НОСИКОВ Роман
Изловить бы дурака, да намять ему бока
Но увы нельзя никак, ведь рассказчик-то — дурак
А у нас с покон веков — нет суда на дураков
Л. Филатов
Российский народ — народ крайне добрый, снисходительный и стремящийся к милосердию и прощению, наверное, как ни один другой цивилизованный народ. Оно и объяснимо — нас так мало для нашей огромной страны — каждый человек на вес золота, каждый сосед — драгоценность.
Но иногда эту нашу доброту и стремление к прощению заедает и клинит. Почему так получается?
Давайте рассмотрим на конкретном примере.
Конкретный пример сейчас освещается в прессе как «Мальчика судят за то, что он написал „Бога нет“ в Интернете!».
При более пристальном рассмотрении «мальчик» оказывается здоровенный «онжедеть» 38 лет от роду без определенных занятий посвящающим свободное время тому чтобы отстаивать свою безусловно ценную для него точку зрения в Интернете под чужим именем. Хитрость такая.
При еще более подробном рассмотрении дела оказывается, что онжедеть 38 лет от роду написал в Интеренете в порядке отстаивания своей ценной точки зрения далеко не только то, что «Бога нет», а еще много всего. Больше всего мне понравилась вот эта его мужественная фраза:
« — «Да кому нахер сдались твои кривославные жидовские праздники?((Праздник Пейсах, рождение и крещение еврея! Эти „праздники“: праздновать надо?)) Нет уж! … Дмитрий, ню) много вас сдесь таких ПГМнутых вразумлявцев. Боха нет!)», «Александр, на бохаслужебную макулатуру и на чуйства верующих насрать! Кому не нравится, могут подать на меня в суд!»
Как охарактеризовать 38-летнего юношу без определенных занятий, который посвятил себя вышепродемонстрированному?
Как оценить природу его обиды на то, что его призывы пустить дело по пути казеннного закона были услышаны и восприняты положительно?
В русской традиции, не слишком в этом отличающейся от традиций других народов, дуракам не принято давать в руки острые предметы. Или даже предметы способные стать острыми.
Во многонациональной и поликонфесионалной стране, которая к тому же претендует на роль международного арбитра между секулярным Западом, христианской Латинской Америкой и мусульманским Востоком вопрос корректного отношения к религиозным убеждениям — это вопрос не просто комфорта. Это вопрос национальной безопасности. Культура межрелигиозного диалога — это наша стратегическая отрасль не менее важная чем например ядерная энергетика.
Поэтому неограниченный доступ альтернативно умственно одаренных уверенных в себе людей с уймой свободного времени по причине полной непригодности к какому-либо полезному труду к межнациональным и межконфессиональным отношениям — это залог чьего-то не нашего с вами успеха.
Это примерно как тех же самых людей нанять строить ядерный реактор.
Введение в УК России соответствующей статьи «Оскорбление чувства верующих» — это признак того, что государство осознает и признает тот факт, что процент людей в области межконфессиональных отношений безграмотных, людей нетактичных, людей желающих самоутверждаться за счет унижения своих сограждан — опасно велик.
Однако, хотелось бы некоторой градации того воздействия, которое государство оказывает на наших активных сограждан.
Скажем так, любителя играть с острыми предметами для его нейтрализации совершенно необязательно отправлять в места не столь отдаленные.
Мне кажется, это понимают и не этого хотят те, кто написал на него заяления в компетентные органы. Именно в этом причина того, что они с неохотой сейчас приходят в суд и их даже приходится тащить туда принудительно. Очевидно, что наказание реальным сроком — несоразмерно и то чувство гнева, которое испытывали пострадавшие от действия подсудимого люди, в момент подачи заявления естественно сменилось жалостью.
А как же иначе?
Система может успешно работать только при соблюдении принципа соразмерности.
Иногда, как мне кажется и в данном случае, достаточной мерой было бы всего лишь лишить его возможности получать удовольствие от унижения сограждан — судебным решение запретить ему публикации в Интернете на определенный срок, в течение которого общество от него отдохнет.
Это необходимо и достаточно.
Давайте прибережем тюрьмы и колонии для серьезных людей более достойных такого типа нашей заботы и внимания.