Отношения между Россией и США находятся, мягко говоря, не в лучшем состоянии.

К проблемам, возникшим еще при предыдущих администрациях, добавилось импульсивное кидание «Томагавков» по сирийской военной базе Шайрат.

Рационально объяснить такой поступок затруднительно. Отношения с Москвой еще ухудшились (хотя, казалось бы, уж куда дальше), но выгоды, полученные США, не ясны никому.

Естественно, что в такой ситуации дипломатическое общение с США легким не будет, причем для обеих сторон.

Раздавались уже предложения — причем от лиц, прежде славившихся своей умеренностью и даже прямым западничеством, — вообще отменить встречу: «Евгений Примаков в сложившихся обстоятельствах позвонил бы госсекретарю США с личным посланием. Извините, дескать, мистер Тиллерсон. К вам лично никаких претензий. Москва ждет вас, но не сейчас».

Аннулирование приглашения тоже не лучший способ. Все-таки когда дипломатия кончается, вступает в силу последний довод королей, что не очень желательно. Пусть лучше министры беседуют о делах их скорбных. Но, правда, возможно, было бы лучше провести встречу в третьей стране.

Это, по крайней мере, убрало бы дополнительную коллизию «хозяин — гость», от которой сейчас неудобно всем.

Впрочем, уже поздно. Да и, возможно, у МИД России есть свои резоны не изменять жанр свидания. Если верить американским источникам, встречу госсекретаря с президентом России уже отменили, т. е. уровень мероприятия понижен.

Но в любом случае и без того тяжелая база для первого свидания двух министров усугубляется еще двумя обстоятельствами.

Визиту предшествовало сообщение The Sunday Times, согласно которому в Москве «Рекс Тиллерсон может выдвинуть обвинения России в соучастии и сокрытии военных преступлений, совершаемых режимом Башара Асада».

А министр обороны Великобритании Майкл Фэллон (то есть лицо ответственное, по крайней мере, в теории) прямо указывает, что должен делать госсекретарь США в Москве: «Если Россия не желает нести ответственности за будущие атаки, Владимир Путин должен выполнить свои обязательства, окончательно уничтожить арсенал химических вооружений Асада и в полном объеме подключиться к миротворческим усилиям ООН».

Такая манера разговаривать с Тиллерсоном — как с наемником, чтобы тот отрабатывал звонкие британские стерлинги и не отлынивал от работы — необычна не только тем, что кабинет Ее Величества несколько преувеличивает свои полномочия.

Дело еще и в том, что, если вариант ультиматума Москве действительно рассматривается администрацией США, тогда вряд ли уместно привлечение к делу британской прессы и говорливого военного министра Великобритании.

Ультиматум — это уже последнее средство, к которому прибегают, если больше нет смысла в переговорах, это крайний вариант. Беседы в прессе об ультиматуме в момент, когда переговоры еще не начались, — неважное средство содействовать их успеху.

Тем более что ультиматум предполагает набор действий в случае отказа противной стороны его принять. Министру Фэллону за последствия не отвечать, но администрация США в этом случае должна иметь конкретный пакет мер «если, то…». Обсуждать такие меры в воскресной британской прессе — самое то. Диванная стратегия во всей своей силе.

Не говоря уже о том, что в прежние времена готовящийся ультиматум всегда был дипломатической тайной. Загодя обнародованный ультиматум — это какой-то пшик.

Но кроме того, что Тиллерсону предстоит отдуваться за себя и за того парня, то есть британского министра, и неясно, хочет ли он этого, есть еще одно огорчительное обстоятельство. Никто не понимает, кто в Госдепартаменте хозяин.

Госсекретарь говорит одно, представитель США в ООН Хейли говорит нечто прямо противоположное, причем никто ее не дезавуирует. Такое «кто в лес, кто по дрова» в дипломатическом ведомстве — вещь довольно неслыханная, ибо непонятно, кто является обладателем верительных грамот и кому надлежит верить так, как если бы это говорил сам правитель.

Такое цветущее многообразие вообще обессмысливает переговоры, ибо первейшее и необходимое их условие — четкое понимание полномочий контрагента. Если же по важнейшим вопросам в Госдепартаменте существуют диаметрально противоположные мнения, то чьей подписи под соглашениями (гипотетическими) следует верить?

Возможно, госсекретарь США внесет ясность в этот немаловажный вопрос, но в любом случае предстоящее свидание будет очень сложным. Ибо оно отягощено не только объективными противоречиями между державами, но и глубоко нетривиальным способом ведения дел.

Читайте также: Как украинцы помогли США уничтожить российский ЗРК «Панцирь-С1» на авиабазе Шайрат в Сирии (ФОТО)

Максим Соколов