Российским и китайским компаниям поставлена жесткая задача — до конца года подписать контракт на поставку газа по западному маршруту, сообщил в понедельник вице-премьер России Дмитрий Козак по итогам работы двусторонней российско-китайской межправительственной комиссии.

Как пояснил журналистам другой участник заседания, руководитель Государственного энергетического управления КНР Нур Бекри, в случае благополучного согласования западного коридора («Алтай») Китай хотел бы получать из Российской Федерации не менее 80 миллиардов кубометров газа по всем маршрутам, включая «Силу Сибири», «Алтай» и СПГ.

Что тут можно сказать.

За постоянными склоками вокруг строительства гораздо более западного «куста» российских газопроводов в страны европейского субконтинента как-то немного в тени оказалось восточное направление.

А там, безусловно, есть о чем поговорить. И дополнительный повод этому дает достаточно жесткое поручение Си Цзиньпина, адресованное на днях его подчиненным чуть ли не в прямом эфире: в кратчайшие сроки согласовать все формальности для начала строительства газопровода по западному маршруту «Алтай», или, как его еще называют, «Сила Сибири — 2». Отдельно следует отметить, что это поручение было дано непосредственно во время встречи с президентом Российской Федерации в рамках Восточного экономического форума.

И это о многом говорит.

Поставки по одному только западному маршруту составят порядка 30 миллиардов кубометров природного газа в год. Ибо Китай сейчас не только активно развивается, но и начинает так же активно (пусть и не всюду) отказываться от угля как базового энергоносителя. А значит, растут потребности КНР и в «чистой энергии» (проект «Большое кольцо»), и в атоме, где российский «Росатом» тоже активно участвует, несмотря на то что у Китая сейчас имеется собственная вполне адекватная атомно-энергетическая отрасль.

В итоге если в прошлом году потребление природного газа в КНР составило 237 миллиардов кубометров, то только за первое полугодие текущего оно выросло примерно на 17–18%.

И еще один интересный аспект.

Мы уже как-то об этом писали: поставки в Китай сжиженного природного газа, произведенного в США, в июле упали до минимального значения за 2018 год. И составили всего 130 тысяч тонн СПГ (притом что в марте в Китайскую Народную Республику было ввезено 445 тысяч тонн). Тут все просто: Китай вполне недвусмысленно дает понять партнерам о своей готовности в перспективе минимизировать, а то и вовсе исключить поставки американского СПГ на свой внутренний рынок. Это предсказуемый элемент развязывающейся сейчас американо-китайской торговой войны. И для Поднебесной это элемент ее энергетической и экономической безопасности. А безопасность на Востоке всегда ценилась, мягко говоря, высоко.

Итоговая ситуация выглядит вполне понятным и объяснимым образом: в текущем тренде Китай заинтересован купить российский газ, особенно трубопроводный, никак не в меньшей степени, чем Россия — его продать. И готов платить.

И даже несмотря на это, как и на то, что «Алтай» длиннее (а значит, дороже) «Силы Сибири» примерно на 450 километров, — русский газ оказывается для китайцев куда дешевле произведенного в США.

А теперь самое интересное. У России, безусловно, огромная ресурсная база. Но она, к сожалению, все-таки далеко не безграничная. При этом уже непосредственно в текущем году только объемы газпромовской добычи достигнут, по оценкам самого «Газпрома», 495 миллиардов кубических метров. А по мнению большинства независимых аналитиков, перевалят за полтриллиона.

Нет, безусловно, можно и еще напрячься, даже разведанные запасы это вполне позволяют. Но тут возникает вполне законный с точки зрения даже банального здравого смысла вопрос: а, простите, зачем?

При этом в самой отрасли сейчас куда большее внимание уделяется уже не столько трубопроводному газу, сколько СПГ. Что особенно актуально при разработке арктических месторождений: тут тебе и Северный морской путь, и куда более «свободный рынок», и сжижение при низких температурах.

Да и вообще — просто тупо выгоднее, наконец.

Поэтому и существует чисто «отраслевая задача»: довести долю России на рынках СПГ до доли в мировых запасах природного газа, а это только по разведанным объемам порядка 23%. При этом инвестиции в производство отечественного (!) оборудования для производства СПГ, по оценкам главы «Новатэка» Леонида Михельсона, должны составить не менее 80 миллиардов долларов.

Что, надо сказать, при общей нацеленности на шельф, в том числе арктический и дальневосточный, вполне оправданно и понятно. Потому как с точки зрения логистики и цены при таких обстоятельствах производить СПГ намного, намного интереснее.

Как, в общем, и продавать.

Россия — прежде всего за счет невысокой себестоимости СПГ и удобной логистики — уже сейчас активно теснит конкурентов в Юго-Восточной Азии. Тот же Сеул, несмотря на исторически сложившийся американский протекторат, только в этом году уже по факту увеличил закупки российского сжиженного газа почти на 20%. И готов увеличивать их еще и еще. Растут поставки русского СПГ в Японию, в Сочи не так давно был подписан договор с Вьетнамом. И это не говоря про тот же Китай, в который сейчас экспортируется почти пятая часть только газпромовского СПГ.

И кстати: газ в КНР идет с западносибирских месторождений, которые ранее было принято считать «европейскими».

То есть вывод из происходящего прост: российский трубопроводный газ становится на мировых рынках уже и в среднесрочной перспективе вполне себе дефицитным товаром. И именно поэтому так бьется за «Северный поток — 2» германская канцлер Ангела Меркель. Именно поэтому так индифферентен к каспийским трубопроводным проектам, например, Владимир Путин. Равно, кстати, как и к украинской трубе: дадут вменяемые условия транзита — поставим. Не дадут — так на нет и суда нет.

Дело в том, что «Газпром», пытающийся всем всучить свой газ», — это медийный образ. А действительность на него похожа примерно в нулевой степени.

Читайте также: Москва заговорила жёстко, придется публично отдуваться, — израильские СМИ о крушении Ил-20

Дмитрий Лекух