«Гнить за решеткой я не хочу и не буду», — эти слова говорил незадолго до своей смерти Холик Субханов — один из лидеров «банды ГТА», расстрелянный при попытке побега в Мособлсуде 1 августа.

В этот день его вместе с восемью сообщниками доставили в здание областной Фемиды из СИЗО Зеленограда. Бывшие сокамерники расстрелянных головорезов рассказали «МК» о жизни бок о бок с участниками «банды ГТА».

За три года обвиняемые в серии зверских убийств автомобилистов на подмосковных трассах успели побывать практически во всех столичных СИЗО и хорошо запомнились местному «населению». Например, каждый из автоманьяков имел по три «полосы», означающих склонность к побегу, к нападению и к суициду…

Напомним, за несколько часов до ЧП в Мособлсуд привезли девятерых бандитов, позже пятеро из них напали на двух конвоиров в лифте. В итоге были ликвидированы трое злоумышленников — Холик Субханов (брат убитого при задержании в 2014 году основного руководителя преступной группы), Абдумуким Мамадчонов и Мирзомавлон Мирзошарипов, тяжело ранены двое — Хазратхон Додохонов и Фазлитдин Хасанов.

Не принимали участия в нападении Умар Хасанов, Зафарджон Гулямов, Анвар Улугмурадов, Шерозджон Кодиров. Все эти имена мало что говорят обывателям, но они хорошо запомнились сотрудникам столичных СИЗО и правозащитникам.

Итак, изначально, еще в 2014-м году после обезвреживания банды, их разбросали по разным изоляторам — № 1 «Матросская тишина», № 5 «Водник», № 2 «Бутырка», № 4 «Медведь»… Все девять заключенных сразу же попали на спецучет. Во ФСИН это объясняют тем, что совершенные ими преступления слишком тяжелые (жертвами душегубов стали 17 человек), к тому же арестанты считали себя радикальными исламистами. В итоге всех разместили по камерам с видеонаблюдением, в спецкорпусах, где усиленная охрана.

— Мирзомавлон Мирзошарипов и Холик Субханов сначала попали в СИЗО № 7 (сейчас оно закрыто на реконструкцию), — рассказывает сотрудник изолятора.

— Вели себя они в первое время дерзко. Возможно, не осознавали, где оказались и что им грозит. Их поместили в соответствии с законом в разные камеры на спецблок (где усиленная охрана). И ни одного из них не приняли сокамерники, требовали их убрать, прессовали.

Такое отношение вполне объяснимо. В каждой камере есть телевизор, так что все заключенные следят за новостями. А там постоянно показывали сюжеты про банду, про то, как ее члены жестоко убивали даже женщин (снимая с трупов сережки в качестве трофея). Совершившие подобные преступления даже у самых отъявленных преступников за решеткой, мягко говоря, не пользуются уважением. В общем двум главарям долго подбирали подходящую «компанию», и за это время спесь с них слетела. Своим новым более лояльным сокамерникам бандиты рассказывали, что нападали за идею, а не корысти ради.

— Субханов давал понять, что вообще деньги убитых они брали исключительно на существование и что для них чуть ли не оскорбительно, когда их причисляют к обыкновенным грабителям, — рассказывает бывший сокамерник расстрелянного Субханова Андрей.

«Тренировка» — это слово вроде как Субханов повторял постоянно, когда речь заходила об их нападении на автомобилистов. Следствие, к сведению, тоже пришло к выводу, что часть преступлений были совершены не с целью грабежа, а для испытания бойцов, направляемых бандой в Сирию, Пакистан и Афганистан.

Примечательно, что почти все члены «банды ГТА» написали явки с повинной именно в СИЗО. Видимо, были сильно подавлены. Впрочем, некоторые по-прежнему настаивали на своей невиновности и просили снять с них «полосы» (так называют за решеткой особые отметки в деле, которые говорят о склонности к нарушению порядка, побегу, нападению). Такие «полосы» имели абсолютно все участники жестокой группы.

— Реально никто из них не пытался ни сбежать, ни напасть на сотрудников изолятора, — говорит сотрудник СИЗО № 7. — На учет их поставили всем скопом для профилактики. В таких случаях всегда лучше перестраховаться. А тех, кто имеет «полосы», переводят из помещения в посещение в сопровождении большего количества сотрудников, к ним более тщательно присматриваются и т. д.

— Очень мне запомнился Анвар Улугмурадов, когда он сидел в «Матроске» на «большом спецу» (так называют корпус), — рассказывает экс-член ОНК Анна Каретникова.

— Он очень хотел избавиться от «полос», уверял, что совершенно не намерен нападать ни на кого и бежать. Просил, чтобы его сняли с профилактических учетов. Мне объясняли сотрудники «Матросской тишины»: снять нельзя, потому что дело такое серьезное.

Улугмурадов участия в нападении на конвоиров не принимал — не успел или даже не планировал, но достоверно это установит следствие. А вот кто точно не пытался прикрывать свое истинное лицо маской — так это члены банды, которые были убиты. Сокамерники вспоминают, что иногда они могли часами молчать, их атаковали приступы злобы и ненависти.

В московских СИЗО члены «банды ГТА» были лишены связи друг с другом. А вот в Зеленограде (туда их перевели в прошлом году, как только дело было передано в Мособлсуд) обеспечить их полную изоляцию было гораздо сложнее.

Во-первых, изолятор небольшой (рассчитан на 340 человек, сейчас в нем находятся около 500). Во-вторых, даже если им не пронесли в камеры телефоны, они чисто теоретически могли перекрикиваться друг с другом через окна, сталкиваться в коридоре во время выхода на прогулку, к адвокату и т. д.

С учетом ЧП сейчас за оставшимся в живых бандитами следят 24 часа в сутки, некоторые помещены в одиночные камеры с видеонаблюдением. По некоторым данным, следователям они уже заявили, что не собирались принимать участия в побеге и вообще не знали о том, что он готовится.

Читайте также: Дети революции достоинства

Ева Меркачева