ДРОБНИЦКИЙ Дмитрий
Когда СССР не стало, Запад объявил себя победителем в холодной войне. У победы оказалось множество «акционеров», между которыми начались трения. Но главный конфликт тлел внутри Запада. В политическом классе было два течения.
Известный американский историк и политолог-расследователь Томас Франк в пятницу, 23 февраля, опубликовал на страницах британского издания The Guardian весьма примечательную колонку.
В ней автор призывает западных политиков и экспертов прекратить истерию вокруг обвинительного заключения Большого Жюри Федерального округа Колумбии в отношении тринадцати российских граждан и трех юридических лиц, которые якобы осуществляли «вмешательство» в американские выборы через социальные сети.
Почему статья опубликована в британском СМИ, понятно. Автор дистанцируется от своих коллег из США и стыдит их за «одержимость русскими троллями».
Американские мейнстримные медиа действительно пытаются представить дело таким образом, будто размещение рекламных объявлений в Фейсбуке на сумму около 100 тыс. долларов (при общей прибыли всех медиа от политической рекламы в ходе кампании в 9,8 млрд) является «продвинутой политической спецоперацией».
Франк задается вопросом: в чем же ее продвинутость?
Оказывается (!), реклама была направлена на жителей так называемого ржавого пояса и на разочарованных сторонников Берни Сандерса. Но ведь об этом знал любой человек, интересовавшийся выборами 2016 года!
Тем не менее бывший пресс-секретарь Хиллари Клинтон Брайан Феллон в интервью изданию The Huffington Post заявил: «Кажется, творческие инстинкты и продвинутость („русских кибероперативников“ — Д.Д.) превосходят аналогичные качества политических оперативников США, которые этим зарабатывают на жизнь».
Каково признание! Как говаривал сатирик М. Н. Задорнов, «я хочу, чтобы вы испытали чувство гордости за наш народ!»…
Томас Франк совершенно справедливо замечает: или оперативники, работавшие на Демократическую партию, непроходимые идиоты, или, ссылаясь на «кибервторжение», отводят от себя обвинения в некомпетентности.
Недавно американский политический эксперт Байрон Йорк опубликовал на страницах издания Washington Examiner подробный анализ соотношения затрат «русских кибероперативников» и кампаний обоих кандидатов в колеблющихся штатах, которые и принесли победу Дональду Трампу.
Результаты более чем очевидны: «российское вмешательство» никак не могло повлиять на исход выборов. Это, кстати говоря, подтверждено и в обвинительном заключении Большого Жюри.
В конце своей статьи Томас Франк делает следующий вывод: «Необходимо понять, что такого рода спецоперации не прекратятся». Антироссийский алармизм? Отнюдь!
Читаем дальше: «Продолжение (спецопераций в киберпространстве — Д.Д.) гарантируется их низкой стоимостью. В равной степени они гарантируются настроем либералов приписывать им убийственную силу… Те из нас, кто верит в демократию, должны перестать паниковать и подумать о главном: как покончить с правым популизмом навсегда».
Иными словами, хватит заниматься всякой ерундой вроде «русского дела», необходимо разобраться с западным популизмом, ибо это и есть настоящая опасность для либерального миропорядка.
Недавно я писал о том, что элиты США могут попытаться достичь нового двухпартийного консенсуса (включающего даже некие элементы популизма) на антироссийской основе, но такой консенсус будет очень шатким.
Впрочем, судя по той истерике, которая продолжается в либеральных СМИ США, американские левые абсолютно не готовы договариваться. Они «требуют крови» Дональда.
Но одно дело медиа и совсем другое — аналитики столь высокого уровня, как Томас Франк.
По политическим взглядам он центрист. В 1990-е он был умеренным консерватором, но позже стал критиковать своих единомышленников, прежде всего — администрацию Буша-младшего после вторжения США в Ирак.
Две его самые известные книги — «Что случилось с Канзасом?» и «Послушай, либерал!» — являются примером очень вдумчивого (хотя и местами излишне эмоционального) анализа социально-политических процессов в США.
Теперь Франк предлагает навсегда «покончить с правым популизмом».
Возможно, автор и не против «сдерживания» России (хотя впечатления откровенного «ястреба» он не производит), но совершенно точно не считает эту задачу первостепенной.
Главное, по его мнению, — «раздавить ту гадину», что завелась на Западе. Причем завелась по внутренним причинам, о которых он, в частности, писал в книге «Послушай, либерал!».
Об этих причинах часто говорит и один из главных идеологов либерал-глобализма Фарид Закария: элиты слишком поспешно двинулись в сторону глобализации, забыли о чаяниях людей, «оставшихся позади», оторвались от народа и не смогли обуздать рост имущественного неравенства.
Конечно, Закария лукавит. Он не стал бы сокрушаться о «перегибах» либерал-глобализма, если бы не события 2016—2017 гг. — Brexit, избрание Трампа, рост рейтингов правых европейских партий, а также (на что мало кто, увы, обращает внимание) успехи националистического правительства индийского премьер-министра Нарендры Моди.
Фарид Закария в свое время присоединился к хору тех «экспертов», которые возлагали вину за рост популистских настроений в мире на Кремль.
Томас Франк полагает, что обвинения в адрес России являются опасным отвлечением, и призывает сосредоточиться на уничтожении экзистенциального врага, по сравнению с которым «боевые хакеры Путина» — мелкая проблема.
С этим врагом не то что консенсус, перемирие невозможно, так что внутренняя борьба будет вестись «до победного конца».
Речь идет о фундаментальных противоречиях, которые раньше по разным причинам не были столь явными. Они накапливались и кипели, чтобы выйти наружу в 2010-х.
В 1980-х между левыми и правыми на Западе велись достаточно серьезные споры, но по сравнению с сегодняшней политической борьбой они выглядят как дружеский диспут. Консенсус обеспечивала внешняя угроза со стороны СССР и мирового коммунизма.
Когда Советского Союза не стало, Запад (прежде всего США) объявил себя победителем в холодной войне. Как известно, лишь поражение бывает сиротой. А вот у победы оказалось множество «акционеров».
Мажоритарными себя считали Западная Европа и Соединенные Штаты. Миноритарных (от Японии и Южной Кореи до монархий Залива и диктаторских проамериканских режимов в Латинской Америке) оказалось так много, что часть их была немедленно изгнана из «совета директоров».
Между остальными «миноритариями» начались трения. Наиболее наглядный пример таких трений — сложный многоуровневый конфликт между Саудовской Аравией, Израилем и Турцией.
Но главный конфликт тлел внутри Запада. В политическом классе было два течения (независимо от левых или правых убеждений). Одни считали, что после окончания войны следует «вернуться домой» и «заняться хозяйством». В США, например, всерьез обсуждался вопрос сокращения зарубежного военного присутствия, составление профицитных бюджетов и возвращение госдолга.
Другие полагали, что необходимо расширить влияние глобальной элиты на весь мир. Запад при этом должен был превратиться из объединения национальных государств в совокупность наднациональных институтов.
США в той же мере обязаны были пожертвовать своим суверенитетом, как, скажем, Венгрия или Малайзия. Разница была лишь в том, что территории к северу от нынешней Мексики отводилась отличная от Малайзии и Венгрии роль — мозгового центра, богатого рынка сбыта и военной машины.
В 1990-х победил второй проект. В немалой степени его успеху способствовала быстрая политическая ликвидация команды экс-президента Рейгана, который уже в 1988 году решил «взять шинель и идти домой».
Сегодня многие члены его команды и сторонники (Рон Пол, Лора Инграм, Патрик Бьюкенен, Дана Рорабахер и др.) активно поддерживают антиглобалистский курс Дональда Трампа. Но верх у республиканцев взяли неоконы.
Американские левые перестали быть антивоенной силой. Демпартию захватили либеральные интервенционисты вроде Джо Байдена и супругов Клинтон.
Но первый проект продолжал существовать. Избиратель какое-то время наслаждался плодами экономического роста и миром во всем мире, пока не стал чувствовать, что в холодной войне победил кто угодно, только не он.
#{author}О, горе победителям! Открытые границы, бесконтрольная миграция, размывание традиционных ценностей, разрушение индустрий и исчезновение рабочих мест сделали глобализацию и глобалистскую элиту главным объектом критики и даже ненависти значительной части населения. Небывалый рост рейтингов правопопулистских партий в 2015—2017 гг. отнюдь неслучаен.
То, что Россия была избрана одной из главных мишеней медийных атак со стороны глобалистского истеблишмента, не отменяет главного — конфликт внутри Запада носит принципиальный характер.
Этот конфликт вряд ли сойдет на нет в ближайшем будущем, так что России необходима долгосрочная внешнеполитическая стратегия, учитывающая все его возможные сценарии.
При этом следует учитывать, что «новая холодная война» в эпоху Трампа — это точно такая же дымовая завеса, как и «вечная дружба на основе демократии» в эпоху Билла Клинтона. За этой завесой происходит серьезная борьба, обо всех нюансах которой надо знать и использовать это знание себе на пользу.
Основной вызов для России состоит в том, что она сегодня имеет дело с двумя Западами, линия разделения между которыми проходит отнюдь не по государственным границам.
Москва всегда заявляла, что «готова работать с тем лидером» Америки, Германии, Франции и т. д., который будет избран на очередных выборах. Очевидно, что этого дипломатического умения сейчас недостаточно.
Необходимо научиться «работать» с двумя Западами. В качестве первого шага неплохо было бы признать их наличие.

Источник