КРЫЛОВ Антон

Возвращение Англии к границам 927 года с большой вероятностью — вопрос ближайших лет
В Евросоюзе Британия всегда держалась наособицу. В валютный союз Лондон не входил и не собирался. То же самое с Шенгеном. Со стороны вообще не очень понятно, что мешало Британии в Евросоюзе. Оказалось, что две вещи.
Государства — они тоже как люди. Рождаются, живут и умирают. Нет в истории ни одного «вечного рейха», как бы ни старались политики. Есть страны-долгожители, такие как республика Сан-Марино, существующая в нынешних границах с 301 года.
«Получать указания из Вашингтона британские элиты за 70 лет привыкли. А вот еще Брюссель — это как-то чересчур»
Есть мертворожденные страны, такие как Украина, которая 23 года не знала, что делать со свалившейся на голову независимостью, а на двадцать четвертом придумавшая — надо бомбить собственных граждан, ненавидеть Россию и бороться с давно позабытым коммунизмом. Больше жизни от этого в украинском проекте не стало, но зомби получился довольно-таки активный.
В жизни многих стран случалось то, что Лев Гумилев называл пассионарностью — внезапной вспышкой страсти к завоеваниям и расширению своей территории. Возникавшие в результате пассионарных вспышек государства бывало, что существовали столетиями, но в Новое время в Европе никому не удавалось надолго объединить населяющие эту маленькую, но емкую часть света народы.
Наполеон и Гитлер насколько быстро захватили территории, настолько быстро и вынуждены были их оставить. Возможно, не сунься они в Россию, их власть продлилась бы дольше, но что было, то было.
Просуществовавшую сравнительно долго по сравнению с наполеоновским и гитлеровским мультинациональными прожектами Австро-Венгерскую империю, кстати, тоже погубило решение начать войну с Россией. Тенденция, однако — это на заметку нынешним европейским «ястребам».
Англия ведет свою историю с 927 года, за прошедшие столетия англичане подчинили себе другие расположенные в Британии государства — Уэльс и Шотландию, завоевали соседний остров Ирландию, был период, когда из Лондона контролировалась заметная часть Франции. После наступления эпохи Великих географических открытий Англия (уже в составе единой Британии) покорила заметную часть Северной Америки, а также Австралию и Новую Зеландию.
В конце 18-го века контроль над территориями, ныне входящими в США, был потерян, зато в 19-м веке «жемчужиной» британской короны стала Индия, включающая не только нынешнюю территорию, но и Пакистан с Бангладеш. Британия правила морями, и над территорией империи никогда не заходило солнце.
20-й век — это непрерывные территориальные потери, в результате которых Лондон теперь контролирует только непосредственно Британию, Северную Ирландию и некоторые количество заморских территорий, крупнейшие по населению — Бермудские острова, где живет 60 тысяч подданных королевы.
Два года назад Англия могла потерять и Шотландию — референдум окончился с небольшим перевесом в сторону юнионистов. На агитацию в поддержку единства страны были брошены все силы, включая королеву.
В Евросоюзе Британия всегда держалась наособицу. В валютный союз Лондон не входил и не собирался. То же самое с Шенгеном. Со стороны вообще не очень понятно, что мешало Британии в Евросоюзе. Но, как видим, мешало, и сильно — что настойчивая агитация, пусть и без участия королевы, зато с котиками, не помогла.
Больше всего англичан и валлийцев (а именно они проголосовали за выход, большинство шотландцев (62%) и североирландцев (56%) хотели остаться) раздражало две вещи. Миллионы гастарбайтеров и мигрантов в целом, которых по требованию Брюсселя надо было кормить. И в принципе необходимость согласовывать свои действия с Брюсселем и давать деньги на континентальные цели.
Получать указания из Вашингтона британские элиты за последние 70 лет привыкли. А вот еще и Брюссель — это как-то чересчур. Кстати, миллионы гастарбайтеров в Лондоне проголосовали за Евросоюз — 60%, чуть меньше, чем в Шотландии.
Шотландцам, когда их в 2014 году уговаривали остаться в составе Британии, обещали, что они будут частью Евросоюза. Поэтому новый референдум о шотландской независимости — с практически гарантированным противоположным результатом — это вопрос времени.
Испания уже оживилась по поводу принадлежности Гибралтара. Оспаривать территорию у члена ЕС и нечлена — это, по мнению Мадрида, две большие разницы. В Северной Ирландии и Уэльсе сепаратисты не так сильны, как в Шотландии, но они неизбежно активизируются.
Поэтому окончательный распад Британии и возвращение Англии к границам 927 года — с большой вероятностью вопрос ближайших лет. Британская государственность уже который год находится в состоянии клинической смерти, и ее окончательная кончина не за горами.
Стоит ли оплакивать покойницу? Вряд ли. Она прожила яркую и насыщенную жизнь. У нее сильные наследницы — единственная супердержава последних лет США, влиятельная региональная держава Австралия, а также небольшая, но очень красивая Новая Зеландия. Английский язык — главный в межнациональном общении, английская литература — самая читаемая на планете, а британские актеры востребованы в кино, театре и на телевидении по всему миру.
Смерть государства вовсе не подразумевает смерти культуры — Европа столетиями кормилась наследием Рима, а Россия — Византии.
Российская империя развивалась по несколько другой парадигме, чем британская, но периоды максимального могущества у нас совпали. Поскольку выбор был сделан не в пользу заморских территорий, а в пользу окружающих земель, территориальные потери в 20-м веке у нас были меньше, хоть небольшими их назвать сложно.
Но мечта очень многих западных политиков, а в особенности — геополитиков, чтобы Россия вновь вернулась к границам, пусть не как Британия — 927-го (в этих границах пока что никак не может самозародиться незалежная Украина), а, скажем, 1300 года. Московское княжество и прилегающие независимые территории.
Как мы видим в случае с Британией, для ликвидации суверенитета короны над большей частью страны не потребовалось явного вмешательства третьих сил. Территории, населенные англосаксами, перестали понимать смысл получения распоряжений из Лондона. Населенные другими народами части империи перестали видеть смысл в подчинении Лондону и захотели свои национальные государства. Жители метрополии перестали видеть смысл в борьбе за сохранение единства. Исчез смысл — а вслед за ним исчезла империя.
Никакие внешние враги не способны нанести того вреда, который наносит государству утрата смысла — неважно, инспирированная снаружи или самозарожденная внутри. В 1917 году подданные Российской империи перестали видеть смысл в сохранении монархии — и государство рухнуло. В 1991 году граждане СССР перестали видеть смысл в сохранении Союза — и государство рухнуло.
Россия будет существовать до тех пор, пока все мы, граждане этой страны, видим смысл в ее существовании. До тех пор, пока большинство способно ответить на вопрос, кто мы, зачем мы и почему мы должны быть вместе.
И то, на сколько лет или столетий Россия переживет Британию, зависит тоже только от нас. Не от власти — она всегда будет стараться сохранить территории. Не от иностранных государств — они всегда будут стараться отщипнуть кусочек или кусок. Только от граждан — пока они будут ощущать себя гражданами.
Потому что «всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит».
Источник