Новый виток российско-турецкий отношений после встречи Путина и Эрдогана специально для сайта RusNext комментирует востоковед, тюрколог, политолог Александр Сотниченко:
В политике вообще нет такого понятия, как вера кому-то, дружба или приятельские отношения — всё это из области семейных отношений и т. д. В политике есть интересы, и в данный момент интересы России почти полностью совпадают с интересами Турции. Турция полностью разочаровалась в своей политике на Ближнем Востоке, возник очень серьёзный конфликт практически со всеми своими и новыми и традиционными партнёрами.
В ходе поддержки Арабской весны Турция поругалась практически со всеми своими соседями, а, кроме того, в последние несколько месяцев возник, самый серьёзный за последнее десятилетие конфликт между Турцией и Вашингтоном с одной стороны и Евросоюзом с другой.
Это связано с тем, что Вашингтон сделал свою ставку в сирийском конфликте на курдов, что для турок абсолютно неприемлемо. А по Евросоюзу - давние проблемы, связанные с сирийскими беженцами, которые с территории Турции приходят в ЕС.
Турция осталась в политической изоляции так же, как и Россия после Крыма и украинских событий. Это, без всякого сомнения, сближает позиции наших государств и, разумеется, это понимают не только наши руководители, но и турецкие.
Ранее Эрдоган, как очень опытный политик, смог переступить через себя, извиниться за сбитый российский самолёт и направил политику Турции в сторону примирения с Россией. Это было сразу отмечено на Западе, и мы увидели, что Запад отреагировал на это попыткой военного переворота.
После подавления путча наши отношения укрепились ещё больше, потому что Путин был одним из первых мировых лидеров, кто позвонил Эрдогану и выразил ему слова поддержки.
Но и сейчас, когда отношения между Турцией и Западом испортились достаточно серьёзно, Турции просто приходится выбирать новых партнёров. Среди которых Россия занимает, наверное, первое место.
Впрочем, могу отметить, Россия сейчас повела очень осторожную политику в своих отношениях с Турцией, и доверия между нашими странами стало гораздо меньше. Почему я делаю такой вывод? Встреча прошла практически без сенсаций— пожалуй, единственное что я могу назвать, это неоднократное повторение Эрдоганом того, что Путин является его «дорогим другом». Это не совсем по дипломатическому протоколу. Страны буквально только что находились на грани войны, а сейчас Эрдоган говорит Путину, что тот его дорогой друг.
Какие решения были приняты в ходе встречи?
О возобновлении Турецкого потока, причём не только в той его форме, где речь шла о поставках газа по новым линиям в Турцию, но и с возможностью его дальнейшего продолжения в сторону Европы. И второе — это вопрос о строительстве атомной станции в Аккую, которое тоже было заморожено. Также в неких неясных формулировках были сделаны заявления по поводу военно-технического сотрудничества. Как правило, такие вещи и не разглашаются.
По всем остальным моментам Россия совершенно чётко заявила, что снятие санкций с турецких предпринимателей будет поэтапным. То есть, мы будем смотреть на то, как Турция реализует достигнутые договорённости по этим стратегическим проектам, и уже в ответ на это будут сниматься санкции на турецкую сельскохозяйственную продукцию, запущены чартеры в турецкие туристические зоны, вновь введён безвизовый режим для турецких граждан, будут допущены к тендерам турецкие строительные компании и многое другое.
То есть, в целом, говорить о том, что Турция и России бросились в объятия друг другу и всё друг другу простили, конечно, нельзя.
Вместе с тем, конечно, сирийская тема практически не поднималась, обсуждалась в кулуарах, это говорит о том, что никакого предварительного решения этого вопроса достигнуто не было. Разногласия имеют место быть.
Однако, учитывая предыдущую встречу в Баку между лидерами России, Ирана и Азербайджана, а также недавний телефонный разговор между лидерами Турции и Ирана, всё идёт к тому, что вполне возможно формирование контактной группы трёхсторонней в форме Москва-Тегеран-Анкара, в диалоге между которыми и будет обсуждаться и решаться сирийский кризис.
Это самый лучший путь для его решения: решение вопроса в региональном масштабе без допуска к его решению сторонних, нерегиональных сил.