Две ключевые мысли обозначились в ежегодном послании президента России Федеральному Собранию (и стране, и миру).

Первая: страна выстояла перед натиском нелегких времен потому, что мы нашли силы и разум для национального единства, и так должно быть и впредь. Вторая: происходящее с нами — часть начавшихся громадных изменений в мире в целом, и нам в этой ситуации повезло.

Замечу, что именно в такой форме эти две мысли в послании не прозвучали: это, скорее, интерпретация всей логики этого оглашенного в Кремле документа. Две указанные мысли как бы заключают его в скобки, с них послание начинается и заканчивается, в середине же — текущие социально-экономические дела.

Накануне выступления Владимира Путина множество аналитиков говорило о том, чего лично они ждут от послания, а сейчас рассказывают, чего дождались.

Так вот, было очевидно, что «текущим» это выступление стать не могло, потому что ситуация в России и мире никоим образом не текущая, и резко отличается не только от того, что было год или два назад. Даже месяц назад все было другим.

И хотя пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков предупредил нас всех заранее, что международные дела окажутся в тексте на втором месте, поверить в это было трудно.

Ведь как можно было воспринимать происходящее с Россией еще совсем недавно? Как давно зревший и, наконец, взорвавшийся конфликт между Россией и стабильной, неизменной и сильной западной частью мира. Конфликт неизбежный, но такой, в котором, как выясняется, мы смогли выстоять и даже улучшить свои позиции.

Практически никто в мире и представить не мог, что на самом-то деле речь идет о развале (или, скажем вежливо, перезагрузке) группы стран, называемых коллективно Западом. И ясно это стало менее месяца назад — речь о неожиданном выборе не того американского президента, которого все ожидали. А потом началось и продолжается: Болгария, Молдавия, что-то будет во Франции, Италии, Австрии, далее же — везде?

© РИА Новости. Григорий Сысоев
Экран с трансляцией выступления президента России Владимира Путина с ежегодным посланием Федеральному Собранию РФ в Георгиевском зале Кремля. 1 декабря 2016

Это не морально-идеологический конфликт между Россией и Западом. Это внутренний конфликт одной половины западных обществ с другой половиной, это возможная перестройка моделей мирового экономического развития и еще многое другое, мало предсказуемое.

Оказалось, что мы в разводе только с частью коллективного Запада, и еще — что мы в начале долгого глобального революционного процесса с непонятными последствиями.

Обратим поэтому внимание на финальную, «внешнеполитическую» часть президентского выступления. Она начинается с перечисления ключевых направлений развития наших отношений с Востоком. Там же упоминание того, что «активная восточная политика России продиктована отнюдь не какими то там конъюнктурными соображениями сегодняшнего дня, не охлаждением даже отношений с Соединенными Штатами Америки или Евросоюзом, а долгосрочными национальными интересами и тенденциями мирового развития».

Затем — короткий абзац насчет готовности работать с новой администрацией США (построенный на уже состоявшихся с ней контактах). А про Европу (то есть ЕС) — ничего. Вообще ничего, потому что неясно, какой она будет даже через полгода. А пока ее как бы и нет.

Там же — как бы походя упоминается, что «Заказные информационные кампании, изобретение и вброс компроматов, менторские поучения всем уже порядком надоели. Если потребуется, мы и сами кого угодно можем поучить».

Итак, не то чтобы «мы их победили». Конфликт с Россией был лишь симптомом их внутреннего развала. Мы просто досидели до момента, когда этот развал начался уже всерьез. А дальше — неясность.

Один из ключевых смыслов президентского выступления в том, что Россия использовала возникший в 2014 году кризис для внутренней перестройки, прежде всего экономической, и дальнейший лозунг очень прост: развитие. По сути, вся центральная часть послания — анализ этой перестройки, ее продолжения и перспектив.

Но началось выступление Путина с чего-то совсем другого, и понятно, что не случайно мысли о единстве и патриотизме оказались первыми. Дело в том, что «санкционный», он же «украинский» и какой угодно еще кризис 2014 года показал две важные вещи насчет российского общества. Первое: оно едино и патриотично, и извне его не поколебать. Второе: это единство вполне может взорваться изнутри вследствие дикости, ненависти, агрессивности немалого числа людей.

И уже неважно, за что те или иные активисты выступают (религия, культура, здоровье, и обязательно за детей) — важно, что они полны злобы к тем, кто с ними не согласен.

Именно здесь — главная опасность для нашего общества. Это новость по сравнению с эпохой столичных протестов 2011–2012 года. Тогда казалось (да так и было), что нам угрожает прежде всего занесенная с либерального Запада зараза. Но дальше выяснилось, что многие из тех, кто эту заразу победили, и сами опасны для страны. И было интересно, когда же эта ситуация будет обозначена ясно и на нужном уровне.

Это, наконец, и произошло. В послании, по сути, определяются правила игры: «с уважением относитесь к другим людям, это же естественно». И еще: «При этом, конечно, считаю неприемлемой и встречную агрессивную реакцию, тем более, если она выливается в вандализм и в нарушение закона. На подобные факты государство будет реагировать жёстко».

Интересно, что президент четко связал это с уроками российской катастрофы 100-летней давности — с годовщиной двух русских революций.

И совершенно логично было бы увязать нашу ярость с тем, что сейчас происходит в США и Европе. Может, сегодня там «консервативная революция», вот только неясно, чем она завтра обернется для них — хорошо бы, чтобы не для нас.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА «Россия сегодня»