Тема Будапештского меморандума как в относительно пристойных, так и в самых диких формах время от времени всплывает на поверхности украинского политического дискурса.

5 дней назад ее затронула лидер объединения «Батькивщина» Юлия Тимошенко, заявившая о необходимости вернуться к этому договору, под которым стоят подписи США, России, Украины, Франции и Китая. Она упомянула этот вопрос в традиционном ключе. Украинские власти уже неоднократно заявляли о том, что Россия грубо нарушила взятые на себя обязательства, отторгнув Крым и якобы приняв участие в вооруженном конфликте на Донбассе. По мнению Киева, Москва в обмен на согласие отказаться от обладания ядерным оружием дала гарантии не применять силу против территориальной целостности Украины.

Российская позиция трактует проблему несколько иначе. Меморандум не был ратифицирован российским парламентом, поэтому его обязывающие положения фактически не вступили в силу. Уже одного этого бы хватило, чтобы не признавать договор правоустанавливающим документом, но есть и еще одно обстоятельство, на которое как-то обратил внимание президент России Владимир Путин.

По его словам, коль скоро в Киеве произошел государственный переворот, в ходе которого власть была захвачена неконституционным путем, то речь надо вести об учреждении нового государства под названием Украина. Оно не может считаться правопреемником прежней Украины, а следовательно действие договоров, подписанных ранее, на нее не распространяются.

Этот бесплодный спор ведется уже много лет, но он, по крайней мере, носит относительно вменяемый характер. Но у этой темы есть и отчетливый психиатрический контекст, который любят время от времени актуализировать радикальные украинские политики. Еще в далеком 2009 году Виктор Ющенко в бытность свою президентом, заявил о необходимости пересмотра Будапештского меморандума, легко намекнув на то, что статус безъядерной страны — это совсем не то, что нужно Украине.

После Майдана заявления о необходимости вернуть стране ядерное оружие и статус ядерной державы стали раздаваться часто, а в 2014 году в Верховной Раде был даже зарегистрирован проект закона о денонсации Договора о нераспространении ядерного оружия от 1 июля 1968 года и подписанного на его основе Будапештского меморандума.

Понятно, что дальше разговоров дело не шло по нескольким причинам. У Украины нет ни промышленного, ни научного потенциала для производства ядерного оружия. Кроме того, старшие партнеры Киева ни при каких обстоятельствах не позволили бы ему выйти из Договора о нераспространении, поскольку ядерный паритет в мире итак стал крайне сомнительной материей после того, как в клуб стран, обладающих ядерным оружием без всякого разрешения вломились новички типа Пакистана или Северной Кореи. Разрешить ломиться в эту же дверь стране, в адекватности которой никто до конца не уверен, западные друзья Украины не могут. Мало ли что у украинцев нет и не может быть ЯО, у северокорейцев тоже не было до поры до времени.

Но даже и сами разговоры о возвращении в статус ядерной державы могут нервировать европейцев и американцев, поскольку они свидетельствуют о по меньшей мере странном отношении украинских властей к запретам, которые считаются запретами самого высокого уровня.

На сей раз на травмоопасном участке опасным и чреватым последствиями грезам предавался секретарь Совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов. В интервью украинскому подразделению агентства «Интерфакс» он рассказал, что Украина должна работать над созданием стратегического оружия сдерживания для того, чтобы противостоять России:

«Пока Украина не стала членом НАТО, а это не близкая перспектива, мы вынуждены рассчитывать исключительно на самих себя. Что может остановить агрессивную ядерную страну от масштабного вторжения?

Только современное, мощное оружие сдерживания. Нравится нашим партнерам или нет, но мы должны работать над таким оружием стратегического уровня, оружием, которое может эффективно поражать врага на любом расстоянии».

И хотя слов о ЯО произнесено не было, понятно, что раз речь идет о чем-то таком, что может остановить «агрессивную ядерную страну» и «поражать врага на любом расстоянии», то это именно оно. Прошелся Турчинов и по Будапештскому меморандуму, заявив, что оно не стоит бумаги, на котором написано.

Проблема здесь в том, что отказаться от крайне важных обязательств — нет, не перед Россией, Бог бы с ней, а перед США и Францией — предлагает не какой-нибудь депутат с девиантным поведением, не маргинал, не безумный эксперт, коих на Украине выпускают, кажется в какой-то секретной лаборатории по изготовлению биороботов со сбитой программой, а государственный чиновник высшего ранга, один из руководителей государства, отвечающий за безопасность в масштабах всей страны.

Это открытие не слишком приятное, хотя, не думаю, что западные партнеры и кураторы будут как-то резко реагировать на сказанное. К тому, что в Киеве сегодня произносятся престранные речи, что здесь геи соседствуют с нацистами, а целый президент говорит, что Минского формата нет в природе все уже давно привыкли. Слова украинских политиков не равны поступкам в большинстве случаев, а потому заявление вроде бы секретаря вроде бы Совета чего-то там вроде бы даже страны, можно позволить себе пропустить мимо ушей, списав их на обычное для этих краев помутнение сознания.

Андрей Бабицкий, Украина.ру

Читайте также: В Госдуме вернули в реальность генерала ВСУ, желающего «достать ракетами до Москвы»