ЛЕПЕХИН Владимир
Думаю, нет необходимости лишний раз напоминать читателю, что планетарная глобализация — объективный процесс, и альтернативы ему как бы нет: ведь нет альтернативы течению времени из прошлого в будущее. Глобализации и, следовательно, универсализации, стандартизации и обезличиванию сегодня в мире подвержено все рукотворное: от мироустройства до обустройства собственной судьбы.
Произнесенное — аксиома, вряд ли нуждающаяся в доказательстве, уж поскольку со свидетельствами глобализации всего и вся мы сталкиваемся сегодня в режиме on-line на каждом шагу.
Вместе с тем, существует гипотеза, что глобализация, как и всё в этом мире, сопровождается контрпроцессом — стремлением тех или иных стран и народов избежать поглощения и растворения в общем «великолепии».
То есть размежевания и обособления в современном мире так же естественны, как и объединения и поглощения. И насколько эти два процесса соотносимы, сказать сложно. Но ясно одно: сегодня глобализация мощнее и тотальнее суверенизации. Она — в восходящем тренде, в отличие от стремления тех или иных субъектностей сохранить свой политический и экономический суверенитет или же культурную аутентичность, что становится, скорее, исключением из общего правила.
Государства как каркасы политических и иных суверенностей все больше нивелируются, тысячелетние культуры переформатируются, экономические и ценностные системы подгоняются под некие универсальные стандарты — и все это становится необратимым.
В малых странах вопрос об альтернативах глобализации не встает в силу бессмысленности самой постановки вопроса. В крупных странах, претендующих на то, чтобы считаться государствами-цивилизациями, постановка вопроса о суверенитете, напротив, абсолютно резонна. С какой стати, к примеру, Китай, как страна, превосходящая любую другую страну мира по численности населения и ВВП, должна жить согласно западной формуле глобализации?
Впрочем, автора этих строк в глобализациях по-американски, по-китайски, еtс. интересует, в первую очередь, роль и место в них России.
Имеет ли наша страна право претендовать если не на статус законодателя планетарных стандартов, то хотя бы на сохранение себя как суверенной и самобытной цивилизации в рамках многополярного мира?
Ответ на этот вопрос зависит от того, в какой мере элиты современной России осознают собственно российские сущности и идентичности.
Наличие национального (цивилизационного) самосознания — вот главное условие возможного и успешного сопротивления России и кого угодно глобальной матрице.
Можно сколько угодно критиковать советскую власть, однако она — при всех заимствованиях чужих сущностей (марксистской теории, а позднее — идеи конвергенции с Западом на условиях последнего) и отказа от сущностей своих (к примеру, от православия, панславянства, русскости и проч.) — обеспечивала цивилизационную связь Советского Союза со всей предшествующей российской историей. И переход СССР в конце 20-х гг. к построению социализма в одной отдельно взятой стране был ничем иным, как возвратом державы к своим собственным и имманентным цивилизационным основаниям.
К сожалению, то, чего революционерам-западникам не удалось добиться в первые революционные годы (растворение России в глобальном проекте), было с лихвой наверстано в начале 90-х годов прошлого века.
С моей точки зрения, основной негатив в связи с упразднением СССР состоит не в сломе советской административно-политической машины (восстановление этой машины в России стало происходить уже при Борисе Ельцине) и даже не в развале государства на полтора десятка новых стран, но в том, что все эти новые страны без исключения попытались избавиться от российской социокультурной матрицы.
В самой России новая либеральная прозападная власть на словах отвергла коммунизм, а на деле — отправила в утиль тысячелетнюю российско-евразийскую цивилизационность.
Новая Конституция Российской Федерации (от 1993 года) закрепила примат международного права над российским. Базовым идеологическим постулатом был по факту провозглашен попперовско-соросовский принцип максимальной открытости России и «интеграции» последней в глобальную политэкономическую и культурную матрицу Запада.
В результате началось интенсивное поглощение России западной цивилизацией, беспрепятственно продолжавшееся, как я полагаю, до известной мюнхенской речи президента России 2007 года. Похоже, что на Западе невзлюбили Владимира Путина именно после этой речи, ведь в ней президент РФ фактически разоблачил глобализацию по-американски, отметив, в частности, что «как бы ни украшали термин „однополярный мир“, он в конечном итоге означает на практике только одно: это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения».
После названного разоблачения экспансия Запада в пространство российских интересов только усилилась. Это привело, в частности, к нападению Грузии (под управлением инструкторов НАТО) на Южную Осетию 2008 года, навязыванию постсоветским странам антиевразийского проекта «Восточное партнерство», государственному перевороту на Украине в 2014 году, экономическим санкциям и иным недружественным акциям Запада по отношению к России.
Пару месяцев назад Генпрокуратура РФ признала нежелательной работу в нашей стране таких иностранных неправительственных организаций, как «Открытая Россия» (Великобритания), «Институт современной России» (США) и  Общественное сетевое движение «Открытая Россия» (Великобритания). признав тем самым порочность принципа безмерной и односторонней открытости России всем геополитическим ветрам и продемонстрировав Западу желание, по меньшей мере, части российских элит жить своим умом.
Поглощение России глобальной матрицей, между тем, продолжается.
При этом войны с применением ядерного оружия против Российской Федерации не будет. Не только потому, что западные политики боятся нашей страны (на Западе хорошо понимают, что российские элиты не запрограммированы на превентивный ядерный удар), но еще и потому, что Россию планируется разбить на поле гуманитарной брани.
В период правления Горбачева и Ельцина российские лидеры добровольно принесли западным политикам ключи от всех российских дверей. Но в период Путина произошло отрезвление части нового правящего класса, и сегодня Россия все активнее меняет свое отношение и к Западу, и к самой себе.
Налицо рост понимания того факта, что в чужой культурно-ценностной матрице России уготована роль жертвы, не более, — при том что у РФ имеется собственный колоссальный потенциал развития.
К сожалению, процессы переформатирования России в культурном, образовательном, информационном, гендерном и других социогуманитарных сферах зашли так далеко, что остановить их нынешним российским элитам, похоже, уже не под силу. Тут нужны уже принципиально новые элиты.
В самом деле, если в культурном поле России сторонники Павленского, Пуси-Райот и театральных инноваций в духе Тангейзера и постановок в «Гоголе» еще не овладели господствующими высотами, то, например, в информационном поле ведущие позиции постепенно отдаются зарубежным социальным сетям и дискурсам, а в сфере образования давно и бездарно сданы Болонской системе.
Еще более тревожная ситуация складывается в гендерной сфере, где все, что связано с сохранением и укреплением традиционной семьи, последовательно выносится за пределы российского цивилизационного мейнстрима.
Принцип открытого общества открыл Россию не для свободного проникновения в РФ инвестиций, передовых технологий и лучших культурных образцов, но, увы, в основном для обратного: для вывоза из России всего самого лучшего и ввоза в неё того, что разрушает основания российского бытия.
В такой ситуации возврат России к своим цивилизационным сущностям — важнейшее условие сохранения ею своей суверенности и, следовательно, шансов на свободное развитие.
Названные сущности — это уникальная география РФ и базирующаяся на ней (а не на фантазиях либеральных экономистов) ПРОИЗВОДЯЩАЯ экономика, это тысячелетняя самобытная культура нашей страны и её великая история, не нуждающаяся в том, чтобы любители западных ценностей обогащали её примирением с власовщиной, бандеровщиной и современным западным декадансом.
Важнейшие российские цивилизационные сущности — это русский и другие языки народов России, это наша кириллическая письменность (привет Казахстану!); это традиции многонационального российского народа и богатейшая духовная культура традиционных для РФ конфессий. Это, теперь уже, «Бессмертный полк» и такие общероссийские праздники, как 1 мая и 9 мая — своего рода цивилизационные якоря, препятствующие дрейфу России в сторону от самой себя. Это, наконец, своя собственная аксиологическая матрица, наполненная не лицемерными и высосанными из послевоенных европейских комплексов толерантностью и мультикультурализмом, но такими тысячелетними ценностями, как справедливость, солидарность, совесть и созидательное отношение к жизни.