РАР Александр
В 2017 году в Германии ожидаются федеральные выборы.
Если не произойдет ничего чрезвычайного — например, крупного теракта, связанного с кризисом беженцев, за возникновение которого критикуют Ангелу Меркель — то летом следующего года именно она станет канцлером Германии.
Поясню свою мысль.
За последние 10 лет нынешняя канцлер уничтожила в политическом смысле всех опасных конкурентов в руководстве христианских демократов.
Во главе Христианско-демократического союза Германии сегодня находятся люди, обязанные карьерой именно Меркель.
Там больше нет ярких личностей из старой Западной Германии, за исключением, может быть, министра финансов Вольфганга Шойбле. Его в принципе можно рассматривать как кандидата в канцлеры, но у него есть три проблемы.
Во-первых, 20 лет назад он был замешан внутри коррупционного скандала. Во-вторых, он находится в инвалидной коляске после покушения. В-третьих, ему уже далеко за 70, поэтому Шойбле может претендовать только на роль временного лидера Германии, если с Ангелой Меркель, не дай Бог, что-то произойдет.
Вторым возможным кандидатом на пост канцлера считают министра обороны Урсулу фон дер Ляйен. Ей 57 лет, она — дочь бывшего известного лидера христианских демократов из Нижней Саксонии. Глава военного ведомства – уже третий ее министерский пост, и она порой намекает на то, что готова заняться более ответственной работой. Но я бы назвал ее возможным кандидатом, только если Ангела Меркель не сможет баллотироваться. Внутри партии не видно никого с сопоставимым авторитетом и опытом.
Я полностью исключаю, что в сентябре следующего года к власти могут прийти оппозиционные политики.
Главная оппозиционная партия – социал-демократическая — сейчас вынуждены работать в правительственной коалиции с христианскими демократами. В принципе, Ангела Меркель полностью подмяла их под себя. В социал-демократической партии состоит Франк-Вальтер Штайнмайер, который 8 лет назад баллотировался на пост канцлера и с треском проиграл Меркель. Конечно, второй раз он выдвигаться не будет.
Главное, однако, в том, что за последние 10 лет социал-демократы потеряли статус второй народной партии. Единственная в стране народная партия, которая может набрать 30-35% голосов избирателей – христианско-демократическая. Рейтинг социал-демократов составляет около 20%, что катастрофически мало для партии, в которой состояли три канцлера – Вилли Брандт, Гельмут Шмидт и Герхард Шредер. Сейчас ее популярность ближе к партии “зеленых”, которые могут рассчитывать на 12% голосов.
Еще есть партия левых, экс-коммунисты, максимальная электоральная поддержка которых составляет всего 10%. Внутри этой партии, к тому же, серьезный раскол, между теми, кто выступает за сотрудничество с правящей партией и теми, кто резко против.
Из крупных партий остается “Альтернатива для Германии”. Эта та сила, против которой многие хотят сплотиться. Эта партия выступает с право-популистскими лозунгами, которые пользуются громадным успехом у большого сегмента немецкого электората.
“Альтернатива для Германии” выступает за отказ от принятия беженцев. С этим лозунгом они работают на всех электоральных площадках и, можно сказать, усиливают свои позицию. Я не исключаю, что на выборах в Бундестаг они могут собрать более 10% голосов и стать третьей силой в Германии. Но это все равно не альтернатива христианским демократам.
Ангела Меркель при этом надеется, что ей удастся сплотить вокруг себя социал-демократов и “зеленых” для противодействия крайне правым. Возможно, это удастся сделать. Ее личной власти и амбициям альтернативы в Германии, повторю, нет.
Перед выборами в Бундестаг важно описать и то, какие проблемы сегодня беспокоят немецкого избирателя, с какими вопросами нужно работать партиям.
Начиная с 1960х годов, еще до объединения, Германия привыкла жить в комфортабельной социальной и экономической среде. Люди привыкли к потребительскому обществу, к стабильным ценам, к достойному жилью, к среднему размеру налогов, к свободе передвижения, к благосостоянию. Два поколения немцев воспитано именно в таком духе.
И вот, впервые за 50 лет, а прекрасном немецком доме начинают появляться трещины. Они связаны как с потоком беженцев, так и с внутринемецкими проблемами.
Простому немцу непонятны причины терроризма в Германии. Откуда ИГИЛ, почему исламисты враждуют с Германией, взрывают фестивали, проводят атаки… Люди не понимают этого, потому что Германия сама по себе ни с кем не воюет, а, наоборот, пытается примириться с исламом. Даже в югославскую войну объединилась с США для защиты косоваров, которые исповедуют ислам.
И вот – атаки. Многие не понимают, и чувствуют себя некомфортно.
Теперь об экономических трудностях. Германия не просто привыкла жить в комфорте, она умела в нем жить и много делала для его поддержки.
В частности, во времена Шредера была проведена важнейшая реформа рабочего рынка. В отличие от Германии, Франция и страны Южной Европы за последние 20-30 лет, на мой взгляд, не проводили подобных реформ.
Теперь ситуация в Германии сложнее. Есть колоссальная проблема, которую особенно чувствуют средний класс и малообеспеченные слои. Около 10 лет процентные ставки банков в Германии не растут, потому что Европейский центральный банк старается спасти европейскую экономику, обнуляя кредиты.
Рядовые же граждане привыкли из поколения в поколения класть деньги в банки и на старости лет жить на проценты. Сегодня они понимают, что деньги обесцениваются, к тому же жутко дорожают медицинские страховки. Для немцев, привыкших к денежной стабильности, это – катастрофа.
На пенсии они хотят жить так же, как и в более молодые годы, поэтому они очень бояться потерять прежний уровень жизни и требуют от немецких властей, чтобы они стабилизировали ситуацию. В преддверии выборов политикам следует учитывать такие настроения.

Источник