Что такое ООН сегодня?  Мы не покидаем эту организацию, значит ли это, что она что-то стоящее из себя представляет?   Прежде всего, надо сказать, что ООН изначально являлась инструментом биполярного мира, который сложился после окончания Второй мировой войны. Вся система международного права, на которой номинально базируется деятельность ООН, исторически вытекает из подразумеваемой ранее возможности двух блоков - советского социалистического и западного капиталистического принуждать друг друга к исполнению международных договоров и собственно международного права как такового. И этот инструмент взаимного принуждения эффективно действовал лишь только в условиях двухполярного мира, являясь его наследием. Сейчас же говорить о нем не приходится, а значит, не существует и возможности заставить одну и сторон, которая считает себя победившей, исполнять вообще что-либо. Объявив однополярный мир данностью, и назвав начавшееся столетие «веком Америки», США больше не считают необходимым соблюдать что-либо, кроме собственных интересов. Потому можно уверенно говорить о том, что ООН в предлагаемых условиях является уже неким атавизмом «ялтинской системы» и, по сути, представляет собой на сегодняшний день американскую канцелярию, штампующую нужные Вашингтону решения для того, чтобы прикрыть учиненные им волюнтаризм и беззаконие по всему миру. Если же ООН вдруг отказывается визировать весь тот беспредел, американцы просто пожимают плечами и... действуют без соответствующего мандата. ООН, таким образом, лишь легитимизирует некоторые американские решения, придавая им видимость законности. Эта легитимность, в том числе предоставляемая и нами, становится достоянием американской вероломной внешней политики.  Другое дело, что у России, Китая и других членов Совбеза ООН на сегодняшний день просто нет другой площадки, чтобы можно было именно публично обратиться к США, а не в частном кулуарном порядке. Ценность ООН сегодня в том, что организация эта является тем местом, где можно открыто заявить о своей позиции по внешней политике Вашингтона. Чем, как ожидается, и воспользуется президент России Владимир Путин в ближайшее время. - Но ведь и мы не сидим, сложа руки? Есть ли шанс у запущенных нами интеграционных процессов, хотя бы в перспективе, перерасти в серьезную альтернативу? Валерий КОРОВИН. На данный момент все эти бесспорно важные интеграционные процессы остаются исключительно нашей внутренней, евразийской инициативой и отнюдь не являют собой предмет международного консенсуса. Американская же внешняя политика, как известно, как раз ссылается на то, что действия США поддерживаются абсолютным большинством государств мира, что и фиксируется результатами голосований за те или иные вопросы, касающиеся продвижения американских интересов. Евразийские же интеграционные процессы по факту остаются региональными, в то время как США не мелочатся, действуют глобально. Другое дело, что если Россия, отталкиваясь от создаваемых интеграционных структур, начнет переустройство глобальной системы безопасности в формате многополярного мира, о чем сегодня много говорится и что проработано на теоретическом концептуальном уровне, тогда эти процессы действительно приобретут практическое и историческое значение. Но и в этом случае результаты наших усилий будут иметь отложенное характер, они проявятся лишь при наличии достаточной воли и напряжения ума как российских элит, так и представленных на постсоветском пространстве. Газета Завтра