ГУЛЕВИЧ Владислав
В ноябре 2017 г. должен состояться очередной саммит стран-участниц программы Восточного партнёрства (Украина, Белоруссия, Молдавия, Грузия, Армения, Азербайджан). Он будет пятый по счёту и, наверняка, такой же бесплодный, как и предыдущие.
Первый саммит имел место в Праге в 2009 г., второй — в Варшаве в 2011 г., третий — в Вильнюсе в 2013 г., четвёртый — в Риге в 2015 г. Каждый раз произносилось много слов об общности судеб Европы западной и Европы восточной. Первая неизменно клялась в дружбе и преданности второй, обещала много любви и денег, но каждый последующий саммит начинался с одной и той же точки отсчёта — будущем членстве в ЕС Украины и Молдавии, экономические преференции со стороны ЕС для Белоруссии, Грузии, Армении и Азербайджана.
Год идёт за годом, а экономика выше упомянутых стран как покоилась на сотрудничестве с Россией, так и покоится до сих пор. Никакие обещанные Брюсселем преференции не помогли ни одной из участниц программы, потому что в реальности никаких преференций предоставлено не было. Была только приятная уху риторика о готовности Европы развивать добрососедские отношения с постсоветскими республиками.
Раз так, странно, почему не приглашают к участию в программе Восточного партнёрства Россию? Казалось бы, с самым крупным государством на постсоветском пространстве Евросоюзу было бы о чем поговорить.
Программа Восточного партнёрства инициирована Польшей и Швецией в 2008 г. Официальные цели: содействовать развитию интеграционных связей между её участницами и ЕС, вплоть до слияния их экономик с общеевропейской экономикой.
Что это означает на деле, мы видим на примере Украины. Сложно сегодня найти страну на постсоветском пространстве, которая бы опережала Украину в угодливости перед Европой и готовностью подчиниться европейским господам. И каково живётся Украине с такой политикой? $76 млрд. госдолга (почти по $1800 на каждого гражданина) и никаких перспектив улучшения ситуации.
В 1990-е Запад смотрел на Восточную Европу как на продолжение Центральной Европы, как на группу стран, которые так же хотят прилепится к Западу. Причём Польша — один из авторов Восточного партнёрства — к Восточной Европе себя не относила. Польским историком Оскаром Халецким ещё в 1950-х была придумана Центрально-Восточная Европа (ЦВЕ).
ЦВЕ — это бывшие страны европейского соцлагеря (за исключением югославских республик) плюс Австрия и Германия, и Польша должна здесь, по мнению Варшавы, играть ведущую роль. А Восточная Европа — это не мы, это где-то там, где Украина, Молдавия и Белоруссия.
Эксперты американского Фонда Карнеги признают: видеть в Восточной Европе продолжение Центральной — ошибка. Стремление к прозападным реформам в Центральной Европе коренилось в психологии и ментальности её народов. У Восточной Европы менталитет другой, не прозападный.
«Евромайдан» провозглашал курс в Европу, но массы поднялись не столько за Европу, сколько в знак протеста против коррупции и неэффективной экономической модели, т. е. из-за сугубо домашних проблем.
«Фактически эти выступления могли быть вызваны какой угодно идеей», — констатируют эксперты, имея в виду, что подняться на мятеж украинцы могли бы и за евразийскую идею, но у Москвы нет привычки организовывать госперевороты в соседних странах.
Инициаторами Восточного партнёрства неслучайно являются Польша и Швеция. Варшава хочет соорудить геополитическую ось Север-Юг, от Скандинавии до Балкан, и Польша будет на этой оси центральной точкой, противодействующей нормализации отношений ЕС-Россия.

Источник