Политические деятели-современники распада Советского Союза не исключают, что этого можно было бы избежать при определенных условиях, очевидцы тех событий спустя 25 лет высказывают разные мнения о причинах и последствиях распада, большинство сожалеет о случившемся, другие говорят об исторической предопределенности исчезновения СССР, некоторые — о временном факторе, сыгравшем «против». Об этом сообщают РИА Новости.
Политики, на чьих глазах распалась эта сверхдержава, считают невозможным воссоздание Союза в прежнем виде, но некоторые говорят о возможности объединения бывших республик на других уровнях, при этом в качестве обязательного условия называется равноправие участников.
Фактически Советский Союз перестал существовать 25 декабря 1991 года, когда президент СССР Михаил Горбачев в обращении к советскому народу заявил о прекращении своей деятельности на посту президента. Этому предшествовало соглашение, подписанное 8 декабря руководителями России, Белоруссии и Украины, в котором заявлялось о прекращении существования СССР и провозглашалось создание Содружества Независимых Государств (СНГ). Этот акт вошел в историю как Беловежское соглашение.
До этого — еще в 1990 году — все союзные республики приняли декларации о государственном суверенитете. Чтобы остановить распад, 17 марта 1991 года был проведен референдум о сохранении СССР. «За» тогда высказались 76,4% принявших участие в голосовании. На основе итогов референдума весной-летом 1991 года был разработан проект по заключению договора федерации «О Союзе суверенных республик», подписание которого было назначено на 20 августа.
Но оно так и не состоялось из-за попытки государственного переворота 19—21 августа 1991 года, вошедшего в историю как Соглашение, заключенное в Беловежской пуще, не оставляло места для союзной формы государственного устройства на территории СССР.
В последовавшем после его подписания заявлении Горбачев квалифицировал действия руководителей трех республик как антиконституционные. Сами участники Беловежского соглашения отвергали обвинения в разрушении СССР.
Ранее экс-президент СССР в статье в «Российской газете» заявил, что не снимает с себя долю ответственности за случившееся, хотя «отстаивал Союз до конца, действуя политическими методами». По его мнению, роль в распаде сыграла деструктивная позиция тогдашнего российского руководства. При этом Горбачев убежден, что даже после принятия республиками деклараций о суверенитете и независимости можно было договориться с большинством из них о создании союзного конфедеративного государства.
Эксперт «Горбачев-фонда» Павел Палажченко, бывший в 1985–1991 годах переводчиком Горбачева, высказал мнение, что «альтернативой распаду Союза была его децентрализация и предоставление республикам реальных суверенных прав».
«Это был бы тот „обновленный Союз“, за который высказалось большинство граждан на референдуме 17 марта 1991 года. Реализовать эту альтернативу в любом случае было бы нелегко. Исторические обстоятельства сложились так, что она не была реализована», — добавил Палажченко.
Фактически Советский Союз перестал существовать еще до подписания Беловежских соглашений в декабре 1991 года, полагает госсекретарь РСФСР, один из ближайших соратников Ельцина, Геннадий Бурбулис.
По его мнению, де-факто распад Союза произошел еще в августе 1991 года — после путча и отставки Горбачева с поста генсека ЦК КПСС. Все последующие месяцы вплоть до декабря страна, по словам политика, жила «в условиях минного поля безвластия», когда советские органы власти уже ничем, по сути, не управляли, а российские еще полноценно не сформировались и не могли содержательно решать проблемы 150 миллионов российских граждан.
«Поэтому, к сожалению, 8 декабря 91-го года нам пришлось формулировать такой… приговор о том, что Союз ССР как субъект международного права и геополитической реальности прекращает свое существование. Но это было жизненно необходимо, и самое главное, что это было предельно системно легитимно», — уверен он.
«К огромному огорчению, нет, в декабре это было уже невозможно. И можно только сожалеть, что ГКЧП сорвали намеченное на 20 августа подписание разработанного в тяжелых условиях Новоогарёвского процесса договора о союзе суверенных государств, лишая нас возможности эволюционно юридически корректно найти какой-то последовательный выход из этого положения», — уверен собеседник агентства.
Палажченко уточнил, что не стал бы употреблять слово «воссоединение» в этом контексте. «Оно только отпугнет наших соседей, большинство из которых не испытывает той ностальгии по СССР, которую ощущают многие в России», — добавил эксперт.
Главное препятствие на пути к трансформации, например, СНГ или ЕАЭС в подобное Советскому Союзу объединение — это, по его словам, «несопоставимые масштабы России и других республик, их неравные политические, экономические и военные потенциалы».
«В таких условиях республики всегда будут опасаться, что ими будут „управлять из Москвы“. Они согласятся только на действительно равноправное объединение государств. Можно ли создать такое объединение, пока не ясно», — заявил Палажченко.
При этом Бурбулис высказал мнение, что появление союза стран, входивших в СССР, на новом уровне «не только жизненно необходимо, но практически возможно».
«Нет сегодня никаких других методов для того, чтобы накопившиеся противоречия, конфликты и жесткую жестокую конкуренцию решать через диалог, через доверие, через взаимную ответственность и взаимное стремление к миру, к миротворчеству… Так что я на это надеюсь, я об этом мечтаю, я делаю все, чтобы это случилось. И я в это верю», — добавил политик.