В мае в Грозном состоялось заседание круглого стола, на котором обсуждались перспективы создания первого в России научно-практического центра «Криминалистической томографии — „виртуальной“ аутопсии».

Речь шла о том, что в научной среде ведется последовательная работа, связанная с разработкой и внедрением в практику инновационных методов посмертного исследования трупов без вскрытия с использованием средств рентгеновской томографии.

Авторы проекта «Криминалистическая томография» осветили вопросы формирования практики посмертного исследования с применением компьютерной томографии в России и за рубежом.

При этом его практическое применение не ограничено лишь криминалистическими экспертизами. Указанная методика применима и при решении вопроса о причине смерти при отсутствии явных признаков совершения преступления.

В ходе обсуждения участники круглого стола признали, что практика отказа от вскрытия трупов, обусловленная религиозными канонами, не позволяет объективно установить причины летального исхода, правильность и своевременность постановки диагноза, качество оказанной медицинской помощи.

Кроме того, использование метода посмертного КТ — исследования трупов в качестве криминалистического исследования даст возможность криминалистам и судебно-медицинским экспертам оценивать полученные снимки, в том числе повторно, спустя длительное время после проведения исследования, исключив необходимость эксгумации трупа.

По итогам состоявшегося обсуждения участники круглого стола приняли решение о создании рабочей группы по практической реализации инновационных методов проведения судебно-медицинской экспертизы и внесения законодательных инициатив для создания правовой базы по применению таких видов исследования.

Своими соображениями о новом слове в отечественной криминалистике делится наш постоянный эксперт, доктор медицинских наук, профессор судебной медицины, Заслуженный врач Российской Федерации — Виктор Колкутин…

— Виктор Викторович! Чье это ноу-хау «виртуальная» аутопсия»? Наше или чье-то еще? И в чем уникальность данной методики СМЭ?

— В настоящее время основным и пока единственным методом в Российской Федерации как патологоанатомического, так и судебно-медицинского исследования (экспертизы) трупа является секционное исследование мертвого тела. Так называемая «инвазивная аутопсия».

Однако прогресс не стоит на месте и уже сегодня во многих странах, в том числе и у нас, имеется техническая возможность по внедрению инновационного метода посмертного исследования тела человека с применением компьютерной томографии и мультиспиральной компьютерной томографии, а также 3D технологий — («виртуальная» аутопсия).

Суть исследования заключается в том, что его проводят без использования собственно классической «инвазивной аутопсии», то есть, секционного исследования мертвого тела связанного со вскрытием его полостей.

— А что мешало это сделать? Кажется, та же томография не вчера появилась? Про рентген вообще молчу… Может это какое-то конъюнктурное решение?

Наверное, не надо приводить много весомых аргументов в пользу того, что актуальность и практическая востребованность такого метода в нашей стране обусловлена не только религиозными, но и исключительно практическими причинами.

Безусловно, торможение внедрения данного метода — это простое нежелание в первую очередь Минздрава заниматься развитием судебно-медицинской экспертизы в РФ.

Понятно, что есть более «горячие» направления в сегодняшней медицине, но тогда возникает вопрос: если нет времени и желания заниматься медицинским обеспечением права в стране, почему тогда не отказаться от данной функции в составе своего министерства?

То, что сейчас происходит с отечественной судебно-медицинской экспертизой — это откровенная профанация развития отрасли. Теперь это уже ясно любому даже неискушённому человеку, который волей судеб столкнулся с необходимостью её проводить.

Сами судебные медики будут биться за традиционную аутопсию до последнего. Так сегодня устроено, что экспертные ставки, а следовательно, и зарплата, напрямую завязаны на количество исследованных трупов. И судебно-медицинские учреждения бьются за эти трупы с энергией отчаявшихся.

Возьмите любой годовой отчёт по субъектам РФ и посмотрите, какой процент там занимает так называемая скоропостижная смерть. «Ну, очень большой!». А почему? Да потому что это трупы пожилых людей, скончавшихся от каких-либо хронических заболеваний — для количества нужны. Чтобы ставки не срезали. Оптимизация…

Помимо религиозного аспекта важно другое, уже собственно профессиональное. Во-первых, согласно многолетним данным медицинской статистики показатель расхождения клинического и патологоанатомического диагнозов в лечебных учреждениях различного уровня колеблется от 15 до 20,0%.

Это значит, что на каждые 100 умерших до 20 пациентов получают неадекватное лечение. Американцы прямо говорят — у нас каждый пятый погибший в клинике — это результат врачебной ошибки. А у нас «стесняются». Ведь можно бороться за качество мед.помощи, а можно за «качество статистики» (статистика в Минздраве — это вообще отдельная тема).

— Помимо религиозных соображений, в каких еще случаях будет гиперактуальна криминалистическая томография?

— Существует ещё одна область применения нового метода — ситуации исследования тел погибших как в ходе локальных военных конфликтов, террористических актов, антитеррористических операций, так и жертв массовых природных и техногенных катастроф. Это связано с тем, что при массовым поступлении неопознанных тел погибших, их скорейшим опознанием или идентификацией и выдачей родственникам.

Здесь «виртуальная аутопсия» просто незаменима. Ведь она позволяет фиксировать все этапы исследования без вмешательства человека. Вот ещё, почему её так боятся представители Минздрава — все последствия врачебных ошибок навсегда останутся в виде объективных документов. А ныне патанатом или судебный медик порезал ткани ножом и через несколько дней они практически испорчены для серьёзных исследований. «Рука руку уже мыть не сможет», если этот метод широко внедрить.

Методика «виртуальной аутопсии», помимо прочих достоинств уникальна своей мобильностью. Аппаратуру, с помощью которой она проводиться, можно размещать практически в любом помещении (естественно, с соблюдением всех правил, предписанных для работы с подобной техникой).

Полученные в результате исследования результаты можно распечатать в традиционном (бумажном) варианте или же хранить на электронном носителе, так как он предназначен для длительного хранения, занимает минимальный объем, позволяет получать цифровое изображение и 3-х мерную конструкцию изображения с последующим воспроизведением на экране, определять формы объектов с заданной в интересах исследователя интенсивностью.

Несомненно, что применение метода «виртуальной» аутопсии значительно облегчит работу криминалистов в случае нераскрытых преступлений, с параллельным повышением его качества, поскольку позволяет увидеть, как выглядел труп при его обнаружении и далее на любом этапе его исследования.

— Как вы неоднократно говорили, как только изобретается что-то новое, мы привыкли думать, как этим могут воспользоваться в криминальных целях… Например, для сокрытия убийств, свершенных путем отравления… Это возможно?

— Простите, но так могут говорить только люди, абсолютно незнакомые с данным методом. Во-первых, никто не мешает в ходе подготовки трупа к «виртуальной аутопсии» изъять необходимое количество крови с помощью шприца (кому уж так сильно понадобится), но смысла это никакого не имеет, поскольку современный комплекс для «виртуальной аутопсии» подразумевает судебно-химическое исследование органов и тканей без разрезов и извлечения органов. Пока идёт обработка мёртвого тела в специальных лучах, химический анализ уже готов!

Кроме того, разработаны проекты организационной схемы устроения данного исследования по территориям РФ — они практически полностью исключают какой-то «криминальный флёр». Ничего нельзя будет ни «улучшить», ни «подрисовать», ни «не заметить». Иногда даже крамольная мысль закрадывается: «А может и следствию это не всегда нужно, чтобы была 100% объективность?». Ведь в этой ситуации уже не получится «договориться с экспертом».

— Ну, и наконец, последнее. Вы считаете этот метод переворотом в судебной криминалистике, но какова цена вопроса? Особенно в условиях кризиса? А может это вообще бизнес, который наступает на ногу другому бизнесу — пусть и более консервативному?

— Финансовая составляющая тут мощная — слов нет, но… Есть ещё и социальная. Сразу освободится очень много рабочих мест экспертов — танатологов, химиков, гистологов. Куда все эти люди пойдут? Да их мало по сравнению с пенсионерами, инвалидами, больными онкологией, но это будет очевидное замещение человека машиной.

Сейчас эти люди крутятся как белки в колесе, выполняя рутинную мучительную работу, получая копейки, но у них есть иллюзия «социальной защищённости». А тут пришла машина — и человек безработный… Сложно осмыслить. А что касается денег — их нужно не так уж и много. Того, что вменяли госпоже Васильевой их минобороны вполне бы хватило на обеспечение. Согласитесь, приемлемо.

Плюс экономия от закрытия бесполезных судебно-медицинских структур, а их, поверьте много. Кроме того, это же не фантастика, это реальность. Наш отечественный производитель создаёт такие комплексы (и стационарные, и мобильные) и продает их за границу. Там это нашло применение. Не исключаю, что «там, у них» что-то немного усовершенствуют, запатентуют и, как всегда, начнут продавать нам же, но уже на порядок дороже. Вот тогда мы будем «первые в очереди».

Вячеслав Бочкарёв, Журналистская Правда