ИЩЕНКО Ростислав
Педро Аграмунт – президент ПАСЕ, недавно переизбран на второй и последний срок. С 2016 года (своей первой каденции во главе Ассамблеи) бьётся, как рыба об лёд, пытаясь вернуть делегацию России в зал заседаний.
Напомню, что с 2014 года Россия лишена права голоса в ПАСЕ. С тех пор российская делегация игнорирует пленарные заседания и работу в комитетах.
Дело в том, что ПАСЕ, как структура, значит ровным счётом ничего. С точки зрения политического влияния разумеется. С точки зрения возможности для группы депутатов национального парламента регулярно, за казённый счёт ездить в Страсбург лучше организации не придумаешь.
Именно в силу того, что резолюции ПАСЕ ничего не значат и ничего ни к чему не обязывают, право голоса является важнейшим правом члена ПАСЕ. Выступления в зале и предложения по возможным поправкам активно цитируют западные СМИ. То есть, имея возможность выступить в ПАСЕ вы можете использовать эту площадку для гарантированного проникновения вашей позиции в европейское медиа пространство. Не Бог весть что, но с паршивой овцы, хоть шерсти клок.
Логично, что в сложившихся обстоятельствах Россия не просто прекратила участвовать в работе ПАСЕ.
Периодически в стране возникает дискуссия о целесообразности членства России в организации. Возможно Москва бы и вышла из ПАСЕ, но последняя входит в структуру Совета Европы. Ну а с учётом позиции России, направленной на полноценное партнёрство с ЕС и создание «Большой Евразии» (от Лиссабона до Куала-Лумпура) разрыв связей с главной европейской гуманитарной структурой (каковой по факту является Совет Европы) было бы воспринято членами Евросоюза, как демонстративное намерение России резко ухудшить отношения. Позиции наших врагов в ЕС укрепились бы, а аргументация адекватных политиков, выступающих за налаживание полноценного сотрудничества между Европой и Россией ослабела бы.
Поэтому на данном этапе приходится выдерживать нынешний формат отношений, когда Россия в ПАСЕ вроде бы есть, но на деле её там нет. Нельзя сказать, что Москва очень от этого страдает. От решения политических проблем ПАСЕ далека – они решаются на национальном уровне (наиболее эффективно) и частично на уровне брюссельской бюрократии. Формально Парламентская Ассамблея, как и весь Совет Европы в структуру органов ЕС не входят, являясь целиком самостоятельными организациями. В европейском информационном пространстве Россия и так надёжно закрепилась (RTL, «Спутник», «Евровидение», не считая возможностей работать напрямую с редакциями ведущих европейских СМИ). Да просто одна большая пресс-конференция Путина, по освещаемости в европейских СМИ значит больше, чем год коллективных усилий всех национальных делегаций в ПАСЕ.
Отсутствие российской делегации даже не мешает защите наших интересов. В защиту России выступают представители других стран, настроенные на восстановление полноценного диалога с Москвой. Их устами Россия может доносить свою позицию не менее (а иногда и более) эффективно, чем при помощи собственных депутатов. Как указывалось выше, даже президент ПАСЕ Педро Аграмунт выступает активным лоббистом возвращения российской делегации в зал Ассамблеи.
В таких условиях Москва позволила себе ужесточить позицию и не просто требовать отмены наложенных на делегацию ограничений. В начале 2017 года спикер Госдумы заявил, что российская делегация вернётся в Страсбург только в том случае, если Ассамблея изменит свой регламент таким образом, чтобы не было впредь возможности подвергать дискриминационным ограничениям национальные делегации.
Диктовать ПАСЕ условия своего возвращения можно лишь будучи абсолютно уверенным, что Европе Россия в ПАСЕ нужна, а Москву сложившееся положение вещей вполне устраивает. По крайней мере – не тяготит. Так ли это?
Думаю, что да. Ужесточение позиции России произошло сразу же после того, как в конце 2016 года группе поддержки Москвы в организации не удалось убедить ПАСЕ снять санкции с российской делегации. Инерция мышления европейских политиков оказалась сильнее здравого смысла. По сути дела в ответ на сохранение ограничений делегации России в ПАСЕ в правах, с Охотного ряда прозвучало: «Не очень-то и хотелось».
И данная позиция была воспринята со всей серьёзностью. Через две недели после выдвижения российского ультиматума Педро Аграмунт заявил, что будет созван саммит Совета Европы, который не только решит проблему России, но и займётся реформированием институтов СЕ с целью их адаптации к новым реалиям. Процесс созыва саммита уже запущен. С учётом длительности европейских процедур, вероятный срок его созыва – 2019 год.
Что ж, можно подождать, Россия никуда не спешит. К 2019 году будут переизбраны практически все ключевые европейские парламенты. Стартовавшая в 2016 году смена глобалистских элит на националистические придёт к логическому завершению. К этому времени и на национальных уровнях и в рамках ЕС должна сложиться куда более благоприятная для Россия общая политическая ситуация. При этом проблемы Евросоюза к этому времени не только не будут решены, но обострятся. Европа будет отчаянно нуждаться в российской поддержке. Ну и, наконец, что немаловажно, в 2019 году должны войти в строй обходящие восточноевропейский «санитарный кордон» газопроводы «Северный поток – 2» и «Турецкий поток». Исчезнет зависимость России от транзитных стран, на которой не раз пытались сыграть глобалистские элиты Евросоюза и США.
Не удивлюсь, если таких условиях Совет Европы вынужден будет не просто вернуть России все приостановленные ПАСЕ и даже не только выполнить её ультиматум об изменении регламента ПАСЕ, но в рамках уже заявленной реформы Совета Европы, дать куда больше прав и полномочий, которые будут адекватно отражать возросший вес России в мировой и европейской политике.
Естественно такое положение вещей категорически не страивает Украину. В ряду немногочисленных сомнительных «побед» Киева над Москвой, начатых возвращением Крыма России, санкции ПАСЕ против российской делегации являются самой несомненной победой, хоть и абсолютно бессмысленной. Впрочем, украинские депутаты, бессмысленной эту победу не считают. Чтобы понять их отношение к происходящему, надо вспомнить, как часто приезжающие с Украины «эксперты», пытаясь уязвить своих оппонентов на телевизионных ток-шоу вопят представителям Донбасса или попавшим под персональные санкции и ставшим невъездными в ЕС и США российским политикам: «Я могу поехать в Европу, а Вы не можете!»
Они действительно не понимают, что жизни не хватит даже чтобы всю Россию объехать и что, кроме ЕС и США в мире существует ещё масса государств. С политической же точки зрения, нет смысла ездить в Европу, если европейские политики сами стоят в очереди на приезд в Россию. Это киевским политикам приходится отираться по чужим приёмным, чтобы привлечь к себе хоть каплю драгоценного европейского внимания. Российские политики могут все интересующие вопросы решать в Москве – так даже удобнее. Приезд российской делегации любого уровня в любую страну – не вынужденная необходимость, а дань уважения партнёрам.
Не может Украина допустить снятия с России санкций и с точки зрения интересов внутренней пропаганды. Три года официальный Киев рассказывал населению, что «весь цивилизованный мир» поддерживает «справедливую борьбу» украинского народа с «российскими агрессорами», что Украина стала «щитом Европы» от «дикой азиатчины», а тут «цивилизованный мир» возьмёт и начнёт брататься с «дикой азиатчиной» через голову Киева. Это будет даже не измена, а ментальная катастрофа. Окажутся цинично растоптаны все «ценности майдана». Вопросы: «За что страдали?» и «Зачем уничтожили собственную страну?» станут как никогда актуальны.
Поэтому Украина мужественно борется в ПАСЕ против любых поползновений улучшить взаимоотношения с Россией. Киевская делегация самостоятельно и при помощи своей группы поддержки инициирует одну антироссийскую резолюцию за другой. Каждое очередное упоминание ПАСЕ о «российской агрессии» вызывает в Киеве бурную радость, несмотря на то, что всем очевидно – свои возможности воздействия на Россию Ассамблея исчерпала ещё в 2014 году. Никаких других рычагов давления у неё нет. Даже, если, паче чаяния удалось бы потащить резолюцию о полном исключении России из ПАСЕ и Совета Европы это никак не отразилось бы на позиции Москвы, а широкая российская общественность вообще ничего бы не заметила. ПАСЕ – это даже не турецкие помидоры или польские яблоки.
Вот и очередная резолюция «Функционирование демократических институтов на Украине», принятая ПАСЕ 25 января, вызвала приступ энтузиазма у украинских политиков и в украинских СМИ. В Киеве подчеркивают, что резолюция была принята подавляющим большинством голосов (106 против 11 при 9 воздержавшихся), а также, что сторонникам России не удалось заменить в тексте слова «российская агрессия» на «внутренний конфликт».
Думаю, однако, что не деле текст резолюции не столь приятен официальному Киеву, как тот пытается представить. Термин «российская агрессия» — дань сложившейся за три последних года европейской традиции – утешительный приз для Киева. Зато вся остальная резолюция пестрит обвинениями Украины в нарушении прав человека и высочайшем уровне коррупции, которая, по мнению ПАСЕ, оказывает долгосрочное негативное влияние на политическую и судебную систему Украины и подрывает уровень доверия народа к власти. От Киева требуют продолжать реформы и привести законодательство в соответствие с европейскими стандартами. И никаких перспектив, никаких обещаний. А межу тем, ПАСЕ – орган не директивный – обычная консультативная говорильня. Сказали бы что-нибудь о безвизовом режиме – им пустяк, пустышка, а Украине приятно.
Как указывалось выше, постепенное налаживание отношений России и Совета Европы, в рамках которого работает ПАСЕ, скорее всего растянется до 2019 года и окончательно состоится в рамках общей реформы СЕ. За это время, уходящие, но пока ещё господствующие в европейских структурах глобалисты успеют ещё неоднократно словесно пнуть Москву. Кстати, Прибалтика тоже о «российской агрессии» постоянно кричит, хоть танки по территории трёх лимитрофов ездят американские.
Но портрет Украины, нарисованный резолюцией ПАСЕ от 25 января, даёт возможность европейским противникам активной поддержки Киева, в очередной раз задать вопрос о том стоит ли Европе нести издержки из-за какой-то Украины? При этом, если в 2014 году им отвечали, что европейские принципы не позволяют бросить а произвол судьбы молодую демократию и крыть вроде как было нечем, то теперь уже из резолюции ПАСЕ выясняется, что европейцы страдают не за «молодую демократию», а за коррупционный режим, не пользующийся доверием собственных граждан, разрушающий политическую и судебную систему своей страны, да ещё и нарушающий права человека, принимая не соответствующие европейским нормам законы. Каддафи после таких обвинений объявили «утратившим легитимность», да и Януковичу аналогичные предъявлялись.
Так недолго и самой Украине под санкции ПАСЕ попасть. Всё-таки Совет Европы – организация гуманитарная, в первую очередь озабоченная правами человека. И когда «иностранная агрессия» способствует (по мнению СЕ) защите «прав человека», как это, например, было в Ливии, Совет Европы её в лучшем случае «не замечает», а то и одобряет. Понятие «гуманитарная интервенция» никто не отменял, а о состоянии наступающей на Украине гуманитарной катастрофы уже даже местные «специалисты» говорят.
Источник