Заместитель генерального директора Института национальной энергетики Александр Фролов — о новом измерении энергетического кризиса на Украине.

Энергетический кризис на Украине получил новое измерение: руководство непризнанных республик ввело ответные меры на враждебные действия Киева. Это резко изменило возможности самой Незалежной по выходу из сложившегося положения. А угля тем временем, по недавнему заявлению «Укрэнерго», осталось всего на месяц.

Киевские власти проигнорировали ультиматум ЛДНР и не сняли блокаду до 1 марта. В ответ непризнанные республики установили контроль над крупными предприятиями, ранее работавшими на их территории, но платившими налоги в Киев. Кроме этого, была введена ответная блокада — поставки высокоэнергетического угля на Украину полностью прекратились.

Это изменило ситуацию радикальным образом. Если до 1 марта стратегическая инициатива была на стороне киевских властей и они являлись активными действующими лицами, способными предлагать свои варианты решения проблемы, то теперь инициатива перехвачена непризнанными республиками. А это значит, что энергетическая политика Украины больше не зависит от ее руководства.

Собственно, что может сделать Киев в сложившейся ситуации? Начать переговоры с непризнанными республиками, фактически признав их существование и равный статус? Вариант крайне маловероятный. Куда проще вместо переговоров жаловаться старшим товарищам в США, ООН и «Спортлото».

Второй вариант — обратиться за помощью к Москве. У России есть избыточные генерирующие мощности, а также газ и уголь. Но все украинские чиновники помнят судьбу бывшего заместителя министра энергетики Вадима Улиды. В разгар энергетического кризиса конца 2014 года замминистра договорился с нашей страной о поставках жизненно необходимого Украине электричества. В результате был уволен со скандалом.

Третий вариант, который и остается Украине, самый незавидный: тихо дожидаться энергетического коллапса.

Конечно, тремя вариантами дело не ограничивается. Есть еще четвертый — Украина находит деньги и политическую волю на реорганизацию своей энергосистемы. В результате местные производители обеспечиваются заказами, на электростанциях устанавливается новое более эффективное оборудование, расширяются сети.

То есть теоретически Украина могла бы пойти по пути, который к настоящему моменту прошла Россия, обновив свою электрогенерацию.

Конечно, пришлось бы два года терпеть режим строжайшей экономии. Но дело даже не в том, что у Украины нет денег, а МВФ выделяет ей средства не больше, чем нужно для очередного платежа по ранее взятым кредитам. Дело в том, что украинское руководство — ни нынешнее, ни предыдущее — не привыкло к стратегическому планированию. А причина проста — оно не связывает свое будущее со своей страной.

Имеется и пятый вариант. Киевские власти могут предпринять попытку разрешить ситуацию силовым путем. И если не удастся установить контроль над угольными шахтами, то хотя бы как следует загнать Донбасс в «каменный век», разрушив инфраструктуру. Чтоб неповадно было.

К сожалению, этот вариант вполне реален. И срок принятия решения невелик.

Дело в том, что, по информации «Укрэнерго» от 7 марта, запасов антрацита осталось примерно на месяц работы. Они утверждают, что запасы антрацита составляют 815,74 тыс. т, а газового (коксующегося) угля — около 1 млн т. Чтобы не утомлять потоком статистических данных, отметим две вещи.

Первая: прошел месяц с тех пор, как министерство энергетики и угольной промышленности Украины говорило, что запасов угля на электростанциях осталось на 40 дней. Вторая: в марте прошлого года Украина (в ее нынешней территориальной конфигурации) потребила на все нужды порядка 4,6 млн т угля всех марок. А в сутки электростанции Украины в среднем требуют 80 тыс. т антрацита (исходя из данных за 2015 год).

Если провести несложные даже для украинского руководства калькуляции, то выяснится, что заявленных запасов вряд ли хватит на месяц. Если не учитывать меры жесточайшей экономии и использование резервного топлива, а также возможностей тихих поставок топлива из Донбасса и России, то получается, что антрацита у украинских электростанций осталось примерно на 10 дней. Наверное, киевскому руководству следует засекретить статистические данные за прошлые годы, чтобы можно было успокоить население.

Главное, что времени на принятие решения у Киева остается мало. Атомная энергетика не справляется и периодически дает сбои. Достаточно вспомнить произошедший несколько дней назад инцидент на Запорожской АЭС. К счастью, советские инженеры заложили огромный запас прочности. Иначе не объяснить то, как украинская генерация пережила 25 лет независимости.

Примечательно, что со времен первого майдана каждый свидомый украинец знал, что Донбасс — «дотационный регион». То есть он «ничего не дает экономике страны», а только «выжимает из нее соки».

С 2004 года хорошим тоном считалось пожурить недостаточно любящих Украину жителей востока страны за то, что они получают деньги от Киева и еще смеют претендовать на собственное мнение о будущем государства. В 2013–2014 годах идеологема о «дотационном регионе» зазвучала с новой силой. Чтобы каждому стало ясно, что Донбасс даже не регион, а какая-то черная экономическая дыра. «Наглые шахтеры» получают дотации невероятных размеров от Киева, но при этом смеют диктовать свою волю, предлагая провести какую-то федерализацию.

Читайте также: На Украине рассказали, когда Россия признает независимость Донбасса (ВИДЕО)

Но отчего-то Киев не обрадовался, когда Донбасс решил слезть с его худых плеч, облегчив ношу и избавив от необходимости дотировать себя. А сегодняшний кризис продемонстрировал даже злонамеренно слепым украинским националистам, что «дотационный регион» является ключевым в экономике их страны. И, возможно (но маловероятно), даже до самых упорных в своих заблуждениях дойдет простая мысль: может, идея федерализации, которую предлагал Донбасс в 2014 году, была не столь уж плоха? Ведь без него в экономике «могучей европейской державы» отчего-то наступает коллапс.

В итоге заметим, что Украина в ее нынешнем виде похожа на потерявший управление поезд, который весело и с огоньком мчится к пропасти. Проводники дерутся за власть над вагонами и право закидывать уголь в топку котла паровоза.

Вот только они забыли, что уголь лежит в отцепленном вагоне.

Александр Фролов