Публицист Ольга Туханина — о реакции на трагедию Ту-154.

Пишут: не надо выкладывать речи всяких мразей, давайте просто скорбеть.

Не могу. Потому что до сих пор не уложилось в голове. Как будто «исчез с радаров» до сих пор означает, что может вдруг появиться. У меня стадия отрицания.

Вместе с тем такое чувство, что этот самолет — с символами нашей страны — стал последней чертой. Многие из тех, кто улюлюкает, ещё не поняли, а я ощутила по себе и ощутила по своей ленте. Государству тоже пора ощутить.

Раньше все дружно писали: не стоит бить им рожи, потому что мы станем Украиной. В этом была логическая ошибка. Мы станем Украиной, когда начнем плевать в могилы, носить кастрюли, улюлюкать и корчить из себя идиотов в надежде, что потом спишут на психоз.

Идет война, да. Общество больше не может позволить себе такое отношение к глумлению над своими. Не может. Не может даже «слепенького Гозмана» позволить, который, якобы, «не видит»: ой, у меня в ленте таких нет…

Кое-кто из них начал чувствовать кожей и давать задний ход. Это хорошо. Но вопрос остается: какого хрена? Какого хрена этих господ печатают, дают им слово. Бабченко по-прежнему будет на «Эхе Москвы»? Остальные?

Читайте также: Либеральный журналист Бабченко о крушении Ту-154: у меня нет ни сочувствия, ни жалости

Для чего все это делают, понятно. Побьют кого-нибудь из них, остальные будут месяц питаться этим случаем, рассуждая о извергах и палачах. Поэтому лучше государству быстренько взять дело в свои руки. Только не сажать не дай Бог, а именно, как М.Ю. Соколов и написал, перекрыть все лазейки.

Любое мероприятие с Боженой — чумной дом. Любая компания с Бабченко — холерный барак. И все, кто там присутствуют, все заражены. Вокруг всех — карантин. Пусть они рукопожимаются там друг с другом до безумия, но вокруг них должен образоваться вакуум. Ситуация «на публике противники, а в гримерках коньячок пьем» должна уйти в прошлое. Никаких гримерок, никаких эфиров.

Читайте также: Гламурная мерзость во всей красе: Божена Рынска посмеялась над жертвами авиакатастрофы

Остракизм называется. Иначе не выживем.