БАБИЦКИЙ Андрей
Обострение ситуации в Донбассе в период проведения чемпионата мира едва ли произойдёт. Во время прямой линии президент России Владимир Путин дал прямо понять, что в случае провокации украинская государственность может столкнуться с очень серьёзными последствиями.
Что бы это ни значило, каким бы ни был конкретный план противодействия попыткам прорвать оборону народных республик со стороны Вооружённых сил Украины, очевидно одно: Москва не станет равнодушно взирать на очередную попытку ВСУ добиться реванша на линии фронта. Дело ещё и в том, что конвертировать новый виток военных действий в долгоиграющий политический капитал руководство Украины не в состоянии, тем более если при поддержке России армии ДНР и ЛНР нанесут поражение противнику. Поэтому пока планы штурмовать «сепаратистов» можно отложить, но не отказаться от них совсем.
Интернет-ресурс «СТРАНА.ua» предлагает со ссылкой на старшего офицера штаба операции объединённых сил в высшей степени правдоподобную версию военных приготовлений украинской армии с расчётом на осень. Сейчас к фронту подтянуто несколько полков сил специальных операций (ССО). Вот что утверждает источник одного из последних заслуживающих доверия интернет-медиа:
«Полки ССО заточены на быструю войну, их уже три года готовят инструкторы из США и других стран НАТО. Пока они стоят на втором эшелоне обороны, немногочисленные группы из этих полков используются для быстрых диверсионных и разведывательных рейдов по переднему краю и ближним тылам самопровозглашённых республик. Подтянули полки ССО, артиллерию и танки в начале мая, небольшая часть из этих подразделений участвовала в боях под Горловкой. Продвижение там было лишь репетицией. Это было как бы показательным выступлением для президента и Генштаба. Задача была показать, что ВСУ в состоянии быстро пробить эшелоны обороны боевиков и выполнить ранее отработанные планы по зачистке ближних плацдармов и окружению Донецка. Но репетиция завершилась политическим скандалом — в Москве заявили, что готовы „адекватно ответить“ ВСУ, и Киев тут же включил заднюю».
То есть офицер штаба ООС подтверждает, что планы развернуть наступление были, но они свёрнуты до лучших времён. А какие именно времена рассматриваются как лучшие? На этот вопрос источник тоже даёт развёрнутый и опирающийся на политические реалии Украины ответ.
«Порошенко и близкие к нему генералы постоянно носятся с идеей нанести быстрый удар на одном из участков фронта и одержать пусть локальную, но победу. Чтобы перед выборами торжественно заявить о „начале освобождения Донбасса“, — говорит „СТРАНЕ.ua“ старший офицер одной из бригад ВСУ. — И с чисто военной точки зрения это возможно. ВСУ действительно может взять, например, Горловку, если сконцентрировать значительные силы, подтянуть резервы. Это возможно. Но все здравомыслящие офицеры и генералы понимают, что если Россия ответит и атакует Украину с других направлений, то всё закончится катастрофой. Может быть, даже худшей, чем под Иловайском или Дебальцево».
Конвертация локальной победы на отдельном участке фронта в электоральный капитал — это понятное и даже отчасти оправданное действие, если исходить из того, что Петру Порошенко перед выборами практически нечего продемонстрировать избирателям в качестве собственных побед и достижений. Собственно, похожие соблазны в конце 1994 года спровоцировали Бориса Ельцина на ввод войск в Чечню, однако расчёт оказался неверен: быстрой победы не получилось — война, напротив, сильно подорвала рейтинг российского президента.
Может ли Порошенко поддаться соблазну и попытаться добиться локального военного успеха на одном из направлений? Мне кажется, что не только может, а (в силу ограниченности предвыборных ресурсов) в обязательном порядке попытается это сделать, поскольку ничем особо не рискует.
Если удастся одержать победу, то украинский лидер украсит себя её лаврами. Правда, какой процент голосов это ему добавит, неизвестно. При том, что подавляющее большинство населения Украины, судя по последним социологическим опросам, воспринимает войну в Донбассе сугубо отрицательно, удачная военная операция может никак не сказаться на отношении избирателей к главнокомандующему — ни положительно, ни отрицательно.
В случае же поражения есть возможность сделать ставку на синдром жертвы — на то специфическое мироощущение, которое власти уже долгое время прививают гражданам, постоянно обвиняя «российских агрессоров и оккупантов» во всех проблемах и трудностях, с которыми ежедневно сталкиваются жители Украины. И здесь можно будет очередной котёл представить в виде доказательства того, что храбрые украинские парни, отдающие свои жизни за родину, — это очередная жертва, принесённая народом на алтарь великой Украины, которая когда-нибудь обязательно сумеет одержать победу над вторгшимся в её пределы наглым завоевателем.
Многие решили, что слова Путина об ответных действиях в случае провокации относятся исключительно к периоду проведения футбольного чемпионата в России. Это серьёзно снижает образ президента России, представляя его защитником не соотечественников в Донбассе, а исключительно охранником спортивного мероприятия. Между тем на той же прямой линии глава российского государства заявил о необходимости действенной помощи всем, кто ощущает свою родственную связь с Россией и русским миром. Касалось это, правда, вопроса о либерализации миграционного законодательства, но не может быть никаких сомнений, что этот же принцип лежит в основе понимания Владимиром Путиным ситуации в зоне военного конфликта на востоке Украины.
А это значит, что, говоря о «тяжёлых последствиях для украинской государственности», которые наступят в случае провокации, он излагает универсальный рецепт, имеющий в виду проблему помощи соотечественникам, а не чемпионат мира. Соответственно, когда бы ни началось наступление — сейчас или осенью, — «тяжёлые последствия для государственности» последуют незамедлительно.
В далёком августе 2008 года бывший в тот момент президентом Грузии Михаил Саакашвили убеждал по телевидению соотечественников в том, что Россия не посмеет вмешаться в военную операцию грузинской армии в Южной Осетии. Он был абсолютно уверен, что именно так и будет. Говорят даже, что Саакашвили в этом убедила побывавшая в Тбилиси двумя неделями раньше глава Госдепа США Кондолиза Райс, но темна вода во облацех — может, было, а может, нет. Однако дела пошли совсем по другому сценарию, и грузинские вооружённые силы оказались фактически полностью разгромлены и деморализованы. А Грузия окончательно потеряла 20 процентов собственной территории, где сейчас стоят российские военные базы и охраняют рубежи двух признанных Россией государств от вторжения непрошенных гостей.
Грузинский вариант — лишь один из минимально возможных. Впрочем, у Петра Порошенко есть возможность попробовать.

Источник