Белоруссия, которая не добывает уголь, в 2018 году экспортировала 854 тыс. т этого топлива, следует из данных Национального статистического комитета Белоруссии (Белстат), опубликованных в четверг, 21 февраля. Это более чем в пять раз больше, чем годом ранее.

Рост поставок был обеспечен преимущественно транспортировкой на Украину.

Отгрузки угля из Белоруссии на Украину выросли почти с нуля (с 0,6 тыс. т) до 588,5 тыс. т. Минск импортировал вдвое больше угля, чем годом ранее, — 1,6 млн т, большая часть из которых (1,2 млн т) была ввезена из России, указывает Белстат.

Около половины украинских тепловых электростанций (ТЭС) работают в основном на антраците, который исторически поставлялся с шахт на востоке Украины. Теперь эти шахты подконтрольны властям ДНР и ЛНР.

ДТЭК Рината Ахметова в марте 2017 года заявила о потере контроля над 11 предприятиями в ДНР и ЛНР после того, как власти ввели там внешнее управление. Киев считает экспорт угля, добываемого на территории этих республик, незаконным, усматривая в этом признаки уголовного преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 258–5 Уголовного кодекса Украины («Финансирование терроризма»).

Украина была вынуждена искать замену донбасскому антрациту в других странах, например в США и ЮАР.

Российские трейдеры, офисы которых расположены преимущественно в Ростовской области, продавали этот уголь за рубеж в составе угольных смесей. Год назад единственным поставщиком угля из ДНР и ЛНР стала компания «Газ-Альянс», подконтрольная бизнесмену Сергею Курченко.

Российские угольщики были вынуждены прибегнуть к непрямым поставкам угля на Украину в связи с введенными Россией торговыми ограничениями, сказали РБК источник в российской угольной компании и гендиректор другой угольной компании.

«Напрямую грузить не можем — не дают квоты», — сообщил один из них.

По словам одного из собеседников РБК, российские компании экспортировали уголь на Украину под видом транзита в Европу: сырье поставлялось в украинские порты, а затем никуда не экспортировалось. Но с 1 мая 2018 года Россия ограничила и транзит.

Украинские СМИ писали, что с этого момента прекратились поставки российского энергетического и коксующегося угля транзитом через Украину без объяснения причин. По их данным, объем транзита угля из России в Европу через Украину достигал от 1 млн до 1,8 млн т в месяц.

Белорусские СМИ сообщали, что через Белоруссию может поставляться и донбасский уголь, причем не только на Украину, но и в другие страны, в частности в Польшу.

В денежном выражении импорт угля в Белоруссию в 2018 году составил $107 млн, средняя цена — $65 за т, следует из данных Белстата. Экспорт за это время достиг $74,9 млн, средняя цена — $87,7 за тонну.

Украина в январе–ноябре 2018 года увеличила импорт каменного угля и антрацита в денежном выражении на 11% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, до $2,7 млрд, основным поставщиком за этот период была Россия, поставившая угля на $1,67 млрд, сообщало агентство УНИАН.

Идея зарабатывать на реэкспорте для Белоруссии правильная, считает директор группы корпоративных рейтингов АКРА Максим Худалов. Но пока что речь идет о незначительных объемах, поэтому нельзя говорить, что таким образом Минск сможет компенсировать потери от постепенного повышения цен на российскую нефть из-за завершения налогового маневра, заметил он.

Минск оценивает свои потенциальные потери из-за роста стоимости на российскую нефть в $10,8 млрд в течение шести лет (до 2024 года) и просит у Москвы компенсацию.

Из-за завершения налогового маневра в российской нефтяной отрасли, который предполагает постепенное обнуление к 2024 году экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты (сейчас составляют 30–100% от нефтяной пошлины в зависимости от вида нефтепродукта) и повышение налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), стоимость российской нефти для Белоруссии с 2019 года будет расти.

Белоруссия как член Евразийского экономического союза (ЕАЭС) получала эту нефть без пошлин, а в результате налогового маневра окажется на равных с другими покупателями.

Читайте также: Командиры добровольцев Донбасса жёстко ответили Максиму Шевченко