Пентагон разрабатывает новую боевую операционную доктрину, которая должна быть представлена в октябре.

Существующая военная доктрина США утверждена на период до 2020 года, однако возросший оборонный потенциал России и Китая вынуждает американцев корректировать стратегические документы.

О разработке новой операционной доктрины FM 3.0 Operations американское издание The Nаtional Interest сообщило 1 мая. Цель обновления — обеспечить «лучшие позиции в перспективе крупномасштабной войны с технически продвинутыми соперниками».

Ранее американский генерал Дэвид Голдфейн заявил, что США могут пересмотреть и доктрину применения ядерного оружия. Вероятно, обсуждаются снижение порога применения и возможности упреждающего ядерного удара.

Военная доктрина США образца 2012 года ставит целью «остаться сильнейшей военной державой в мире».

Основные принципы Стратегии национальной безопасности США 2015 года: использование военной силы в одностороннем порядке и по широкому спектру угроз, подготовка и оснащение вооруженных сил государств — союзников США, модернизация НАТО, воспитание будущей политической (экономической) элиты по всему миру.

Заметим, документы вполне актуальны и созданы отнюдь не добрыми самаритянами. В чем же тогда проблема?

Главнокомандующий НАТО в Европе американский генерал Кертис Скапарротти считает, что Россия превращается из партнера в антагониста США по мере того, как возвращает себе позиции на мировой арене.

То есть сильная Россия — априори угроза. И в целом стратегия ясна: организовать эшелонированную военно-экономическую блокаду нашей страны для истощения ее оборонных ресурсов — с тем чтобы если не ликвидировать, то ограничить ее суверенитет.

В последнее время «военные» аргументы превалируют. Похоже, у наших партнеров нет полной уверенности в успехе. Они начинают нервничать, экспериментировать и ошибаться. Что происходит?

Вероятно, для повышения эффективности армии американцы намерены синхронизировать, привести в единую систему несколько прикладных — операционных — стратегий, созданных для реагирования на существующие региональные угрозы и перспективные вызовы.

На новом витке развития войскам придется действовать согласованно и одновременно во всех сферах боевого применения. Этому необходимо учиться.

Принятая в 2006 году «Упреждающая стратегия» предполагает устранение прежде всего потенциальных угроз, включая ослабление или демонтаж государств, отрицающих американскую исключительность.

Исключительность требует всемирного осознания: США морально превосходят все сущее и следуют по особенному историческому пути, вне законов или норм, регулирующих другие страны.

Для сомневающихся имеются авианосные корабельные ударные группы, крылатые «Томагавки» и другие силовые аргументы, которые необходимо связать одним узлом — на суше, на море, в воздухе, в космосе и в киберпространстве.

Однако армия США больше не является единственной силой, обладающей высокоточным оружием дальнего действия.

Россия и Китай «ограничивают доступ» во многие районы планеты, разрабатывают истребители-невидимки пятого поколения, создают развитые системы противовоздушной обороны огромного радиуса действия и противокорабельные ракеты, способные атаковать американские корабли на дальности свыше 1500 км. Под вопросом само военно-техническое превосходство США.

За годы локальных операций на Ближнем Востоке американцы отучились воевать на равных, и Пентагон по-прежнему видит перспективу в готовности к боевым действиям на основе превосходства собственных высоких технологий, «быстрых, дальнобойных, живучих сетевых систем», «комбинированного маневра» в формате «многодоменных операций».

Речь идет о развитии и продвижении оперативной концепции Multi-Domain Battle, суть которой — гибкое реагирование на комплекс быстро меняющихся угроз (ударов) во всех сферах.

Кстати, о скорости. Многих в Пентагоне поразила быстрота развертывания в октябре 2015 года российской оперативной базы в Сирии. Впечатление дополнили успехи российских Воздушно-космических сил.

Издание Пентагона Military Times отметило, что Россия «развивает ключевые технологии, новые тактики боя и дерзкую геополитическую стратегию, настойчиво подрывающую 25 лет американских претензий на статус единственной подлинно глобальной сверхдержавы».

Председатель комитета начальников штабов Вооруженных сил США генерал Мартин Демпси заявил, что «порядок в мире значительно ослабел, и наши военные преимущества начали уменьшаться», в связи с чем необходимо приспосабливаться к новым угрозам, повышать оперативность, развивать инновации и интеграцию, «уделять больше внимания вызовам, которые бросают государственные игроки».

Сегодня американцы разворачивают систему глобальной ПРО и космическую ударную группировку, чтобы нейтрализовать российские и китайские баллистические ракеты — носители стратегического ядерного потенциала.

И российская Военная доктрина 2014 года видит одной из главных целей противодействие попыткам других государств добиться военного превосходства путем развертывания систем стратегической противоракетной обороны, размещения оружия в космическом пространстве, развертывания стратегических неядерных систем высокоточного оружия.

В отличие от США, готовых нанести глобальный удар по любой стране, Россия допускает применение военной силы (использование ядерного оружия) только в ответ на агрессию против себя или своих союзников. И лишь когда исчерпаны мирные средства разрешения конфликта.

Американцы рассматривают Россию как военную угрозу в связке с Китаем, и это объективно повышает наши шансы на победу.

Против войны на два фронта одновременно предостерегал стратегов еще канцлер Бисмарк, и с той поры никому не удалось победить в «многодоменной» ситуации.

А медитации на тему американской исключительности на поле боя не помогут. Очевидно, Соединенные Штаты начинают проигрывать в геополитическом противостоянии с Россией и Китаем, однако не могут сменить тактику враждебности, для которой нет объективных оснований. Просто пытаются усовершенствовать «большую дубину».

Россия никому не угрожает не потому, что слаба, а потому, что осознает себя частью многополярного мира.

Стоит ли американцам сочинять новые военные стратегии, изобретать «жесткую военную реальность», искать поводы для конфликта? Даже газета The Washington Post видит, насколько скромны желания Москвы: «Большая стратегия России ориентирована на решение трех задач: создание нового, более благоприятного баланса сил в международной системе, расширение доступа к новым рынкам финансирования и экспорта и оказание активного влияния на постсоветском пространстве».

Читайте также: Как г-жа Меркель приезжала к Путину в Сочи Украину покупать

Александр Хроленко, обозреватель МИА «Россия сегодня»