ЛЕПЕХИН Владимир
Армения привыкла к летним акциям протеста. Летом 2015 года оппозиционные политики вывели молодежь на улицы Еревана с целью противостояния объявленному повышению в стране стоимости электроэнергии. Ровно через год они же организовали столкновения молодежи с полицией на фоне захвата радикалами полицейского участка и заложников. В апреле 2017-го радикалам не понравилось утверждение премьер-министром страны экс-президента Армении Сержа Саргсяна.
С моей точки зрения, всякий раз повод для уличных акций протеста был явно не достаточным для того, чтобы провоцировать полицию на силовые акции против их организаторов.
13 апреля текущего года представители оппозиции окружили здание парламента РА, а чуть позже призвали участников протестных акций к «бархатной революции» по поводу, который нельзя назвать настолько важным, чтобы в условиях и без того напряженной обстановки у границ РА следовало затевать армянскую версию майдана.
Да, в парламенте страны и за его пределами немало людей, мягко говоря, недолюбливающих Сержа Азатовича. Есть за что. Однако разве в ходе его выдвижения на пост главы правительства Армении были нарушены Конституция РА или какой-то из её законов? У любого гражданина Армении была возможность проголосовать на парламентских выборах за любую политическую партию, оппозиционную по отношению к республиканцам, то есть остановить Сержа Саргсяна легитимным путем в ходе избирательной кампании. И многие воспользовались этим правом – проголосовали за Блок Царукяна или Елк. Так почему лидер Елк и его немногочисленные сторонники решили прибегнуть к непарламентским методам противостояния правящей партии? Судя по всему, вышедшие на улицы Еревана несколько тысяч активистов посчитали, что их мнение важнее и значимее мнения сотен тысяч граждан Армении, принявших участие в парламентских выборах в апреле прошлого года.
Словом, налицо ситуация искусственного разделения общества на законопослушное большинство и не признающее принципы парламентской демократии меньшинство, которому «все позволено». Вот так обычно и начинаются различные квазиреволюции, в результате которых общество, как правило, не меняется к лучшему, но распадается на враждующие фрагменты. Что произошло совсем недавно в Ливии, Сирии и на Украине.
Но кто сказал, что Никол Пашинян лучше, чем Серж Саргсян? Во всяком случае, за депутатов фракции «Елк» (которую возглавляет Пашинян) год назад проголосовали 7 % избирателей Армении, в то время как за партию Саргсяна – почти 50 %.
Полагаю, что уличные протесты в Армении, призывы блокировать дороги и входы в государственные учреждения, сопротивление сотрудникам полиции и т.п. – это тот случай, когда названные деструктивные действия являются, скорее, не следствием отсутствия в РА демократии, но, напротив, следствием её избытка. По крайней мере, власть – как ее не провоцируют политические маргиналы - не собирается применять к митингующим силовые меры, призывая их к диалогу. И это, я считаю, её ошибка. В частности, за перекрытие митингующими стратегической трассы на Звартноц должна была последовать немедленная кара – но её не было.
Власть в Армении слишком либеральна – либеральнее, чем в Азербайджане, Беларуси и странах Центральной Азии (я уже не говорю о соседних Турции и Иране), хотя РА сегодня не в том состоянии, чтобы власть в этой стране заигрывала с либералами и подсаженными на соцсети подростками в угоду кому-то в Брюсселе или в Вашингтоне.
Заигрывание с либералами – это всегда путь в никуда. Потому что за их спинами везде (не только на Украине или в странах Балтии) стоят откровенные нацисты.
Наши западные «партнеры» постоянно убеждают нас в том, что наличие в стране сильной оппозиции - атрибут политической демократии, хотя на самом деле её самым характерным признаком является национальное согласие. Так что оппозиция, в особенности радикальная, влиятельна там, где возникают серьезные разногласия между значимыми социальными группами – а они, в свою очередь, появляются там, где правящие партии игнорируют интересы конкурентных групп. И напротив: если все значимые социальные группы имеют доступ к принятию государственных решений, обеспечивая национальный консенсус, нет никакого смысла раскачивать лодку и выходить на улицы и площади столицы.
С моей точки зрения, у граждан Армении (в отличие от большинства государств мира, в том числе, считающихся демократическими) имеется реальная возможность влиять на принятие государственных решений без уличных баталий – для этого нужно просто использовать возможности парламентской демократии. Но, увы, кое-кто в Армении относительную демократичность действующей власти периодически принимает за её слабость, нагнетая противостояние. Зарубежным же кукловодам массовых протестов тем более не нравится, когда решения в государстве принимает большинство и легитимным путем: западным спонсорам нужны на ключевых постах в зависимых государствах откровенные марионетки, поддерживаемые прикупленным «креативным классом».
А между тем Армения – единственная страна постсоветского пространства, в которой власть и политические элиты смогли изящно и согласованно перейти от президентской формы правления к парламентской.
Армения – единственное государство СНГ, где принятие важнейших государственных решений зависит уже не от одной, отдельно взятой личности (даже если это суперпопулярный президент вроде Ильхама Алиева в соседнем Азербайджане или же Александра Лукашенко в Белоруссии), а от коллективного органа – Народного Собрания, который формируется гласно и всенародным голосованием.
Замечу, что на всем постсоветском пространстве только Сержу Саргсяну удалось не просто оставить пост президента, но и сменить модель политической системы: трансформировать президентскую республику в парламентскую. И в этом смысле мы можем обвинять в стремлении удержать власть кого угодно из нынешних постсоветских лидеров, но только не экс-президента Армении. Да, Серж Азатович остается у власти в качестве премьера – но это уже вряд ли синекура; возглавлять правительство в столь сложный для Армении период, скорее, ответственность, чем власть.
К примеру, такой наиопытнейший в пространстве бывшего СССР политик, как Нурсултан Назарбаев, вот уже несколько лет бьется над задачей – как превратить Казахстан в парламентскую республику, не нарушив довольно хрупкое политическое равновесие в обществе. И задача эта в РК до сих пор не решена: Назарбаев не видит, кому и как передать свои полномочия, в то время как Серж Саргсян сумел направить Армению в направлении страны к парламентской демократии.
Получается, что протестуя против решения парламента РА утвердить премьер-министром страны бывшего президента республики, мятежная часть армянской улицы стремится вернуть страну к власти одного лица. Вопрос: кто должен стать этим лицом? Под какую программу? К сожалению, вопросы эти остаются без ответа. Кукловодам же армянского майдана явно нужен на посту премьера прозападный политик.
С моей точки зрения, те несколько тысяч молодых и не очень молодых людей, которые вот уже вторую неделю бродят по Еревану с протестными лозунгами, вряд ли ориентируются на Пашиняна и кого-либо из его соратников. Им важен бунт, но они ошибаются, полагая, что в Армении революция закончится иначе, чем на Украине. И никто даже не задумывается над тем, что «революция» в РА принесет стране не процветание, а, как минимум, утрату национального суверенитета.
Работающий как часы механизм эскалации в РА уличного протеста раз за разом запускается по одной и той же схеме и в результате некоего внешнего толчка. И таким толчком становятся конкретные стимулы, в том числе, денежные транши из-за рубежа.
Не мне рассказывать армянскому читателю, сколько различных прозападных НКО подсажены в Армении на западное финансирование, и что главная цель зарубежных спонсоров реализуемых в РА социальных и культурных проектов (раз в год трансформирующихся в политические протесты) – это критика власти за её в целом пророссийскую позицию.
Серж Саргсян считается пророссийским лидером – вот потому-то прозападная оппозиция и выступила против назначения экс-президента РА премьер-министром страны. Ну а то, что в протестных акциях участвуют и те, кто искренен в своем недовольстве происходящим в стране и выходит на улицу по своей инициативе, не отменяет того факта, что настроения людей вновь используются в интересах конкретных политиков.
Мне могут возразить: в руках протестующих нет ни одного плаката против России. Ну так на первом этапе наступления на власть этого и не требуется. На первом этапе майдана в Киеве тоже не звучали особо антироссийские лозунги. Все было направлено против олигархического злыдня Януковича. А вот когда в противостоянии власти и улицы наступил перелом, либерально-демократические лозунги сменились русофобскими и националистическими. Так будет и в Армении, поскольку таков сценарий заказчика. Очевидно и то, что Пашинян – это армянский Яценюк. Тот самый камикадзе, который должен сделать черную работу для других.
Некоторые сторонники армянских акций протеста утверждают, что на улицах Еревана нет сил, поддерживающих Саргсяна и РПА – и потому, мол, их дни сочтены. Уверен, сторонники республиканцев не выходят на улицы и не утраивают потасовок с пашинянцами только потому, что не хотят давать им повода к еще большим активностям. Они просто ждут, когда протестная пена осядет. Примерно так, как, к примеру, Россия пережидает сегодня устраиваемые разными шавками Запада (Лондоном, Киевом, Варшавой, Вильнюсом и т.п.) провокации. И заботит здравых армян не столько судьба Саргсяна, сколько судьба Армении. Ясно ведь, что передел власти в РА в результате давления улицы сломает тот механизм «тонкой настройки», который так тщательно и сложно выстраивался армянскими элитами в течение последних лет в диалоге с Россией, Европой и новым руководством США. А будет сломан этот механизм, значит, будет война – и гражданская и с соседями.