Появились крайне любопытные данные об изменении структуры миграции на российский Дальний Восток. Страхи по поводу «заселения Дальнего Востока китайцами» все больше оказываются мифом — и связано это со стремительным обогащением КНР. На смену уезжающим из региона россиянам приезжают совсем другие иностранцы — из куда более бедных стран.
Секретарь Совета безопасности Николай Патрушев, выступая в Якутске на совещании по вопросам национальной безопасности в Дальневосточном округе, сообщил, что в этом году число прибывших в округ мигрантов увеличилось на 15%. В целом оно составило 400 тыс. иностранных граждан.
Эта цифра особенно наглядна на фоне массового отъезда из региона собственно граждан России. «За последние 20 лет отток коренного населения Дальнего Востока составил почти 2 млн человек. Это почти 20% населения макрорегиона», — цитирует Патрушева портал властей Якутии.
Кто же именно прибывает на Дальний Восток вместо уезжающих россиян? Один из наиболее распространенных мифов гласит, что данные территории активно заселяют китайцы. Но факты говорят совсем иное.
«Это не китайские, а, скорее всего, среднеазиатские мигранты», — заявил газете ВЗГЛЯД руководитель программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» московского Центра Карнеги Александр Габуев. Экономическая ситуация в Центральной Азии в последнее время ухудшается, а потому миграционный поток оттуда в Россию растет.
В целом миграционная картина на Дальнем Востоке изменилась: на смену миграции из соседнего Китая пришла миграция из далеких Узбекистана и Таджикистана. По словам Габуева, на первое место в Дальневосточном регионе вышли гастарбайтеры из Средней Азии, затем идет Китай, а потом КНДР. Эксперт говорит, что невооруженным глазом видно, что в регионе стало больше лиц гостей из Центральной Азии, хотя раньше их практически не было, в отличие, скажем, от Москвы и Петербурга. «По косвенным данным, большой приток из Узбекистана и Таджикистана», — указал собеседник. «Может быть, речь идет и о перераспределении миграционных потоков внутри России. Теперь больше едет туда, а не в Москву и Питер», — добавил он.
Зато количество китайцев на Дальнем Востоке сокращается, отметил Габуев. В качестве основной причины он называет экономический кризис в России и падение курса рубля. Кроме того, по его словам, в Китае идет «структурное старение»: сокращается население трудоспособного возраста, постепенно рабочие места в своей стране становятся гораздо привлекательнее, чем то, что можно найти в России.
А вот количество северокорейских мигрантов держится примерно на одном уровне, подчеркивает Габуев. В то же время объявленные в субботу санкции Совбеза ООН могут привести к остановке этого потока, поскольку он запретил принимать на работу новых гастарбайтеров из КНДР. Однако по мнению собеседника, еще непонятно, как они будут реализовываться. Габуев отметил, что мигранты из КНДР находятся в той же нише, что и из Узбекистана или Таджикистана. «Это дешевая дисциплинированная рабочая сила, которую могут нанимать местные частники и которую могут оформлять и на госстройки», — указал он. Китайцы же все же больше сейчас задействованы в проектах с китайским капиталом, в сельском хозяйстве, на стройках, отчасти в торговле, рассказал эксперт.
Приток мигрантов из Китая сокращается, соглашается с Габуевым и ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Ким Ен Ун.
«Внутри Китая быстро растет спрос на рабочую силу. 10 лет назад ВВП КНР составлял 700 млрд долларов, а сейчас он в районе 13 трлн долларов. Чтобы производить такое количество продукции, нужны рабочие руки. Очень много людей, которые раньше искали работу за пределами Китая, находят ее внутри страны», — подчеркнул Ким Ен Ун.
Север-восток Китая, который как раз и граничит с Дальневосточным округом России, раньше считался проблемным, там отставало экономическое развитие, однако ситуация меняется, указал Ким Ен Ун. Все идет к тому, что через 15 лет там, наоборот, возникнет серьезная нехватка рабочей силы, полагает эксперт.
Эксперт не исключил, что часть нелегалов приезжает на Дальний Восток даже из Вьетнама. «Население там — уже больше 80 млн, рабочих мест для них не хватает. Многие предпочитают уезжать за рубеж», — указал Ким. По его словам, в Россию многие вьетнамцы едут по старой памяти, поскольку сохранились связи с советских времен.
Однако граждане КНР, КНДР или Вьетнама «не являются питательной средой для терроризма», — подчеркнул собеседник, отметив, что эта проблема скорее касается выходцев из мусульманских стран. Так Ким прокомментировал тезис Патрушева о том, что нелегальная миграция, сократить которую властям пока не удается, «по-прежнему угрожает обеспечению общественной безопасности, является питательной средой для терроризма, трансграничной преступности, криминализирует экономические отношения», как сказал секретарь Совбеза, отметив как пример все более частые случаи использования мигрантами подложных документов, фиктивных постановок на учет.
Ранее уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова отмечала, что нелегальная трудовая миграция создает серьезное напряжение в обществе. Генпрокурор Юрий Чайка ранее сообщил, что центры для содержания нелегальных мигрантов переполнены из-за недофинансирования депортаций. Напомним, в конце прошлого года РБК сообщал, что прирост мигрантов, по официальным данным, вернулся на «докризисный» уровень 2012–2013 годов. Легально к началу этого года в России находились более 10 млн иностранцев, из которых каждый четвертый указал своей целью пребывания работу.
«На Дальнем Востоке, если брать федеральный округ, живет 6,2 млн человек. Сколько там мигрантов находятся на „постоянке“ — большой вопрос, но 400 тыс. — это не та цифра, которая должна вызывать какое-то волнение, — полагает Габуев. — Мне не кажется, что это вообще какая-то опасность». Рост нелегальной миграции, подчеркнул собеседник, это вопрос к миграционной и пограничной службе. Однако по его мнению, это выливается скорее в недополученные бюджетом налоги от работающих в теневом секторе мигрантов, чем в какое-то демографическое засилье иностранцев.
Что же касается оттока русскоязычного населения с Дальнего Востока, то это структурная проблема, к которой мигранты имеют только косвенное отношение. «Там просто структура экономики такая, что мало высокооплачиваемых рабочих мест, куда бы русский человек считал незазорным пойти», — подчеркнул Габуев. «Русские во Владивостоке улицы не метут и дороги не кладут, но при этом многие жалуются на отсутствие какой-либо работы», — подытожил собеседник.