В понедельник, 18 мая, Королёвский районный суд города Житомира удовлетворил ходатайство прокурора и продлил меру пресечения в виде ночного домашнего ареста известному журналисту и узнику совести Василию Муравицкому.

Обвинение считает, что журналист способен нанести непоправимый ущерб информационной безопасности Украины. Но истинные причины длящегося уже четвёртый год преследования могут заключаться совсем в другом. Такое предположение высказал в интервью изданию Украина.ру адвокат и правозащитник Андрей Гожий.

— Андрей, как на этот раз прошло заседание суда?

— Суд прошёл, так сказать, в коронавирусной апатии, поскольку никакого движения в рассмотрении дела нет. В понедельник был последний день содержания Василия Муравицкого под ночным домашним арестом, поэтому рассматривался вопрос об изменении меры пресечения — точнее, её продления.

Всё произошло очень быстро, стандартно. Меру пресечения продлили, и слушания по делу по сути перенесли на 1 июля этого года, на 14:30.

— Меру пресечения продлили по ходатайству прокурора?

— Да, прокурор подаёт в этом процессе ходатайства стандартно. Хотя обычно подавались ходатайства о взятии Муравицкого под стражу, а в этот раз прокурор подал ходатайство о продлении ночного домашнего ареста. Я, со своей стороны, как защитник просил о поручительстве по Муравицкому. Но суд всё-таки предпочёл пойти по накатанной колее.

Ничего судьи не слушают, доказательств не рассматривают, и так у нас, наверное, уже с нового года — дело по сути не слушается, только мера пресечения рассматривается.

— Чем прокурор обосновал свое ходатайство о продлении меры пресечения для журналиста?

— Всё как обычно: идеологическая связь (Муравицкого. — Ред.) с Российской Федерацией, которая будто бы может выразиться в побеге и в совершении преступлений путём манипуляции общественным сознанием в пользу Москвы.

— Сам Муравицкий вскоре после завершения заседания на своей странице в соцсети выразил удивление относительно того, что в Уголовном кодексе Украины нет такой статьи, как манипуляция общественным сознанием: «Даже слова такого там нет, не то что статьи!» На каком же основании, собственно, его продолжают преследовать уже четвёртый год?

— Да, мы все этому удивляемся уже четыре года. Конечно, ни слов таких нет в Уголовном кодексе, ни основания для преследования. Поэтому уже удивились все, начиная от Москвы и заканчивая Вашингтоном. Удивились в Брюсселе, в Хельсинки, в Берне, в Париже, в Лондоне международная организация Amnesty International признала Муравицкого узником совести, в Страсбурге происходящему удивляются евродепутаты. Этому удивляются все.

Не удивляются этому только украинские прокуроры и украинский суд.

То ли из-за малограмотности, то ли из-за того, что Муравицкий просто влез своими журналистскими расследованиями в такие «святая святых», ради чего можно наплевать и на Конституцию, и на законы, и на международный имидж страны.

— Вы полагаете, что журналиста преследуют не за мифические манипуляции общественным сознанием, а за то, что он своими расследованиями кому-то перешёл дорогу? О чём речь?

— Речь идёт о том, что своими расследованиями деятельности так называемой янтарной мафии Муравицкий мог вызвать опасения у определённых сил.

Он изучал вопрос о незаконной добыче янтаря, о «чёрных деньгах» и о том, что этими деньгами финансировалось, чьи политические проекты, чьи частные армии. Наверное, кому-то не хочется, чтобы он продолжил расследование и написал о том, куда эти деньги идут сейчас…

В информационном поле янтарный вопрос в настоящее время отошёл на второй план, но проблему так никто и не решил: незаконная добыча янтаря продолжается, а это огромные деньги.

Да, можно предположить, что Муравицкий задел интересы янтарной мафии, в том числе мафии международной, которая за это и мстит, продолжая таким образом уничтожать журналиста.

— Были ли какие-то особенности в нынешнем заседании, связанные с коронавирусным карантином? Суд был безлюден?

— Присутствовали судьи, представители стороны обвинения, защиты… И журналисты.

— Журналисты приходят?

— Да, журналисты приходят на заседания, поскольку это дело имеет резонанс. А вот массовка сейчас не приходит, да их бы, вероятно, и не пустили в здание суда в условиях карантинных ограничений.

— Массовка? Вы о представителях радикальных организаций?

— Массовка радикалов, да. Но есть и те, кто приходил в суд, чтобы поддержать Муравицкого. Обычно половина, а иногда и большая часть людей в зале — это сторонники Муравицкого. Просто радикалы всегда ведут себя несдержанно, агрессивно и при этом имеют поддержку со стороны суда, прокуратуры и полиции, поэтому создаётся впечатление, что их больше.

На самом деле это, как правило, одни и те же люди, хорошо всем знакомые в Житомире. Они в качестве массовки участвуют во всех «чекистских» акциях, или в акциях, где надо выразить какой-то «одобрямс» власти.

Часть из этих лиц проходят понятыми по другим эсбэушным делам, часть являются доносчиками по этим делам… Мы понимаем, что это за персонажи, поэтому особо никто не удивляется.

— Вы говорили в одном из интервью, что семья Муравицкого нуждается в помощи. У него двое маленьких детей, а он по-прежнему лишён возможности работать. Эта ситуация пока не изменилась?

— Ситуация не изменилась. К тому же карантин, а журналистика требует свободных перемещений, плюс, как ни крути, ночной домашний арест накладывает довольно серьёзные ограничения.

Да и прокурор постоянно говорит о том, что компьютер журналиста — чуть ли не орудие преступления, и сам Муравицкий имеет настолько мощные мысли, что они могут подорвать всю информационную безопасность страны…

Ну, знаете. То ли у страны большие проблемы с информационной безопасностью, то ли слово журналиста Муравицкого настолько сильно, то ли прокурор несёт… ну, скажем так, сильно преувеличивает. Тут так сразу не разобраться.

Читайте также: Учёные назвали продукты, ускоряющие старение

Андрей Лубенский, Украина.ру