Мы все чаще видим примеры того, как сирийское общество возвращается к мирной жизни, а граждане этой страны понемногу стирают из окружающей их действительности признаки войны.

Государство максимально участвует в этом процессе и является его локомотивом. Однако вне зависимости от того, говорим мы о мирном времени или о войне, двигателем экономического развития является промышленность.

Именно она становится источником появления новых рабочих мест (а именно это особенно важно, когда после прекращения боевых действий фактически на улице остается масса демобилизованной молодежи) и роста благосостояния граждан.

Сегодня собеседником «Русской Весны» стал Халдун Фадель, промышленник и бизнесмен из города Хама.

Господин Фадель, здравствуйте. Большое спасибо за Ваше согласие на это интервью. Тем более, что Вы торопитесь в Дамаск на встречу с инвесторами из России. Мы постараемся не стать причиной Вашего опоздания.

Спасибо за ваше предложение, мне очень приятно ответить на ваши вопросы. Успеем, не волнуйтесь.

Расскажите, пожалуйста, о сфере Ваших интересов, о Вашем бизнесе.

Группе компаний «Фадель» уже более 80 лет. Как вы понимаете, это наш семейный бизнес, переходящий от отца к сыну. Перед нынешней войной у нашей семьи было 4 завода в Хаме и ее окрестностях.

Это были предприятия по производству рафинированного растительного масла из семян подсолнечника, сои, кукурузы, завод по производству кормов для животных, а также завод по производству строительной арматуры.

Поскольку сырье мы закупали в основном в России, а самый удобный способ доставки такого сырья — это море, у меня был интерес в Латакии и Дамаске, где располагаются офисы моих партнеров.

Сколько человек работало на Ваших предприятиях?

До 2011 года у меня трудилось около 1000 человек. Цифра условна из-за сезонности, некоторой текучки кадров и других факторов. Но приблизительно 1000 человек, не меньше.

Как долго Вы являетесь руководителем группы компаний «Фадель» и к чему Вы лично как руководитель стремились?

С 1990 года. Я делал ставку на экспорт нашей продукции за рубеж, в страны арабского мира. Считаю, что нам это удавалось очень хорошо, подтверждением чему являются суммы налоговых выплат в казну Сирии за тот период, что я руковожу предприятиями. Кроме того, импорт из России в 2011 году доходил до 15 кораблей сырья в год.

Будет несерьезно задавать вопрос о Ваших политических взглядах. Очевидно, что Вы поддерживаете законную власть и гордитесь этим, поэтому перейдем к более предметным вопросам, минуя формальные. Как изменилась жизнь с началом войны, что случилось с Вашим бизнесом?

После того, как боевики предприняли попытки захватить наш город, мои заводы, находящиеся в пригороде, были разграблены и разрушены в ходе минометных обстрелов.

До последнего времени мы не предпринимали попыток восстановить производство, опасаясь терактов и новых нападений со стороны боевиков. Лишь весной нынешнего года мы приняли решение восстанавливать цеха и готовиться к запуску.

Что Вас убедило в том, что производство пора восстанавливать и когда вы рассчитываете начать?

Я считаю, что до конца этого года война будет завершена, поэтому самое время подумать о том, чтобы снова запускать линии и искать рабочие руки. Мы планируем, что наша продукция появится в магазинах к началу 2018 года.

Мы подошли к самому, с моей точки зрения, важному вопросу любого завода — кадровому. Сколько человек работает на Вас сейчас?

На данный момент в моем штате 350 человек.

Это несмотря на то, что производство стоит с 2011 года?

Да. Мы вынуждены были пойти на определенные сокращения, и, к сожалению, ряд наших сотрудников отняла война. Но костяк нашего бизнеса — инженеры, технологи, административный аппарат, рабочие, которые остались в Хаме — мы продолжали поддерживать на протяжении всей войны.

Что Вы имеете в виду под поддержкой?

У нас заключен контракт, согласно нему я плачу всем своим работникам зарплату в полном объеме. Война не являлась форс-мажором.

То есть, уже почти 7 лет Ваши сотрудники получают зарплату, не выходя на работу?

Ну, вы понимаете, это же не их вина. Каждый работник защищен контрактом и страховкой со стороны государства на случай непредвиденных обстоятельств.

Оно, надо сказать, тоже безукоризненно свои обязательства выполняет, и я, как работодатель, получал от него помощь в это сложное время. Кроме того, я просто не хотел терять квалифицированные кадры.

Понимаете, я из Хамы уезжать не собирался, я надеялся на то, что ситуация изменится, и мой бизнес заработает снова. А для того, чтобы ему заработать, нужны те, кто мне в этом поможет.

Не видел смысла в том, чтобы искать кого-то на стороне, да еще и в послевоенной неразберихе, поэтому, как мог, старался сохранить свои кадры.

Кто в основном работает в группе компаний «Фадель»? Это молодежь или люди зрелые, опытные?

Все зависит от должностей. Рабочих должностей больше, и на них трудится, в основном молодежь, хотя она и изрядно повзрослела за годы войны. Среднее и высшее звено — это, конечно, люди постарше, более опытные сотрудники. Некоторые работают у нас уже четверть века.

Какие царят настроения в этих группах?

Что касается первой группы, то могу вас уверить в том, что сирийская молодежь очень активна. Самое плохое, что с ней может случиться после войны — это безработица.

Поэтому и я, и мои друзья, все стараемся привлечь молодых людей к работе. Это наше будущее. У них потрясающая производительность труда! Конечно, она зависит от того, как к ним относятся.

Если проявлять к своим сотрудникам уважение, они отплатят отличной работой! Что касается старшего поколения, то они, конечно, очень устали от войны. Надеюсь, работа станет для них маршрутом, по которому они вернутся к своей прежней спокойной жизни, забыв ужасы войны. Молодежь в этом плане более гибкая.

Как оцениваете общественные настроения в Хаме?

Знаете, наш город принял около миллиона беженцев. Разве нужны еще какие-то комментарии? Мы полностью поддерживали государство в самом начале войны — мы продолжаем это делать до сих пор.

Всех, кто бежал от террористов, мы приняли и постарались обеспечить им достойную жизнь. Хама — благополучный город. У нас нет палаточных городков, у нас нет преступности. Наши жители — щедрые люди, пришедшие на помощь чужому горю.

Государство помогает вам как бизнесмену? Насколько оно сейчас ориентировано на поддержку бизнеса?

Не хочу набивать себе цену, но мои работники никуда не уехали, остались в своих домах и смогли пережить это тяжелое время. У меня работала 1000 человек.

Я пообещал себе, что они не перейдут на сторону террористов, что мои люди не будут поддерживать это чужеродное для сирийского общества явление. Считаю, что я с этой задачей справился.

Государство заметило наши усилия в этом направлении и стало нам, представителям бизнеса, помогать. Мы эти поддержку и благодарность чувствуем.

Вы еще перед началом нашего разговора сказали, что должны сегодня ехать в Дамаск, чтобы встретиться с российскими предпринимателями. Объективно, Россия внесла серьезный вклад в то, чтобы Сирия сохранила государственность и избежала еще больших человеческих жертв. Чего Вы ждете от России после окончания войны?

Ну, во-первых, позвольте поблагодарить российский народ за эту неоценимую помощь. Во-вторых, я и большинство сирийцев считаем, что мы стали с вами одним народом после того, что Россия сделала для нас.

Когда начнется активное восстановление Сирии, я уверен, многие российские компании захотят в этом поучаствовать. Нам это будет не только очень нужно и полезно, но и приятно, потому что все, что связано с вашей страной несет для нас только хорошее.

Я сам надеюсь побывать в России в ближайшее время и даже начал учить русский алфавит.

Господин Фадель, спасибо Вам за Ваш рассказ и за то, что он завершается на такой позитивной ноте. Сирии очень нужен этот оптимизм, и особенно радует то, что он присутствует в Вас, бизнесмене и промышленнике, от которого во многом зависит благосостояние сирийцев. Еще раз благодарим за предоставленное время, удачной Вам поездки.

Спасибо вам и вашей газете, это очень приятно. Надеюсь, мы еще увидимся. Возможно, даже в России!

Читайте также: