Послесловие к похоронам Олеся Бузины
22.04.2015 - 22:53
Кто упрекает граждан, что не вышли в количестве от 100 тысяч, и кого упрекает?
Упрекают: Шарий — из прекрасного далёка, или Володя Скачко на «Версиях» — при том, что в заметке Володи нет ни намёка на то, что сам он присутствовал.
Так совпало, что мой товарищ утром в воскресенье посещал могилу отца как раз на Берковецком кладбище, не без мысли дождаться, когда привезут Олеся Бузину. Но не остался. «Что, по наливайченке за каждой могилой?» — спросил я. «Нет, не за каждой — ответил он, — но за каждой третьей — да».
Сегодня, кстати, сообщили, что добрые украинские граждане распространили выделенные фотографии участвовавших в прощании с Олесем, призывая всех прочих добрых граждан выявлять таких недобрых практически неграждан.
Всё это было абсолютно предсказуемо. Режим Хунты не просто так называется террористическим. Они и начали с террора, и держатся только на терроре — в буквальном, исходном смысле — запугать. И — да! — запугали.
В этих условиях выйти на прощание — то же, что «выйти на площадь» (в терминологии Галича). И моральное право осуждать тех, кто не решился, имеет далеко не всякий. Это важно, прежде всего, в практическом плане. Весьма вероятно, очень многие из тех, кто считал бы правильным почтить память убитого, но не пошёл — испытывают в этой связи психологический дискомфорт, не имеющий внятно выраженного объекта и необходимой разрядки. Более того, это напряжение накапливается и в соответствующих обстоятельствах может сыграть свою роль.
Однако если прямо сейчас — в обстоятельствах совершенно несоответствующих (об этом ниже), звучат упрёки, понуждающие и принуждающие определить в качестве виновников фрустрации самих себя, — это вызовет только раздражение, причём обращённое на упрекающего. Особенно если упрекают люди, лично находящиеся в безопасности. И это точно даст эффект вредный. Крайне вредный.
Возможно, если бы упрёк звучал от схваченной Службой и брошенной в застенок девушки, или матери троих детей…. тогда да, раздражение было бы подавлено (самоподавлено), но…
Для того чтобы решиться на смелый шаг, необходима понятная, желанная и достижимая цель. Достижимая — хотя бы в перспективе, но в перспективе обозримой. Подставляться под не просто теоретически возможные, но весьма вероятные гонения и репрессии можно, либо имея гарантии (как вожаки Евромайдана имели гарантии «имени Байдена» — заметьте, весьма успешно реализованные). Либо веря в то, что жертвы будут не напрасны, что они повлияют на расклад, изменят его в лучшую сторону, хоть на полшага приблизят торжество справедливости, т. п.
Однако прямо сейчас движение к достижению цели не просматривалось. Никакие манифестации и никакие ответные репрессии на данном этапе, в сегодняшней ситуации не меняют расклад в городе-герое Киеве. Произойдёт лишь нарастание террора (хотя это и так неизбежно), и будет изломано ещё сколько-то десятков судеб. И всё это без заметно вредных для Хунты последствий.
Станет больше выявленных врагов (а им как раз надо показать патриотической общественности кого-нибудь в телевизоре, кого-то реального, а не бесконечных «нанайских подводных мотоциклистов»). И, соответственно, станет меньше врагов, потенциально готовых активно противодействовать. Даже внешний фактор пока не изменится. Перефразируя классика — ЕС злодейства не осудит. Мировое сообщество проглотило ужас Одессы, постоянные нарушения всех минских договорённостей, использование запрещённых вооружений и т.д., и т.п.
Кто-то должен быть не только пропагандистом, но и организатором. Пока плохо и с первыми, и со вторыми. Игра-то, может, и в долгую, но, как говорят китайцы, — дорога в 10.000 ли начинается с первого шага. Даже невинный флеш-моб кто-то должен организовывать. А ещё раньше кто-то должен убедить достаточное количество народу, что именно этот флеш-моб — очень хорошее, высокодуховное и просто полезное дело.
Или этот кто-то должен иметь возможность объявить, что все в высокодуховности флеш-моба уже убеждены, и иметь возможность настоять на этом своём убеждении. (Вроде как «Украина сделала свой европейский выбор», или «Дело Гонгадзе потрясло всё общество»). Чушь это всё. Но убираю всю лирику.
И в 2004 году, не говоря уже о 2013—2014 гг., события организовывались, причём эффективные в результате технологии нащупывались постепенно, методом антинаучного тыка — от акции к акции. Заокеанские коллеги, между прочим, начинали (не в 2004-м, а, как минимум, в 2000–2001-х) — с призывов, воззваний и проч. Это вообще предмет особого и увлекательного анализа. Начал было писать, но пока отбросил — очень много и долго.
Тем более что напрямую использовать их наработки сейчас нереально. Но учитывать опыт, особенно неудачный, мне кажется, необходимо. Особенно в нынешних условиях, когда ошибки чреваты.
Очевидно, что ситуация меняется и будет меняться. Внутренняя — с каждой новой платёжкой. И неприятие тоталитарной нацификации и проч. — накапливается и будет копиться.
Отдельная беда — полное отсутствие адекватной социологии. Но в целом, боюсь, правы умные люди (особенно из завсегдатаев Соловьёва), которые констатируют, что внутренние силы переломить ситуацию уже не смогут. И потому, что они разобщены и не организованны, и потому, что, по большому счёту, как они не были взрощены как реальная политическая сила за все эти годы, так не взрощены до сих пор.
Наконец, приходится учитывать, что Хунта во всех своих ипостасях уже организованна, и ипостаси эти — от пана президента до последнего «правосека» — при всей своей разобщённости полностью покорны внешним управляющим. И реального раздрая ожидать пока не приходится. Случай с Беней тому впечатляющий пример.
И немного лирики. В 2003 году мои друзья играли против Ющенко. Это был единственный из кучи проектов, который дал реальный результат — за пять недель рейтинг «мессийки» обрушился на немыслимые 4–6% (по данным разных структур). Но уже тогда было ясно, что без наличия реальной альтернативы (а Янукович таковой альтернативой заведомо не рассматривался) все эти успехи на конечный результат повлиять не смогут.
Речь, понятно, не про рейтинги, которые уже ни на что не влияют (кого интересует, что у Порошенко не было пресловутых 52% в прошлом мае, а сейчас, скорей всего, нет и 10%?).
Алексей Никоненко, друг Олеся Бузины
Упрекают: Шарий — из прекрасного далёка, или Володя Скачко на «Версиях» — при том, что в заметке Володи нет ни намёка на то, что сам он присутствовал.
Так совпало, что мой товарищ утром в воскресенье посещал могилу отца как раз на Берковецком кладбище, не без мысли дождаться, когда привезут Олеся Бузину. Но не остался. «Что, по наливайченке за каждой могилой?» — спросил я. «Нет, не за каждой — ответил он, — но за каждой третьей — да».
Сегодня, кстати, сообщили, что добрые украинские граждане распространили выделенные фотографии участвовавших в прощании с Олесем, призывая всех прочих добрых граждан выявлять таких недобрых практически неграждан.
Всё это было абсолютно предсказуемо. Режим Хунты не просто так называется террористическим. Они и начали с террора, и держатся только на терроре — в буквальном, исходном смысле — запугать. И — да! — запугали.
В этих условиях выйти на прощание — то же, что «выйти на площадь» (в терминологии Галича). И моральное право осуждать тех, кто не решился, имеет далеко не всякий. Это важно, прежде всего, в практическом плане. Весьма вероятно, очень многие из тех, кто считал бы правильным почтить память убитого, но не пошёл — испытывают в этой связи психологический дискомфорт, не имеющий внятно выраженного объекта и необходимой разрядки. Более того, это напряжение накапливается и в соответствующих обстоятельствах может сыграть свою роль.
Однако если прямо сейчас — в обстоятельствах совершенно несоответствующих (об этом ниже), звучат упрёки, понуждающие и принуждающие определить в качестве виновников фрустрации самих себя, — это вызовет только раздражение, причём обращённое на упрекающего. Особенно если упрекают люди, лично находящиеся в безопасности. И это точно даст эффект вредный. Крайне вредный.
Возможно, если бы упрёк звучал от схваченной Службой и брошенной в застенок девушки, или матери троих детей…. тогда да, раздражение было бы подавлено (самоподавлено), но…
Для того чтобы решиться на смелый шаг, необходима понятная, желанная и достижимая цель. Достижимая — хотя бы в перспективе, но в перспективе обозримой. Подставляться под не просто теоретически возможные, но весьма вероятные гонения и репрессии можно, либо имея гарантии (как вожаки Евромайдана имели гарантии «имени Байдена» — заметьте, весьма успешно реализованные). Либо веря в то, что жертвы будут не напрасны, что они повлияют на расклад, изменят его в лучшую сторону, хоть на полшага приблизят торжество справедливости, т. п.
Однако прямо сейчас движение к достижению цели не просматривалось. Никакие манифестации и никакие ответные репрессии на данном этапе, в сегодняшней ситуации не меняют расклад в городе-герое Киеве. Произойдёт лишь нарастание террора (хотя это и так неизбежно), и будет изломано ещё сколько-то десятков судеб. И всё это без заметно вредных для Хунты последствий.
Станет больше выявленных врагов (а им как раз надо показать патриотической общественности кого-нибудь в телевизоре, кого-то реального, а не бесконечных «нанайских подводных мотоциклистов»). И, соответственно, станет меньше врагов, потенциально готовых активно противодействовать. Даже внешний фактор пока не изменится. Перефразируя классика — ЕС злодейства не осудит. Мировое сообщество проглотило ужас Одессы, постоянные нарушения всех минских договорённостей, использование запрещённых вооружений и т.д., и т.п.
Кто-то должен быть не только пропагандистом, но и организатором. Пока плохо и с первыми, и со вторыми. Игра-то, может, и в долгую, но, как говорят китайцы, — дорога в 10.000 ли начинается с первого шага. Даже невинный флеш-моб кто-то должен организовывать. А ещё раньше кто-то должен убедить достаточное количество народу, что именно этот флеш-моб — очень хорошее, высокодуховное и просто полезное дело.
Или этот кто-то должен иметь возможность объявить, что все в высокодуховности флеш-моба уже убеждены, и иметь возможность настоять на этом своём убеждении. (Вроде как «Украина сделала свой европейский выбор», или «Дело Гонгадзе потрясло всё общество»). Чушь это всё. Но убираю всю лирику.
И в 2004 году, не говоря уже о 2013—2014 гг., события организовывались, причём эффективные в результате технологии нащупывались постепенно, методом антинаучного тыка — от акции к акции. Заокеанские коллеги, между прочим, начинали (не в 2004-м, а, как минимум, в 2000–2001-х) — с призывов, воззваний и проч. Это вообще предмет особого и увлекательного анализа. Начал было писать, но пока отбросил — очень много и долго.
Тем более что напрямую использовать их наработки сейчас нереально. Но учитывать опыт, особенно неудачный, мне кажется, необходимо. Особенно в нынешних условиях, когда ошибки чреваты.
Очевидно, что ситуация меняется и будет меняться. Внутренняя — с каждой новой платёжкой. И неприятие тоталитарной нацификации и проч. — накапливается и будет копиться.
Отдельная беда — полное отсутствие адекватной социологии. Но в целом, боюсь, правы умные люди (особенно из завсегдатаев Соловьёва), которые констатируют, что внутренние силы переломить ситуацию уже не смогут. И потому, что они разобщены и не организованны, и потому, что, по большому счёту, как они не были взрощены как реальная политическая сила за все эти годы, так не взрощены до сих пор.
Наконец, приходится учитывать, что Хунта во всех своих ипостасях уже организованна, и ипостаси эти — от пана президента до последнего «правосека» — при всей своей разобщённости полностью покорны внешним управляющим. И реального раздрая ожидать пока не приходится. Случай с Беней тому впечатляющий пример.
И немного лирики. В 2003 году мои друзья играли против Ющенко. Это был единственный из кучи проектов, который дал реальный результат — за пять недель рейтинг «мессийки» обрушился на немыслимые 4–6% (по данным разных структур). Но уже тогда было ясно, что без наличия реальной альтернативы (а Янукович таковой альтернативой заведомо не рассматривался) все эти успехи на конечный результат повлиять не смогут.
Речь, понятно, не про рейтинги, которые уже ни на что не влияют (кого интересует, что у Порошенко не было пресловутых 52% в прошлом мае, а сейчас, скорей всего, нет и 10%?).
Алексей Никоненко, друг Олеся Бузины
Источник - Русская весна
