РАЗУВАЕВ Александр
После путча августа 1991 года надежды на богатую, сытую, буржуазную Россию сразу не оправдались. О причинах этого можно долго спорить. С моей точки зрения, главная ошибка — это выбор модели приватизации.
Двадцать пять лет назад состоялась российская буржуазная революция. События августа 1991 года давно стали историей, которую, как у нас водится, уже появились желающие переписать. Интернета тогда еще не было, что очень упрощает задачу. Поэтому не лишним будет вспомнить ту историю.
Если совсем коротко, Ельцину удалось договориться с частью «афганских силовиков», что и обеспечило его победу. Сделать ему это было не так сложно, как кажется на первый взгляд. В июне 1991 года Ельцин легко победил на президентских выборах.
Его фигура, в отличие от ГКЧП и Михаила Горбачева, была очень популярна в обществе, в том числе у силовиков. Отторжение коммунизма было столь велико, что ни один политик не мог идти против национальной тенденции. Особенно это касалось офицеров, имевших афганский опыт. Их амбиции были очень сильны.
Не случайно многие из них потом заняли ведущие позиции или стали основными собственниками в новых финансовых и промышленных компаниях. Павел Грачев стал министром обороны новой России. Во второй половине 20 августа 1991 года Павел Грачев вместе с маршалом авиации Евгением Шапошниковым, генералами Владиславом Ачаловым и Борисом Громовым высказал руководителям ГКЧП свое отрицательное мнение о плане силового захвата парламента России.
Никакого противостояния с милицией и насилия в Москве в 1991-м, в отличие от 1993 года, не было. Все события заняли три дня. Но главное, конечно, люди и политические силы, которые выступили в поддержку Ельцина. Белый дом защищали самые разные персоны, их судьба в новой буржуазной России сложилась по-разному. Среди защитников были представители либеральной общественности, студенческой молодежи и представители национал-консервативного общества «Память».
Среди тех, кто пришел защищать Дом Советов от возможного штурма, были известный рокер Константин Кинчев, будущий чеченский террорист Шамиль Басаев и будущий основной акционер банка «Менатеп» и компании «ЮКОС» Михаил Ходорковский, вице-мэр Москвы Юрий Лужков и его супруга, будущая самая известная женщина-олигарх Елена Батурина.
Почему Ельцин был так популярен тогда в России? Причин было много, прежде всего — личная харизма. Прогнившая коммунистическая идеология, тотальный дефицит 1991 года и горбачевское словоблудие надоели тогда очень многим. Но была и еще одна причина, о которой сейчас многие подзабыли. СССР был очень своеобразной империей, в которой приоритет был отдан окраинам, а не центру.
Снабжение в союзных республиках было лучше, чем в коренной России. За национальными кадрами были забронированы места в университетах, им легче давалось продвижение по карьерной лестнице. До сих пор, глядя на поведение людей в некоторых бывших советских республиках, создается впечатление, что они искренне полагают, что русские им что-то должны.
В Прибалтике ждут компенсации за советскую оккупацию, в Киеве — за потерю советских сбережений, а в Ереване всерьез требуют отказаться от военно-технического сотрудничества с Баку. Идея сбросить с себя разом союзные республики и Коммунистическую партию была очень популярна в 1991 году. Военные технологии и сырьевая база должны были обеспечить россиянам безбедную жизнь.
Люди, поддержавшие тогда Ельцина, в большинстве своем были романтиками. Это была московская молодежь и студенты, искренне мечтавшие жить в богатой и свободной стране. Нечто среднее между Российской империей и США. Мы верили, что это может случиться за один день. У нас не было ненависти и агрессии даже к коммунистам.
Мы просто считали, что они должны были освободить дорогу для новой буржуазной жизни. Ельцина сейчас принято критиковать, благо есть за что. Но после победы буржуазной революции в августе 1991 года не было никаких политических репрессий. В России появилась реальная свобода слова, в том числе абсолютно оппозиционные новым хозяевам Кремля легендарный «прохановский» «День» и «600 секунд» Александра Невзорова.
Увы, надежды на богатую, сытую, буржуазную Россию сразу не оправдались. О причинах этого можно долго спорить. С моей точки зрения, главная ошибка — это выбор модели приватизации. Она должна была осуществляться не за ваучеры, а за деньги.
Для этого можно было использовать специальные именные инвестиционные счета, на которые бы зачислялись сбережения с советских сберкнижек. Основные «фишки» российского фондового рынка — это нефтяные, газовые, телекоммуникационные, электроэнергетические монополии.
Добровольно-принудительная конвертация советских сбережений в акции данных компаний позволила бы избежать их обесценения неизбежной гиперинфляцией. В очень сжатые сроки можно было создать развитый фондовый рынок с большим числом мелких акционеров. Естественно, у владельцев советских сберкнижек должна была быть также возможность конвертировать свои накопления в капитал Сбербанка: его акции — это лучшая инвестиция среди ликвидных бумаг за всю рыночную историю.
Наши мечты в целом сбылись, правда, на десятилетие позже. Только реализовал наши ожидания не Ельцин, а Путин. Он — буржуазный лидер крепкого государства. В прошлое ушли не только коммунисты, воинствующий атеизм, пустые прилавки, но и ельцинская нищета, финансовые пирамиды и бандиты 90-х. Россияне — успешная буржуазная нация, где каждый кузнец своего счастья.
Именно поэтому, с моей точки зрения, по факту, по итоговому счету на табло буржуазная революция в России в августе 1991 года — это больше плюс, чем минус. Если бы ее не было, Союз бы гнил еще лет 20 или 30, пока Горбачев не ушел от власти. Для СССР лучше был ужасный конец, чем ужас без конца.

Источник