Как известно, еще в прошлом году Петр Порошенко поручил внести изменения в крымский раздел Конституции. «Мы, хоть и с опозданием, осознали необходимость создания в Крыму национальной автономии крымских татар с полным, разумеется, гарантированием равных прав и свобод этнических украинцев, русских и других этносов полуострова…

И я обращусь к конституционной комиссии с призывом создать в ближайшее время из членов конституционной комиссии, представителей Меджлиса, экспертов рабочую группу по подготовке изменений и дополнений указанного раздела», — заявил он 18 мая на траурном реквиеме, приуроченном к годовщине депортации крымских татар.

Такая комиссия была создана, и, по информации от одного из главных «действующих лиц» — председателя меджлиса крымско-татарского народа* (МКТН) Рефата Чубарова, её предложения уже готовы и ждут рассмотрения Конституционной комиссией. «Идеально было бы, чтобы мы рассмотрели поправки согласно процедуре…

Когда вносятся изменения в Конституцию, нужно две сессии Рады и должно быть положительное заключение Конституционного Суда. То есть было бы идеально, если бы мы прошли всю эту процедуру на текущей сессии и на будущей», — сообщил он.

В принципе, вся эта активность дала мне повод вспомнить другой знаменитый эпизод из украинской истории, когда оказавшиеся в изгнании после Полтавской битвы казаки избрали нового гетмана «Пилыпа» (в реальности — Филиппа) Орлика, заключив с ним договор, впоследствии провозглашенный «свидомыми» историками «первой европейской конституцией», с крайне призрачными шансами на возвращение домой и реализацию её положений на практике.

Аналогии наводит и другой, менее известный эпизод тех времен, когда Карл XII (а шведских королей «Конституция» Филиппа Орлика «на веки вечные» провозглашала суверенами Украины, такая вот «незалежнисть») подарил сыну Орлика, своему крестнику, 10 тысяч талеров, но вручить пообещал как-нибудь потом, по возвращении в Швецию, поскольку при себе таких средств у него не было. В общем, как в известном анекдоте: «Рабинович, если бы вы знали, что о вас говорят, когда вас нет! — Когда меня нет, можете меня даже бить».

Крайне малые шансы вернуть Крым в обозримой исторической перспективе «не на микрофон» в Киеве признают. Поэтому, судя по всему, и готовы вести разговоры о татарской автономии.

Также понятно стремление Киева получить на крымско-татарской теме политические дивиденды: делать акцент на том, что российская «аннексия» ущемляет права (включая и право на самоопределение) «коренного» народа Крыма, который-де, хоть не говорится, но подразумевается, имеет больше прав, чем прочие крымчане, и в массе своей придерживается «проукраинской» ориентации. Особые надежды возлагаются на разыгрывание крымско-татарской карты в мусульманских странах.

Но не чревата ли такая игра проблемами для самих украинских властей? Известно, насколько «твердо и решительно» нынешняя власть проводит линию на лишение национальных меньшинств, включая проживающих компактно венгров, румын, болгар, всяких прав как в политической, так и гуманитарной сфере.

Настолько, что это вызвало грандиозный скандал с членом НАТО и ЕС Венгрией, пообещавшей блокировать любые «евроинтеграционные» шаги Украины. Недавно Венгрия заблокировала проведение саммита Украина — НАТО.

Причина, понятно, не в опасениях относительно проявления сепаратистских тенденций в относительно небольших районах проживания данных народов (по крайней мере относительно венгров можно четко сказать, что такие шаги как раз и способствуют усилению таких настроений), а в страхе, что вслед за венграми и болгарами аналогичных прав потребует русскоязычное население.

И вот окажется, что совершенно беспрецедентные права получат крымские татары. То, что это «дарование» будет носить «заочный» характер, никакого значения иметь не будет — главное, что оно будет оформлено де-юре в украинской Конституции, согласно которой Крым (так же, как, понятно, Закарпатье и Бессарабия) — неотъемлемая часть Украины. Это, безусловно, даст сильный импульс «брожению» среди других нацменьшинств.

И конечно, если вдруг возвращение Крыма Украине станет реальностью, вся лояльность меджлиса к Украине исчезнет, «как роса на солнце», со всеми вытекающими из этого последствиями.

А права, насколько можно судить по имеющейся информации, действительно предполагаются беспрецедентные, в частности: признание МКТН и его курултая официальными органами законодательной и исполнительной власти «крымско-татарской республики»; обоснование необходимости согласования украинскими властями с курултаем всех вопросов, имеющих отношение к «крымской теме», включая создание некой «крымско-татарской республики».

По сути, сейчас Пётр Порошенко закладывает мину крымско-татарского сепаратизма под Крым на тот случай, если произойдет чудо и он вновь окажется под юрисдикцией Киева. То есть, если «кляти москали» вдруг решат отдать полуостров, то будет он не украинским, а… турецким. Давайте называть вещи своими именами: меджлис целиком и полностью является политическим инструментом Анкары.

В этом контексте следует отметить следующее. Согласно действующему «Регламенту курултая крымско-татарского народа», делегаты курултая избираются крымскими татарами и членами их семей, независимо от национальности, постоянно проживающими на территории Украины, и крымскими татарами и членами их семей — гражданами Украины, независимо от места проживания. Срок полномочий состава курултая — 5 лет.

В состав курултая входит 250 делегатов, избираемых в два этапа по смешанной мажоритарно-пропорциональной системе из кандидатов, выдвигаемых по спискам общественных организаций и их блоков.

В период между созывами курултая его функции исполняет исполнительный орган — меджлис. Но вот что важно, официальный статус меджлис получил постановлением Верховной Рады лишь 20 марта 2014 года, а до этого был фактически общественной (причем незарегистрированной) организацией, можно сказать «самопровозглашённой», по факту — не более чем группой людей, самозванно провозгласивших себя полномочными представителями и даже руководителями крымско-татарского народа. Ведь юридически корректной процедуры определения самого состава электората не существует.

По сути, хотя в регламенте курултая говорится о выборах на базе партий и блоков, сами курултай и меджлис являются политической партией, объединяющей граждан крымско-татарской национальности определенных политических взглядов, которые разделяют далеко не все крымские татары.

Теперь же, если предлагаемые поправки будут приняты, а новые выборы курултая невозможны в силу известных причин, меджлис превращается в «вечную» синекуру для его нынешних руководителей, причем со статусом государственного органа власти, финансированием и прописанной в конституции возможностью влиять на решения Киева.

Да и «неоднозначную» оценку многими гражданами Украины, «свидомыми» и не очень, фактического «дарования» Крыма татарам нельзя списывать со счетов.

По сути, Порошенко поставил на государственное довольствие главную структуру потенциальных крымско-татарских сепаратистов. Надо ли это самому Порошенко?

Ответ, думаю, понятен, но, похоже, ситуация тут аналогичная той, которая сложилась со «славянскими» праворадикальными группировками: для власти они, скажем предельно мягко, сильная головная боль, но… особо объяснять людям, следящим за ситуацией в Украине, нечего. Достаточно вспомнить, что и блокада Крыма, и блокада Донбасса возникли по совершенно идентичному сценарию: «активисты» заблокировали дороги, официальный Киев высказывал возмущение «безответственными действиями», увещевал, угрожал, а затем вводил блокаду официальными правовыми актами.

Разница лишь в том, что в Донбассе действовали группировки, ориентированные на известную партию с львовскими «корнями», а на «крымском шляху» — бойцы батальона «Аскер» (кстати, фактическое наличие у меджлиса собственного полноценного боевого подразделения — тоже существенный фактор, особенно в условиях современной Украины).

Также нужно отметить, что, в отличие от ситуации с другими «активистами», в отношении меджлиса Петр Порошенко не может себе позволить даже малейшего проявления «нелояльности», даже на словах.

Ведь и решение об официальном объявлении блокады Крыма была принято им сразу после экстренной встречи с Чубаровым, вызванной, в свою очередь тем, что силовики пытались обеспечить подход ремонтных бригад к подорванным линиям передач. Аргументы главы меджлиса оказались чрезвычайно убедительными.

Так что понятен оптимизм Чубарова, который в своих заявлениях, в том числе за границей, в частности в Турции, отмечает, что вопрос о предоставлении крымским татарам «соответствующего статуса и автономии» однозначно будет решен положительно: гарантии одобрения своих инициатив, по его словам, он получил лично от президента Порошенко, который крайне заинтересован в поддержке со стороны крымских татар.

Чубаров также отметил, что занятая им и другими деятелями меджлиса «правильная» позиция по отношению к действующей власти приносит свои плоды: не критикуя, в отличие от большинства лидеров «патриотических» организаций, действия команды Порошенко, руководству МКТН удается «без лишней огласки решать все свои вопросы, включая материальные».

Последний пункт особенно интересен, поскольку наверняка имеются в виду не только прямое бюджетное финансирование меджлиса, но и возможность быть лоббистами в Украине коммерческих структур из исламских стран (в первую очередь Турции), на что он и намекал тамошним «кругам».

И хорошо, если только коммерческих, а ведь речь может идти и об идейно близких меджлисовцам радикальных исламистах, которые могут использовать Украину в своих целях, в частности для транзита в страны Европы.

К слову, коммерческий аспект «борьбы» меджлиса снова заставляет вспомнить Филиппа Орлика, который годы после изгнания предпочел отдать не борьбе за «освобождение Украины от московского ига» даже с перспективой собственного гетманства (уж больно эфемерны были шансы), а попыткам получить у Карла XII и его наследников те самые 10 тысяч талеров. Правда, и тут он особо не преуспел.

И в нашей ситуации показной оптимизм Чубарова (и ему ведь нужно показывать перед турецкой аудиторией свою значимость и успехи) может быть несколько преждевременным. Петр Алексеевич виртуозно умеет говорить «да», а потом топить дело в многочисленных проволочках, притом что изменение конституции — процесс действительно сложный и длительный, а шанс собрать в нынешней Раде 300 голосов под любую поправку близок к нулю.

«На это остается очень мало времени», — признал он недавно для украинской аудитории. «Еще не собралась Конституционная комиссия и не рассмотрела поправки, подготовленные рабочей подгруппой», — пояснил он.

Но не найдут ли меджлисовцы способ поторопить Порошенко? Потенциал для этого у них есть. А вот политических сил, способных этому воспрепятствовать, нет. В итоге получается, что Крым будет либо русским, либо турецким, но в любом случае не украинским.

Дмитрий Славский

Читайте также: А нас за что? Климкин прокомментировал высылку украинских дипломатов из России

*запрещенная в РФ террористическая организация