Командир авиационного звена летает со своим штурманом не один год. Это уже их вторая командировка в Сирию.

— Так это был ПЗРК? — уточняю я, беседуя с командиром авиационного звена Су-34 майором Сергеем Степановым (все фамилии и имена в материале изменены).

— Нет, это был ЗРК, — отвечает Сергей. — Переносной зенитный ракетный комплекс просто не смог бы поразить наш самолёт на такой высоте.

— Но откуда у террористов такое оружие?

— Мало ли, откуда. Возможно, где-то смогли захватить устаревший войсковой ЗРК. Не исключено, что он был поставлен из третьей страны. Границы-то ведь здесь открыты.

А дело было, по словам лётчика, так. Экипаж Су-34 выполнял в ночных условиях очередной боевой вылет. Задача в общем-то привычная — уничтожить технику боевиков, расположенную в инженерных сооружениях и других укрытиях.

Не доходя до цели километров двадцать, комплекс радиоэлектронного подавления, который обеспечивает защиту самолёта от ракетных атак, выдал данные о том, что Су-34-й «взят на сопровождение». Одним словом, он классифицировал неизвестный ЗРК как объект воздействия на самолёт, который может атаковать с земли нашу машину.

Штурман капитан Владимир Сергеев, увидев на мониторе соответствующую информацию, сразу же доложил о ней командиру. И тот тут же выполнил противоракетный манёвр.

Что такое ЗРК? Это установка, спрятанная где-то на маленьком пятачке среди развалин. Вот она перестала «действовать по самолёту», и попробуй отыщи её, если учесть ещё скорость Су-34. Да и ЗРК может сменить позицию, и вообще, кто его знает, сколько ЗРК прикрывают район действия бандформирования.

В такой ситуации атаковать ЗРК — значит, подвергнуть машину и экипаж серьёзной опасности и сорвать выполнение боевой задачи. Поэтому пилот совершил доворот на ранее заданную цель и, проведя успешное бомбометание, благополучно вернулся на аэродром.

Интересуюсь:

— Что сталось с тем ЗРК?

— Конечно, мы там потом хорошо поработали. И не только мы. Боевые вылеты в ту ночь совершали и наши товарищи. Одним словом, больше таких случаев не было.

Командир авиационного звена Су-34 — военный лётчик 2-го класса, освоил самолёты Л-39, Су-24М, Су-34. Общий налёт у него — 970 часов, во время первой командировки в Сирию совершил 42 боевых вылета, а во время второй — уже около 60.

— Многофункциональный истребитель-бомбардировщик Су-34, — рассказывает командир, — способен выполнять задачи по уничтожению воздушных, наземных и морских целей с применением всех видов авиационных средств поражения как управляемых, корректируемых, так и неуправляемых. Может возникнуть вопрос: причём тут морские цели? Ответ на него «находится» буквально в трёх километрах от нас — рядом ведь Средиземное море. Поэтому нельзя полностью исключать возможность действий террористов и на его акватории.

«Лишь полностью убедившись, что это противник, выполняем прицеливание и применение авиационных средств поражения…»

— Расскажите, пожалуйста, в рамках возможного, о вашей боевой работе.

— Нанесение ударов по назначенным объектам осуществляется обычно из положения дежурства на земле или в воздухе, а также мы выполняем самостоятельный поиск целей.

— Это тот самый метод «свободной охоты»?

— Совершенно верно.

— А как обычно осуществляется эта «свободная охота»?

— Экипажу назначается определённый район поиска. Он занимает в назначенное время этот район и приступает к поиску по характерным признакам наиболее важных целей, координаты которых не известны, — мест скопления незаконных вооружённых формирований, перемещения их в составе колонн, ведения ими боевых действий с подразделениями правительственных войск.

Мы самостоятельно оцениваем обстановку, с помощью оптико-электронных средств прицеливания опознаём, детально идентифицируем объекты, которые показались подозрительными, чтобы ни в коем случае не совершить ошибку. И лишь полностью и окончательно убедившись, что это противник, выполняем прицеливание и применение авиационных средств поражения. Результаты фиксируются бортовыми средствами видеоконтроля, по которым можно оценить последствия удара и нанесённый ущерб противнику.

— Вы вместе летаете со штурманом уже не один год. Тем более вместе работаете второй раз в Сирии…

— Опытный боевой штурман. В одной из статей, которые я читал в «Красной звезде», рассказывалось о Герое Российской Федерации подполковнике Владимире Ивановиче Богодухове, штурмане Су-24.

Там очень точно сказано о том, что штурманская служба — это лётная служба. Она направлена на обеспечение безопасности полётов в штурманском отношении, навигации и боевого применения летательных аппаратов. В обязанностях штурмана — готовить справочные данные авиационному командиру для принятия решения на выполнение полётов или на выполнение боевой задачи… Подождите… Так эту статью как раз вы и писали?

— Было дело. Признаюсь, не ожидал, что материалы, опубликованные в нашей газете четыре года назад, вы помните до сих пор…

— Так мы же в авиации. Радуемся, когда пишут о нас. Не думали, что и о нас когда-то расскажут в газете.

— А о ком же рассказывать, как не о вас!

— Вот тогда и расскажите о моём товарище, о штурмане капитане Сергееве. Жаль, конечно, что его настоящую фамилию пока называть нельзя. Общий налёт у него более 850 часов. Летал на Су-24М, теперь — на Су-34. Боевых вылетов — более ста. Военный штурман 1-го класса. Мужественный офицер, мастер боевой работы, прекрасный друг и товарищ. Да и вообще… Помните строки из песни Владимира Высоцкого: «Ты бы пошёл с ним в разведку?.». Я со своим штурманом летаю и на разведку, и на выполнение других боевых задач.

…И выполняют эти задачи в Сирии командир и штурман всегда образцово. Их профессионализм и мужество по достоинству ценят и командиры, и сослуживцы.

Хмеймим, Сирия.

Александр Колотило