Вчера в Донецке прошло траурное мероприятие — «Последний звонок» для детей, погибших на Донбассе, пишет «Журналистская Правда».

«Когда Никита родился, я смотрела на него и думала: каким он вырастет? Кем он будет? Куда мы пойдем учиться, какая у него будет семья? А теперь мне не о чем мечтать». Немолодая, оплывшая от горя женщина, мама погибшего малыша.

«Сашенька так любила жить… Рисовала, хорошо училась, мечтала стать дизайнером… Я не знаю, за что ее убила Украина? Она же ничего плохого не сделала Украине».

«Он не успел закончить одиннадцатый класс. Он хотел быть врачом… Мне достался один осколок, а ему множество.

Недавно мне приснился сон, где он мне сказал: „Мамулечка, я тебя очень-очень люблю“. Даня… Данечка. Я тебя тоже очень люблю… Он погиб, когда ему было шестнадцать лет и десять месяцев».

Родители говорят и плачут взахлеб, и мы, стоящие в толпе, тоже плачем. Не получается не плакать.

В Куйбышевском районе Донецка стоит мемориал погибшим жителям.

Еще весной таксист боялся везти меня туда. Сейчас все привыкли. Нет, не потому что лето было спокойным. Лето было жарче весны, и тем самым опустило планку страха еще больше. Еженочные обстрелы приучили их не бояться.

Вот он, мемориал. Десятки имен идут один за другим. Под мемориалом всегда свежие цветы.

Смотрите, не отворачивайтесь.

Для кого-то эти имена — сводки в новостях. Для тех, кто приходит сюда и зажигает свечи, — это родные люди. Сколько там того Куйбышевского района, и сколько имен.

Не отворачивайтесь.

Мы привыкли, что с экранов телевизоров и мониторов нам раз за разом сообщают о жертвах среди мирного населения. В 2014 это вызывало ужас, негодование и желание помогать Донбассу хоть как-то, правда?

Сейчас привыкли. Одна моя знакомая пишет: «Если это не касается кого-то из моих знакомых, то это воспринимается без эмоций. Как смерти где-нибудь в Сомали».

Цинично звучит? А вот другая девочка не разучилась воспринимать каждую смерть как кошмар. И спилась за полтора года, например. Так что тут еще вопрос, что хуже.

Но вы все равно не отворачивайтесь, смотрите на эти имена.

Когда-нибудь они станут историей. Такой, как советские обелиски. Мы приходим на братские могилы, молчим, иногда приносим цветы. Эти имена станут историей для наших детей.

Но для нас это — реальность. Это наше настоящее, это наша реальность.

Не надо забывать про реальность. Не надо от нее отворачиваться.

Анна Долгарева