НОСИКОВ Роман
Мало осталось радостей в жизни наших сограждан западнических убеждений
Труд их — тяжел, так как седьмой айфон подорожал и причаститься цивилизации теперь стоит аж 70 тысяч рублей, а выбить из государства бюджеты удается все реже.
Сон тревожен, ибо повсюду шныряют уже «черные воронки», готовые отвезти любого из них в суд и оштрафовать за свободу слова на сумму в несколько айфонов.
Диета их скудна без хамона и пармезана.
Утром они готовятся к унижениям и голоду днем, а вечером — к ночным репрессиям.
Вся жизнь этих людей пронизана предвкушением страдания.

Ничтожные страдания
Вот, например, Антон Красовский:
«Закончилось время развлечений, началось время страданий. Вы должны в это, наконец, поверить. Я вот сколько хожу в эту программу, столько говорю: будут страдания, будут страдания… Никогда никто не верил. Я начал говорить, что будут страдания, когда доллар был еще 32».
А это Дмитрий Быков:
«Когда из России делают страну-изгоя, я ей сострадаю — исходя из личного опыта, не из ура-патриотических тенденций. Мне бесконечно жаль мою Родину, которая действительно пинаема и попираема…»
К страданию добавляется чувство ничтожества, бессмысленности и бесплотности. Все тот же Красовский:
«Вы вообще понимаете, что мы ничтожны? Это вы понимаете? Вот это я хочу спросить у всех русских».
Очевидно, сам Антон понимает. Так и до депрессии недалеко. Казалось бы.

Но вот по пути в Сирию вошел в Ла-Манш ТАКР «Адмирал Кузнецов». Махина. Глыба. Я не говорю об удовлетворении, но даже и вздоха облегчения — или пусть ворчливого, но все же одобрения — мы не услышали.
Дело в том, что из трубы у единственного российского авианосца шел дым. Черный дым этот, вероятнее всего, имел причиной либо неотрегулированные форсунки, либо нехватку кислорода, в результате чего мазут в двигателе сгорал не полностью и частично выбрасывался в небо над проливом. Что, впрочем, никак не сказывалось на боевой мощи корабля.
Но внезапно оказалось, что этот дым, в отличие от точно таких же дымов аналогичных иностранных кораблей (вы мне не рассказывайте про другие страны, я хочу, чтобы все было идеально в моей стране!) есть ничто иное как национальный позор и очередное доказательство нашего ничтожества.
Основная траурная служба по достоинству российской нации состоялась в ЖЖ видного деятеля оппозиции Антона Носика, свежесудимого по 282-й за призывы к убийству сирийских женщин и детей. В это же время на другой площадке печалился, ужасался и скорбел, а также остро переживал национальное унижение Сергей Пархоменко. Его, как и прочих, волновал дым «Кузнецова». А еще его волновала кара, которой могут подвергнуть США непослушную Россию, — речь шла об отключении системы глобального позиционирования GPS. И никак не верилось Пархоменко, что российский аналог ГЛОНАСС может нас спасти, выручить и защитить. Совсем не верилось.
«И однажды выяснится, что пилоты вертолета с Путиным не видят, куда им садиться. Тем более что ГЛОНАСС, как известно, работоспособной заменой GPS’у являться не может. И вовсе не только потому, что сначала Иванов, а потом Рогозин оказались безграмотными и беспомощными балбесами, но и по тысяче прочих коррупционно-расп…йских причин. Так что не исключено, что метания сигнала от Кремля во Внуково — это не просто параноидальные игры ФСО, а следы каких-то натужных космических войн, которые уже начались».
И все самолеты вместо того, чтобы сесть во «Внуково» — сядут на Красную площадь. Ну или наоборот.
Крейсер Россия
Что первым делом тут бросается в глаза?
Конечно же, фантастическая компетентность людей, которые разом разбираются и в праве, и в издательском деле (доведя до ручки одно из старейших изданий России, превратив его из научно-популярного журнала в идеологический рупор), но также в вопросах космической навигации и военного кораблестроения. Невольно вспоминается броненосец «Юлия Латынина», как-то уже заплывавший в эти воды под знаменем «я не ракетчик, я филолог».
При этом отчетливо видно, что никакой рефлексии у людей не происходит. Напротив, в чужих предложениях ознакомиться с матчастью этим людям чудится злобный вой уязвленных за живое ватников — и кристально ясное подтверждение собственной правоты.
Видно и то, что так же эти люди относятся к государственному управлению. Их представления о нем находятся примерно на таком же уровне — с такими же способностями признавать ошибки, с тем же умением изучать управляемый предмет и способы управления им. Да-да, я говорю об их знании русского народа и его истории.
Но дело не только в этом.
История с «Кузнецовым» показательна тем, что этот авианесущий крейсер, в каком-то смысле, — символ России. Он переболел за свою историю всеми ее болячками. И расхристанной дедовщиной, и воровством, и разгильдяйством, и распилом, и переименованиями. И чем только не.
Но он жив. Он приведен в порядок — ну, почти. Он вооружен. Боеспособен. Могуч.
И такое есть далеко не у всех стран.
Абсолютно та же история с ГЛОНАСС. Ее разворовывали, спутники тонули, выходили из строя, терялись, но на данный момент система работает. И в определенных местах работает точнее и лучше, чем американский аналог. А еще такой больше ни у кого нет. Только у России и США, и еще у Китая.
Хоровод вокруг несчастий
Но они видят черный дым. За этим дымом проходит жизнь целого народа, который ошибается, падает, учится, борется и побеждает.
В их же истории уже есть победитель. Они все еще не осознали факт, который ясен уже практически всем, — в истории невозможно победить навсегда. «Только когда все умрут, закончится Большая Игра», как говорил Киплинг.
Они продолжают жить после конца, «послеконечной» жизнью, в которой уже ничто не имеет значения, ничего не изменится, все неважно и оттого совершенно неинтересно — если не считать потребления. Седьмой айфон — интересно, а теология освобождения — нет.
Это жизнь с отключенной биографией, которую можно просто прожить, но невозможно ею ничего радикально изменить.
Они с этим смирились. С этим мировоззрением, удобным как обитый внутри бархатом и обложенный подушками гроб. И более того — им это нравится.
Не подчиняющийся этому мировоззрению прямо за окном бушующий мир вызывает в них вовсе не осознание того, что ничего не кончено, а следовательно, в каждом мгновении есть неповторимый смысл, — а страх и возмущение, желание задернуть шторы. Похожие на мазутный дым.
Каждая российская неудача для них — маленький праздник не потому, что они злорадны. А потому что это отдушина в ужасно непонятных событиях, которых не должно происходить, — в суете открытия заводов, космодромов, строек, учений… Маленький праздник уюта и покоя. Традиция. Есть у них такая традиция — вокруг русских бед и несчастий хороводы водить. Как дети вокруг елочки. Им, как детям, нужны Дед Мороз и Снегурочка — Русская Беда и Ничтожность.
Именно поэтому попытки людей урезонить их со временем все больше напоминают попытки взрослых разъяснить ребенку, что Деда Мороза не существует. Что пора вырастать.
Русской Ничтожности тоже нет и никогда не было. А подарки, которые якобы она кладет нашим либералам под подушки, — на самом деле созданы людьми, у который есть фамилия, имя и отчество.
Как у того, кто регулировал форсунки на ТАКР «Адмирал Кузнецов».
Источник