ХОЛМОГОРОВ Егор
Знаменитому государственному деятелю рубежа XIX–XX веков приписывали фразу: «Россия — это ледяная пустыня, а по ней ходит лихой человек». По счастью, несмотря на все перипетии и трагедии прошлого столетия, эта формула неверна. Но бывший высокопоставленный чиновник Алексей Кудрин решил привести действительность в соответствие с порочной схемой.
Он заявил о том, что в России есть всего 20 точек, где концентрируется жизнь страны, и именно там следует создавать и укреплять новые городские агломерации: например, объединить в одно целое Томск, Новосибирск и Барнаул; или Казань, Ульяновск и Самару. Необходимость такой концентрации ресурсов и населения экс-глава Минфина объяснил тем, что россияне за Уралом якобы «не чувствуют, что живут в современном мире», а теснейшее скучивание поможет им ощутить себя жителями какой-нибудь продвинутой страны.
Слова Кудрина если о чем и говорят, так о том, что за МКАД Алексея Леонидовича возят очень странными маршрутами. Видимо, с помойки на зону, без всяких отклонений. Всякий, кто был за Уралом и внимательно следит за жизнью страны, знает — никакой оторванности от цивилизации там нет и в помине. Недостаток денег и ресурсов, дефицит грамотного управления — есть. А вот чувства обреченности не сыскать даже на Дальнем Востоке — люди живут полноценной насыщенной умственной жизнью, в курсе всех событий в режиме реального времени, на «заброшенность» свою тоже не жалуются. «Провинциальность» давно уже исчезла как явление.
Идея согнать побольше граждан России в агломерации, чтобы преодолеть их мнимую «отсталость», явно устарела. И если Кудрин с такой настойчивостью лоббирует «скученность», то дело, скорее всего, в чем-то другом. Больше всего его проект напоминает знаменитую кампанию по ликвидации «неперспективных деревень», развернутую в СССР в 1950–1960-е годы. Десятки тысяч населенных пунктов признавались лишними и в полупринудительном порядке покидались жителями: туда не проводились электричество и газ, там не обновлялись дороги, закрыта была возможность школьного обучения и медобслуживания. Власть придумала «жилищные колхозы». Бетонные коробки в «поселках городского типа», в которые сгоняли людей, превратились в трущобы, человек потерял связь с землей — те, кто посильнее, рванули в большие города, в «лимитчики», а кто послабее — остались спиваться.
Русский Север и часть Центральной России опустели — была нарушена традиционная для этноса система расселения мелкими ячейками, которая позволила нашему народу покорить огромное пространство Севера, Урала и Сибири и дойти до Тихого океана. Когда-то византийский историк Прокопий Кесарийский назвал славян «спорами»: «…потому, что они жили, занимая страну „спораден“, рассеяно, отдельными поселками. Поэтому-то им и земли приходится занимать много». И вот кампания по ликвидации неперспективных деревень надломила тысячелетние этнопсихологические установки, определявшие алгоритм расселения народа.
Механизм, прежде распространявший нас все дальше и дальше, теперь развернулся в другую сторону. Все как очумелые стали сбегаться в немногочисленные большие города, упаковываться в столицу, так как это и престижнее, и гарантировало, казалось, более высокое качество жизни. Но мегаполисы и тем более гигаполисы — это демографические кладбища для любой нации. Они все поглощают, а если что и возвращают назад, то только дурные примеры. Когда в 1261 году византийцы из Никейской империи освободили Константинополь от западных рыцарей, все поздравляли императора Михаила Палеолога с этим событием, и только один военачальник заплакал. «Империя погибла! Злополучная судьба государств, — сказал он, — все доброе исходит из деревни и сначала дает блеск столице, но в столице все портится и возвращает обратно только пороки и бедствия».
Самое вредное в кудринской идее состоит в том, что она начала звучать как раз тогда, когда русская провинция стала реанимироваться. Призывая создать систему из нескольких «столиц», бывший министр собирается продолжить разрушительную хрущевскую затею. Супергорода будут высасывать живительные силы из округи. Фактически начнется кампания «ликвидации неперспективных малых и средних городов», которая уничтожит, в частности, места с историей, которые сейчас, сужу по соседнему со мной Боровску, интенсивно возрождаются и превращаются в локальные культурные центры.
При этом очевидно, что «наверх» эта «кампанейщина» подается как способ сэкономить и оптимизировать ресурсы. Ничего так не любят наши либералы, как экономить… на человеческой жизни. С 1991 года и до середины нулевых их скупердяйство привело к чудовищным демографическим потерям, которые не восстановить.
Нам нужно не опустошать села и малые города, а развивать их; и не задвигать людей на узкие пятачки земли, между которыми будет простираться ледяная пустыня, а, напротив, увеличивать равномерность заселения страны. Нужны хорошие скоростные автомобильные, железные и (не забудем) речные дороги. И простор бытия на природе никак не будет мешать удобствам цивилизации. Вся не промерзшая часть Родины должна превратиться в равномерно заселенное и транспортно проницаемое пространство, в котором столицы и крупные города будут хабами, узлами связанности, а не безысходными человейниками.
Это нормальная логика, которая и должна противостоять кудринской, трущобной, ущербной. К сожалению, пока в качестве альтернативы предлагается нежизнеспособный лубок, фальшивая сельская пастораль. Мол, вернемся к земле, будем жить без интернета и копать картошку. Наша задача сегодня — найти разумный компромисс: те решения, которые позволят стране развиваться нормально, по-человечески, без каменных мешков уплотнительной застройки, без призывов «уехать в деревню и рыть землянки». На свежем воздухе нужно сидеть с планшетом, в котором — последние новости, свежие фильмы и хорошая библиотека. Все остальное — от лукавого.

Источник