ГЛУШЕНКОВ Григорий
Многократно приходится слышать, что Россия — часть Европейской цивилизации, ведь она вышла из того же самого христианского мира, который вплоть до раскола 1054 года сохранял своё единство. Однако наши представления о христианском единстве явно преувеличены, и вытекают чаще всего из такого поверхностного знания, как курс средневековой истории для шестого класса, где один абзац посвящён разделению Церкви на православную и католическую. Следует заглянуть глубже, чтобы понять: христианские искания Запада давным-давно отличались от пути православного Востока. Подходящий повод для таких размышлений даёт Васильев вечер, 1 января по старому или 14 января по новому стилю.
Русский крестьянский обычай связывает Васильев вечер с так называемой «кесаретской трапезой», «кесаретским угощеньем», что вызывает ассоциации с царским угощением от самого Кесаря (Цезаря). Но происходит название трапезы, приготовлявшейся во всех русских деревнях в первый вечер старого нового года вовсе не от имени римского императора, а от города Кесарии, где жил и прославился Василий Кесарийский.
Этот святой имеет столь многочисленные заслуги перед православной Церковью (ему, например, принадлежат 5-я и 6-я молитвы утреннего чина, с которых начинают каждый свой день наши единоверцы во всех уголках мира, и ему же принадлежит авторство создания первого алтаря), что Василия Кесарийского по праву считают одним из Отцов Церкви и его имя чаще всего употребляют с титулом Великий. Но главная заслуга Василия Великого в том, что он твёрдо отстаивал чистоту православного учения от влияния арианства.
В наши дни мы хорошо знаем, кто такие православные, католики, протестанты, а об арианской доктрине почти не осталось воспоминаний. А ведь когда-то арианство преобладало в христианском мире, и почти вся христианская Европа была арианской.
Строго говоря, называть ариан христианами не совсем верно,- ведь они не считали Христа Богом, по крайней мере — не признавали его равным Богу-Отцу. В символе Веры, который мы читаем в наши дни на каждой литургии, Иисус Христос называется «рождённым прежде всех век», «Богом истинным от Бога истинного», «рождённым, несотворённым, единосущным Отцу». Таково православное вероучение, признающее равную честь за всеми лицами Святой Троицы. Для ариан Христос был всего лишь созданием Бога-Отца, его посланником на Землю, вроде пророка или ангела. Арианская доктрина вполне сочеталась с еврейским монотеизмом, исключавшим всякую троичность божества, или предвещала будущее возникновение ислама, в котором Христу отводилась всего лишь роль одного из пророков, наряду с Моисеем и Давидом. Однако, именовать такое мировоззрение христианством было затруднительно, поскольку ариане лишали Иисуса Христа центральной роли в своей религии.
Моральная победа над арианами была одержана на Первом Вселенском Соборе в 325 году, где преобладали епископы восточных церквей, из Египта, Сирии, Палестины и Малой Азии. Но и после этого чаша весов ещё долго колебалась. В годы жизни Василия Великого, в середине четвёртого века, арианство стало доминировать и в Константинополе, арианином был император Валент, споривший со святителем из Кесарии и преследовавший его. Только к концу четвёртого века православие, благодаря стойкости и убедительности его священников и монахов, восторжествовало на всей территории Восточной Римской империи (Византии). При этом вся Западная Европа, от границ современной Хорватии до Британии и Пиренеев, оставалась преимущественно арианской.

Религиозное деление христианского мира к началу пятого века от Рождества Христова почти точно соответствовало линии будущего раскола между католиками и православными: к востоку от неё — православный Второй Рим, к западу — арианские «варварские королевства» остготов, вестготов, бургундов и англов.
Арианство сохраняло свои позиции вплоть до середины седьмого века. Ещё в 620-е годы арианские короли лангобардов (хозяева современной итальянской провинции Ломбардия) вели войну против Византии в союзе с огнепоклонниками-персами. Трагизм ситуации заключался в том, что персы, временно завоевав Палестину, захватили Крест Господень и вывезли его на свою территорию. В то время как православные жители Византии воспринимали этот конфликт как священную войну за освобождение важнейшей христианской святыни, ариане Италии и Испании (формально — христиане) ради своих локальных интересов поддерживали иноверцев, осквернивших Крест Спасителя. Уже после того, как победоносная православная армия разгромила персидских захватчиков и триумфально вернула величайшую реликвию, арианство в Западной Европе сошло на нет.
Но и тогда единство христианского мира не было восстановлено. Уже в конце шестого века на Толедском соборе в Испании прозвучала формула «фелиокве», которая в дальнейшем снова отделила Запад от Востока, став главным камнем преткновения для католических и православных богословов.

Здесь уместно вспомнить строки Киплинга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут…» Несмотря на единый источник знания о Христе — общее для византийцев и западных европейцев святое Евангелие — было что-то неумолимо разное в культурных архетипах, что не позволяло создать единую цивилизацию. Николай Яковлевич Данилевский, например, считал таким отличием агрессивные ценности германских народов. Британские историки видели причину раздоров в неисправимом идеализме греков. Советские византологи противопоставляли «корпоративную церковь» Запада «сотериологической церкви» Востока.
Как бы то ни было, различия между Западом и Востоком христианского мира существовали ещё тогда, когда на две части делилась Римская империя, и существуют поныне. И что самое знаменательное — граница между двумя цивилизациями до сих пор не сошла с места. Прямо-таки по Киплингу.

Вот такие мысли приходят на ум в Васильев вечер, когда задумываешься о жизненных испытаниях великого святителя из Кесарии.