СОКОЛОВ Максим
Политическая кампания К. А. Собчак обещает быть столь же неисчерпаемой, как и атом. При анализе этой кампании даже не знаешь, с чего начать — все вкусно.
Меня лично более всего поразила чисто организационная деталь: в избирательный штаб были включены бывший журналист, а ныне благотворитель А. В. Красовский в качестве специалиста по проблемам ВИЧ, и супруга А. Б. Чубайса и также благотворительница А. А. Смирнова в качестве специалиста по проблемам инклюзивного образования — это когда дети с проблемами развития обучаются вместе с детьми, таких явных проблем не имеющими.
Как дефективные дети, так и ВИЧ — это серьезные, отнюдь не надуманные проблемы. Филантропическая деятельность тут весьма похвальна. Есть только мелкие нюансы. Во-первых, штатное расписание предвыборного штаба обыкновенно не строится по отраслевого принципу — промышленный отдел, сельскохозяйственный отдел etc.
Отраслевой принцип — он для властной команды, формируемой после победы. Хотя, конечно, хозяин — барин и не учи ученого.

Во-вторых, проблемы инклюзивного образования суть часть проблем образования как такового, а ВИЧ — часть проблем здравоохранения как такового. Между тем в штабе К. А. Собчак есть люди, ответственные за эти частные проблемы при отсутствии людей, отвечающих за проблемы всей отрасли. Mutatis mutandis как если бы в правительстве был министр зубоврачевания, но не было бы министра здравоохранения.
В общем-то дело не новое — «Как станешь представлять к крестишку иль к местечку, ну как не порадеть родному человечку!». Это мы и в нынешней власти вполне наблюдаем. Но модель кооператива «Озеро» предусматривает вручение стандартных функций своим людям, а модель «Дома-2» — формирование функций под своих людей.
Впрочем, опять же, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.
Гораздо интереснее важный социологический опыт, поставленный К. А. Собчак.
Когда начальником предвыборного штаба, был назначен извлеченный из небытия И. Е. Малашенко, в последние годы известный публике — да и то лишь избранной — в качестве покровителя Евгении Львовны Курицыной, у прогрессивной общественности, ностальгирующей по 90-м гг., когда сквозь грозы сияло нам солнце свободы, получился experimentum crucis.

Одно дело — указывать на светлые 90-е гг. вообще, не переходя на личности. Открытие миру, все человеческое — нам, невозбранное культурное творчество, когда Россия молодая, в бореньях силы напрягая, дух свободы, единение (пусть несколько одностороннее) со светлым Западом — и все такое прочее, что впоследствии было загублено известно кем.
Другое дело — возвращение конкретных личностей той светлой эпохи. Начальник предвыборного штаба Б. Н. Ельцина в 1996 г., создатель Уникального Журналистского Коллектива, герой информационных войн конца 90-х И. Е. Малашенко. Знатный политтехнолог, кучер и тренер А. П. Ситников, культурно-контркультурная звезда А. А. Смирнова, по касательной, но тоже отметившаяся женщина-политтехнолог М. А. Литвинович etc., etc.
Тут уже не общий идеализированный образ со старинной гравюры, а живые герои той эпохи — из крови и плоти.
И тогда возникает вопрос: готова ли общественность последовать принципу «Любишь меня (т. е. эпоху) — люби и моего Малашенко», или у нее диалектическое «Кушать люблю, а так нэт».

Ситуация похожа на описанную Г. Х. Андерсеном в «Калошах счастья». Некая фея (из Дома-2, очевидно) принесла в прихожую калоши, исполняющие пожелания владельца. Советник юстиции Кнап, отстаивавший в гостиной свое мнение, что времена короля Ганса (конец XV в.) были лучшей и счастливейшей порой в истории человечества, откланиваясь, по ошибке надел волшебные калоши и, выйдя на улице, оказался во временах короля Ганса. Ему там не вполне понравилось —
«Бедный советник пришел в совершеннейшее смятение, и когда кто-то сказал, что он, должно быть, пьян, ничуть в этом не усомнился и только попросил, чтобы ему наняли извозчика. Но все подумали, что он говорит по-московитски. В жизни советник не попадал в такую грубую и неотесанную компанию.
«Можно подумать, — говорил он себе, — что мы вернулись ко временам язычества. Нет, это ужаснейшая минута в моей жизни!».
К счастью, в кабаке собутыльники, ухватив его за ноги, сдернули калоши, и советник вернулся в свою середину XIX в. —
«Всю дорогу он вспоминал пережитые им ужасы и от всего сердца благословлял счастливую действительность и свой век, который, несмотря на все его пороки и недостатки, все-таки был лучше средневековья, в котором ему только что довелось побывать. И надо сказать, что на этот раз советник юстиции мыслил вполне разумно».
Нынешнее приключение советников юстиции (а также политологии, культурологи etc.), которым фея принесла калоши счастья, будет не менее интересным.

Источник