Этот текст посвящён всем активистам «арабской весны», всем майданщикам, всем навальновцам, мальцевцам, всем пламенным революционерам — и циничным, и наивным. Поначалу всегда бывает весело. Для безголовых. Все великие потрясения начинаются с человеческой головы. А голова руководствуется логикой.
Самая страшная, самая пагубная, как очень красноречиво показывают мировые процессы, логика — это рассуждения в духе «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца», «Хуже уже не будет», «Так дальше жить нельзя», и, становясь лозунгами на транспарантах, эта логика в крайне сжатые сроки способны ввергнуть любую страну в ад. Взять, например, Ливию — шесть лет назад это была обычная страна, с плюсами и минусами, с бесплатными медициной и образованием, нефтяной рентой для населения, без голода, бандитизма и геноцида. Сейчас там идёт непрекращающаяся гражданская война и, что вообще уже ни в какие рамки не лезет, процветает работорговля.
Натуральная — с невольничьими рынками, где в открытую, как в историческом кино, зазывают покупателей и расхваливают им живой «товар». В 21 веке! Кто, ну кто бы мог подумать, что грань между цивилизацией и варварством так хрупка? Да и есть ли она вообще — эта грань? Мы привыкли думать, что давно живём в цивилизованном мире, где люди привыкли к гуманным взаимоотношениям, где смена государственного строя влечёт за собой только появление других имен в телевизоре, где общественные изменения — это что-то безобидное, плавное, саморегулирующееся.
А что на самом деле? А на деле оказывается, что «хотели немножечко подправить» — а пожинаем рынки рабов в Ливии, гражданскую войну на Украине, средневековый религиозный фанатизм в Сирии и Ираке, уродливое «наркогосударство» в Афганистане. «Немножечко» оказалось открытой форточкой на подводной лодке. Тему этого текста можно было бы плавно повернуть в сторону обвинений лицемерного Запада с его разрушительными манипуляциями, но, похоже, всё куда хуже и глубже: нет сейчас стран и народов, которые бы имели «иммунитет» от варварства.
«Цивилизации» в современном смысле — от силы лет двести, считая от Великой Французской Революции. Варварству — века и века. Традиция куда более солидная. И это означает, что каждую страну отделяет от, практически в буквальном смысле, каннибализма тонкий и хрупкий баланс сложившейся системы сдержек и противовесов. И эта система очень непрочна! А когда её лезут грубыми руками «ремонтировать», оправдываясь, что, де, «хуже уже не будет» — общество проваливается в худшие образцы средневековья. И тогда становится всем настолько ХУЖЕ, что даже слов не находится — только слёзы.
Этот текст посвящён всем активистам «арабской весны», всем майданщикам, всем навальновцам, мальцевцам, всем пламенным революционерам — и циничным, и наивным: поймите, любое вмешательство в сложившееся хрупкое равновесие обязательно приведёт к тому, что общество проваливается в прошлое, откатывается на века назад. Не нравится Каддафи, Хусейн, Путин и Янукович — окей, неизбежно будет ИГИЛ, рабы, нацистская бандократия и полный постапокалипсис. Кстати, про постапокалипсис. По «законам жанра» именно после масштабного катаклизма и краха планетарной цивилизации наружу вырывается дикость.
Но вдруг — какой сюрприз! — выясняется, что никакой атомной войны для этого не нужно: чтобы достичь постапокалиптического эффекта, вполне достаточно немножко помайданить. И результат равен сотням мегатонн. Но опасность применения ядерного оружия осознаётся в мире всеми, а «революционирование» считается допустимой практикой. Хотя эффект — тот же самый. Тут ведь вот ещё какой важный нюанс: это никакое, на самом деле, даже не «революционирование». Потому что революция — это сложный результат накапливающихся исторических предпосылок, требующих коренных прогрессивных изменений в структуре общества. Примеры — французская и русская революции.
А замена Вити на Петю или племенной мятеж в Сирии или Ливии — это не революция. Это просто переворот и мятеж. Никакого прогрессивного значения ни для человечества, ни для страны в этом нет. А деструктивное — да, и при том катастрофическое. В современном мире НЕВОЗМОЖНА революция, потому что ещё не созрела новая общественная формация, требующая выхода на сцену. Точка. А бунты и мятежи — это РЕГРЕСС. Это — контрреволюция. Смысл всего вышесказанного — в горькой истине: смена политической формации моментально срывает с общества налёт цивилизации, и под лозунгами прогресса обязательно ведёт к травматичнейшему регрессу.
Вы думаете, в России не может работорговля возникнуть, если навальнята захватят власть, сократят силовые органы и устроят прочий «демократический феодализм»? Угу. На Украине тоже в 2013 году ничего плохого не думали. Просто хотели ассоциацию с ЕС. И в Ливии, уверен, в 2011 году совсем не работорговлю хотели. Беда человечества в том, что злые люди более активны, чем добрые. Мотивация к действию у фанатиков, садистов, насильников, мародёров, бандитов всего выше, чем у любителей спокойной доброй жизни. Поэтому как только «открывают форточку» — в неё залетает смерч. И поэтому никак нельзя верить фразёрству: «Хуже уже не будет». Будет! А кто не верит — езжайте в Ливию. Там за белого раба двойную цену дадут.

По материалам