ПОЖИДАЕВ Илья
Заметил такую интересную особенность: всплеск доверия к Сталину неизбежно предшествует митингам так называемой «несистемной оппозиции». Понятно, что «после» — не значит «вследствие». Но, тем не менее, такая закономерность действительно прослеживается. И мониторингом рейтинга Сталина занимается даже «Левада-Центр» — трудно предположить, что просто так и зазря. Так вот «болотным» событиям предшествовал 51%-й рейтинг Вождя, а нынешним «антикоррупционным» флешмобам — 52-% рейтинг. Статистика варьируется в пределах 10%, но, тем не менее, либералы уже даже статистически признают рост доверия к Великому Вождю, хотя, конечно, негодуют и ругаются по этому поводу. Складывается ощущение, что всю эту «несистемную оппозицию» и консолидирует ненависть к Сталину.
Вообще показательной особенностью постмодернистского либерализма является его зацикленность на неких «страшилках». В XVIII–XIX веках провозвестники либеральной парадигмы вешали лапшу о том, что их идеология завязана строго и исключительно на положительных личных качествах (на уме, на оптимизме, на отваге и так далее). Но уже к началу XX века, когда «поляна» была благополучно поделена, стала постепенно осознаваться несостоятельность либеральных слоганов — и надо было, соответственно, спешно сочинить что-то еще. Чем дальше, тем больше либеральное информационное пространство заполнялось «страшилками». Теперь оно, похоже, занято только и исключительно ими. Разумеется, произошло это не в одночасье и даже не за десятилетие.
Органически кризисный характер капитализма, впоследствии империализма, о котором писали многие экономисты и философы, стал неоспоримо понятен к концу XIX — началу XX веков. И вообще никуда от этого органически кризисного характера не деться, потому как он имманентен либерализму. И этот органически кризисный характер, вот что скверно, напрочь развеивает миф о «деловых людях» и об отсутствии клановости в империалистическом мире. А тут еще и «леваки» на больную мозоль давили. Вот либералы в целях самозащиты и начали раздувать опасность «красной чумы». При этом, что небезынтересно, троцкизм был проектом строго англо-саксонского капитала, о чем без тени стеснения писал, в том числе, и Исаак Дойчер, непосредственный соратник Троцкого.
Но вот Великая Октябрьская социалистическая революция прошла, отгремела и Гражданская война, даже уже более-менее зацементировался новообразованный Советский Союз. А «красная чума», которой так пугали либералы, на Европу почему-то так и не перекинулась. Тогда либералы посредством своих наспех сляпанных проектов, Гитлера и Муссолини, начали продвигать идею о том, что Сталин — такой же большевик, а посему так же зарится на Европу со своей революцией. Доктрину «социализма в одной отдельно взятой стране», перешедшую из ранга доктрины в ранг официальной государственной программы и идеологии, разумеется, предпочитали не трогать и не упоминать. Ну, а потом были «ГУЛАГи», всякие там «безвинно расстрелянные» и так далее и тому подобное.
Следующая трудность для либерального Запада — победа Советского Союза во Второй мировой войне. Со всей очевидностью оказалось, что опасность исходит исключительно от западной империалистической модели в виде фашизма (от которого империалисты, несмотря на неопровержимые доказательства причастности к его строительству, разумеется, старательно открестились). И вот тогда-то Черчиллем была придумана доктрина фактически цивилизационного противостояния, когда есть некое абсолютное зло в виде Советского Союза, и против него изо всех сил надо дружить всем империалистам. Вообще речь в Фултоне следует читать между строк, тогда станет понятна ее исключительная либерально-западническая концептуальность: у западного мира обязательно должен быть враг, и только это западный мир и цементирует. Без врага нет Запада. А Самюэль Хантингтон это прописывает уже открыто, без каких-то там намеков, полутонов и недосказанностей.
Но вот рухнула сперва Берлинская стена, а затем — и Советский Союз. Казалось бы, либерализм вот сейчас-то должен захлебнуться в собственных фекалиях — просто за неимением объекта агрессии. Однако ничуть не бывало. Первоначально Запад действительно попал в некий идеологический вакуум. Но уже в 1993 году Самюэль Хантингтон придумал новый объект либеральной агрессии (точнее, несколько объектов) — это цивилизации, по своей сущности отличные от западно-либеральной, в особенности от англо-саксонской. Ненавязчивый акцент был при этом сделан на мусульманский мир. Его-то и выбрали очередной по счету «страшилкой» — и пока что до сих пор продолжают обкатывать этого конька.
Безусловным новшеством западно-либеральной, западно-империалистической информационной работы являются «русские хакеры». Кто придумал — пока доподлинно неизвестно, но фишка пущена в оборот. Пока, надо полагать, до статуса угрозы № 1 «русские хакеры» не дотягивают, а посему их на данном этапе придерживают, скорее, на закуску, среди прочих официально манифестируемых угроз. Вообще спецификой новейшей либеральной идеи является винегрет из угроз — сталинизм, исламизм и «русские хакеры». Никакой новой прорывной идеи, способной захватить и всецело поглотить собою западно-либеральные умы, за последние более чем двадцать лет придумано не было. Похоже, это признак серьезного системно-идейного кризиса.
Все организованные провокации в России сегодня бьют отнюдь не по Путину и, уж тем более, отнюдь не по путинскому чиновничьему аппарату (много чести оному). Все организованно-дестабилизирующие выходки бьют по России как таковой, а аватарой России стал Сталин, и от этого факта никуда не деться. Ну, и к тому же либеральной матрице, как уже было изложено выше, строго необходимы враги, иначе она, эта матрица, попросту загнется.
Попустить гибель либерализма, пусть даже и только на территории России, было бы жестоко и контрпродуктивно. В конце концов, вся наша современная экономическая система строго либеральна, и не допускать либерализма — значит рубить сук, на котором восседаешь. А посему наш либерализм надо постоянно и методично подпитывать нужной ему энергетикой.
Нужен ему сталинизм — что плохого в этом: великому человеку не грех и памятники в центрах всех мегаполисов поставить! А что плохого в «русских хакерах»? Ну, круче наши хакеры пусть хоть самого Кевина Митника — так это ж здорово! Ну, а наши полицейские должны получить полномочия незамедлительно стрелять на поражение в моджахедов — в случае, если даже просто увидят их на улицах: во-первых, вряд ли можно ожидать чего-то хорошего от моджахеда; а во-вторых, либерализму вновь будет дана нужная ему энергетическая подпитка — дескать, расстреливают мультикультурализм во плоти.
Не будем же изуверами! Накормим либерализм большими порциями хейта! Жалко, что ли!

Источник