Э. Чесноков: Здравствуйте, люди! Редко вот так бывает, что прямо напротив тебя — человек-легенда, и можно с ним сделать «себяшку», пожать его руку.
Встречайте! Человек, который стал героем Русской Весны, человек, который оборонял Донбасс, который оборонял Славянск. Человек, который вошёл в историю вместе, наравне с нашими предками, которые точно так же, как он, защищали Козельск, защищали Осовец, защищали Сталинград. Кто же это, Елена Нашикян?
Е. Нашикян: Игорь Иванович Стрелков. Добрый вечер, Игорь Иванович.
Е. Нашикян: Игорь Иванович, вот, самое главное: как корабль назовёшь, так и пойдёт.
Э. Чесноков: Именно.
Е. Нашикян: И готовясь к нашему интервью, я не поняла: я нашла несколько имён и фамилий Ваших. При рождении Вы были Игорем Всеволодовичем Гиркиным. Верно?
И. Стрелков: Ну, в общем-то, я им и остался до сих пор, как-то.
Е. Нашикян: А сейчас Вы известны как Игорь Иванович Стрелков. С чем связано? Вы во взрослом, довольно-таки, возрасте поменяли и фамилию, и отчество.
И. Стрелков: Ну, здесь ведь не идёт речь ни о смене фамилии, ни о смене отчества. Скорее, даже не скорее, а так и есть на самом деле, речь идёт о моём военном псевдониме — и литературном, кстати, тоже — который впервые оформился, насколько я помню, ещё до начала Второй чеченской кампании. Когда под псевдонимом Игорь Стрелков я писал в газете «Завтра» статьи, и отдельно, и совместно с тогда моим другом Бородаем. Их можно найти, они все существуют. Естественно, как действующий сотрудник ФСБ, тогда — лейтенант, старший лейтенант, капитан — я не мог писать в газете, тем более, оппозиционного плана, достаточно резко критиковавшей тогдашнего нашего президента и Верховного главнокомандующего Ельцина, под своей фамилией и под своим именем. И выбор фамилии Стрелков — это фамилия моей бабушки по отцу.
Э. Чесноков: А отчество?
И. Стрелков: А отчество Иванович появилось уже во время Второй чеченской кампании, когда я в качестве оперативного сотрудника выезжал туда сначала в командировки, а потом служил в Чечне уже на постоянной основе более двух с половиной лет в Чеченском управлении ФСБ. И все, выезжавшие на длительный срок в состав управления, а у меня обычно командировки были по шесть, по восемь месяцев — они получали просто, практически в приказном, ну, или по крайней мере, в рекомендованном порядке, получали имена и фамилии прикрытия. То есть, можно было получить документы, удостоверение офицера ФСБ на имя, которое сам выбираешь.
Э. Чесноков: Да. Игорь Иванович, простите, что перебиваю. И у нас на линии Василий. Откуда Вы?
Слушатель: Из Липецка. Здравствуйте.
И. Стрелков: Здравствуйте.
Слушатель: Игорь Иванович, добрый вечер! Примите мои самые искренние пожелания добра и здоровья Вам. Я восхищаюсь Вами. И многие мои соратники, сподвижники на работе, в быту — мы восхищаемся Вами! Мы постоянно возвращаемся к тому времени, когда Вы защищали Славянск...
И. Стрелков: Спасибо большое. Вы позволите, я Вас перебью. Я очень благодарен Вам за эти слова, и всем, кто хочет сказать такие же. Единственное, учитывая, что у нас время крайне ограничено, я прошу Ваш вопрос.
Э. Чесноков: Сразу стратегическое мышление.
Слушатель: Один вопрос: почему Вы, такой командир, до сих пор остаётесь не у дел? Беда какая-то, ну, честное слово.
И. Стрелков: Ну, если Вы хотите совершенно честного ответа, я совершенно честно отвечу. Я остаюсь не у дел потому, что полностью изменилась политика с тех времён, как я ушёл с поста командующего Вооружёнными силами ДНР, ополчением ДНР.
Е. Нашикян: А как изменилась политика?
И. Стрелков: А политика изменилась очень просто: в то время, когда мы действовали в Славянске, и мы действовали в Донецке — тогда я являлся командующим — речь шла, как минимум, о создании независимой Новороссии.
Сейчас, когда речь идёт о возвращении неких отдельных районов в состав Украины, когда Порошенко из «кровавого диктатора» превратился в «уважаемого партнёра», естественно, моё появление на Донбассе, и задействование меня в качестве военного деятеля просто невозможно. И поэтому, собственно говоря, я и остаюсь военным пенсионером, каковым и был до начала Крымских событий.
Э. Чесноков: Всё-таки, возвращаясь к Вашей довоенной биографии...
Е. Нашикян: Да, Игорь, вот у меня вопрос. Это правда, что на следующий день после того, как Вы получили диплом Вашего института, в котором учились, Московского Государственного Историко-Архивного института, если я не ошибаюсь...
И. Стрелков: Тогда он уже входил в состав Российского Государственного Гуманитарного университета.
Е. Нашикян: РГГУ, да? Верно? И Вы вместе, вот вы его назвали имя и фамилию — Бородай, Ваш коллега, с которым Вы писали, Вы уехали...
И. Стрелков: Нет, с Бородаем я не уехал, я уехал с моим покойным другом Андреем Цыгановым, который погиб там, в Приднестровье. С Бородаем я на тот момент не был знаком. Он бывал в Приднестровье, но мы с ним познакомились гораздо позже.
Е. Нашикян: Но вот как студент, молодой студент, только что окончивший вуз, как он решил и собрался уехать, на следующий день после получения диплома, на войну?
И. Стрелков: Диплом, допустим, я получил уже гораздо позже, в сентябре месяце, а я уехал на следующий день после защиты диплома. И, учитывая, что я заканчивал пятый курс института, мы собирались с моим другом покойным поехать на войну, уже начиная с начала апреля месяца. Но я хотел сначала защититься. Условно говоря, заранее было всё подготовлено к этому.
Е. Нашикян: Что Вами двигало? Вы же были молодым? Сколько Вам было лет?
И. Стрелков: Мне было на тот момент... Не было ещё двадцати двух лет. Двадцать один год мне был.
Е. Нашикян: Что Вами двигало?
И. Стрелков: Ну, я считал, что в Приднестровье идёт война за русский народ и за Россию. И, соответственно, я, как человек, который считал себя патриотом, причём, состоял и в военно-патриотических организациях, и в военно-исторических, и был сотрудником отряда добровольного «Красных следопытов», если можно так сказать, то есть, занимался перезахоронением павших, работал в целом ряде районов: под Вязьмой, под Смоленском, на Угре... То есть, я считал, что мой долг просто встать в строй тех людей, которые добровольно защищают русский народ.
Поэтому мы заранее с моим другом готовились к этой войне, закупили, в нарушение всех законодательных норм, две трёхлинейные винтовки, отремонтировали их...
Е. Нашикян: А на какие деньги Вы могли закупить?
И. Стрелков: Ну, я работал. Я учился и работал, то есть, я работал...
Э. Чесноков: Кем Вы работали?
И. Стрелков: Мойщиком, уборщиком, ночью, в пункте раздаче молочных продуктов для детей. Ночью принимал товар, то есть, грузчик, мойщик...
Э. Чесноков: У нас остаётся двадцать секунд. Всё-таки мы начали с ваших биографических фактов. Вы поменяли своё отчество. В интернете пишут, якобы, Вы своего отца сильно не любите.
И. Стрелков: Абсолютная чушь, абсолютная чушь. Я не был согласен с моим отцом, поскольку на то время он был активно действующий демократ.
Э. Чесноков: Пять секунд, дорогие друзья, оставайтесь с нами...
(реклама)
Е. Нашикян: Добрый вечер, с Вами «Цепные псы», я, Елена Нашикян, и Эдвард Чесноков. У нас в гостях — кто, Эдвард?
Э. Чесноков: Игорь Иванович Стрелков. Человек-легенда. Воин, писатель и просто политик, который знает, о чём говорит.
И. Стрелков: Впервые слышу, что я политик — ну, ладно.
Э. Чесноков: Ну, и нам задают вопросы в (***) нашем редакционном. «Если бы Вы знали, что на Донбассе повторение Крымского сценария не будет, Вы бы всё равно вошли в Славянск?» — Алина Штраус интересуется.
И. Стрелков: На тот момент для меня стоял вопрос о том, что необходимо помочь восстанию, которое там началось. Если бы восстание началось, не факт, что я бы вошёл в Славянск, но я в любом случае, думаю, в нём бы участвовал.
Э. Чесноков: Ну, а Вы, с другой стороны, говорили, что спусковой крючок этого восстания Вы спустили, да? Когда, в интервью «Новой газете». А сейчас Вы говорите, что восстание таки началось до Вас.
И. Стрелков: Я говорил о том, что я спустил спусковой крючок войны, а не восстания. Восстание началось за две недели, фактически, до моего туда прибытия. И, кроме того, я хочу сказать: давайте не будем лукавить, спусковой крючок, если бы не я его спустил — его спустил бы кто-то другой. Но факт в том, что первые выстрелы, пусть и в воздух, были со стороны восставших произведены нашим отрядом.
Э. Чесноков: Хорошо. Вот Вы сейчас ещё раз заявили, что, фактически, эту войну на Донбассе начали Вы. Вы осознаёте, что с точки зрения международного права Вы являетесь военным преступником?
И. Стрелков: Ну, признаться, меня абсолютно не волнует международное право, потому что это инструмент в руках победителей. Если мы будем побеждены — ну, что ж, значит, ко мне будут применены нормы этого права.
Э. Чесноков: Если, не дай Бог, Вы будете готовы предстать перед Гаагским трибуналом?
И. Стрелков: Ну, во-первых, я глубоко уверен, что я до него не доеду.
Э. Чесноков: Но, мало ли?
И. Стрелков: Как говорится, я слишком много знал, как в известном фильме. А во-вторых, я постараюсь сделать всё, чтобы этого не произошло, со своей стороны.
Е. Нашикян: А я напоминаю, что вы можете нам не только писать, но также звонить: 8-800-200-97-02
Э. Чесноков: И Сергей до нас уже дозвонился. Откуда Вы?
Слушатель: Здравствуйте, я из Белгорода. Пожалуйста, послушайте меня. Я Вас очень уважаю и хочу поприветствовать Вас, как русского настоящего офицера и патриота: «Здравия желаю, Ваше благородие!». Это от души, от сердца всё, потому как я сам патриот. И поэтому так вас приветствую.
Е. Нашикян: Задавайте Ваш вопрос.
И. Стрелков: Здравствуйте. Вопрос?
Слушатель: У меня к Вам великое и очень серьёзное уважение. Вопрос о том, что Донбасс, да, Донбасс... Я вот собирался туда поехать повоевать, но меня, как бы, отстранили, сказали, что, мол, там убьют Вас. Я им сказал, что моя смерть не причинит вреда нашей стране, она ничего не потеряет. Но не получилось у меня туда поехать.
А вот сейчас я хотел по поводу Донбасса. Я вижу, там бандеры безпредельничают, и всё такое прочее, и мне тоже, как патриот — это ужасно, что убивают русских людей... Скажите, это, конечно, политика, да, уже, — сколько это будет продолжаться, этот безпредел? Почему мы, русские, почему должны страдать от этого, там, и даже здесь, и всё такое прочее?.. И ещё два слова, если я Вам буду нужен, то мой телефон, пожалуйста, запишите.
И. Стрелков: Я, к сожалению, здесь не набираю никого, поэтому я коротко отвечу на Ваш вопрос. Я не могу дать ответа, который может дать только руководство Российской Федерации. Сколько ещё оно будет терпеть прямые оскорбления со стороны украинской хунты, унижение и уничтожение русского народа Донбасса, такого же, как русский народ России? И сколько ещё мы будем плясать, условно говоря, под дудку наших так называемых «уважаемых западных друзей», которые нас втравили в эту войну на Украине, это можно сразу сказать, но которые не дали нам в этой войне победить?
Э. Чесноков: Игорь Иванович, но если мы пляшем под дудку Запада, почему мы Крым-то не вернули? Почему мы санкции не отменили? Почему?
И. Стрелков: Ну санкции, извините, нам никто не отменит никогда.
Е. Нашикян: Ну, мы же, на самом деле, сейчас и не пляшем под дудку Запада?
Э. Чесноков: А почему мы в Сирии Асада не сдали? Это — под дудку Запада?
И. Стрелков: Давайте так. Я вообще глубоко убеждён, что в Сирии мы воюем в полном согласовании с Западом, потому что для Соединённых Штатов прекратить нашу сирийскую операцию не представляет, ровным счётом, никакой сложности. Достаточно дать команду туркам — союзникам по НАТО — перекрыть Дарданеллы и закрыть воздушное пространство над Ираком.
Если Соединённые Штаты до сих пор этого не сделали, значит, их устраивает наше участие в Сирийской войне, ну, хотя бы, на 90 процентов.
Е. Нашикян: Ну, то есть, мы же не пляшем, мы просто совместно с ними делаем то, что нам тоже выгодно?
И. Стрелков: Мы ничего не делаем сейчас совместно с Соединёнными Штатами, насколько я понимаю, мы ведём войну там совершенно отдельно от них. И инцидент с турками это прекрасно показывает. Там огромнейшая, жуткая каша. Где все стороны — участники конфликта — преследуют каждый свои цели, но в целом всё выгодно Соединённым Штатам. Которые устроили там эту войну, и которым крайне выгодно участие как можно большего количества стран в этой каше.
Е. Нашикян: А чем нам выгодно участвовать там, в этой войне, и чем нам выгодно быть там?
И. Стрелков: Не стану скрывать своё мнение и выскажусь, может быть, против всех, кто считает, что эта война отвечает интересам России. Я не считаю Сирийскую войну ведущейся в интересах Российской Федерации. Я не считаю, что нам необходимо было принимать в ней участие непосредственно Российскими вооружёнными силами.
Э.Чесноков: И у нас на линии Сергей. Откуда вы?
Сергей: Из Москвы, добрый вечер. У меня короткий вопрос: Игорь Иванович, скажите, вот в начале кампании вот, я имею в виду Славянск: неужели вы представляли хоть какую-то юридическую базу, на основании которой можно было отделить Донбасс и вот эти районы? Ведь это, ну, очевидным казалось, что да , попытка будет, но она будет во времени совершенно не крымский вариант, растянута на долгие, долгие годы. Но вы человек образованный, неужели вы могли поверить, что вот, действительно...
Э.Чесноков: Ну да, вопрос понятен.
И.Стрелков: Еще за два месяца до того, в начале крымских событий, а я в них принимал участие фактически с самого начала , если не задолго до. Я не мог поверить даже в страшном сне, или в счастливом сне, если можно так сказать, что Крым будет присоединен к России. Так что в момент, когда мы шли на Славянск, мы были действительно охвачены «крымской эйфорией». Той победой, которая хотя и при нашем участии, но произошла для нас в значительной степени неожиданно.
Э.Чесноков: И нам пишут: «Стрелков ошибается: Дарданеллы фактически перекрыты, и воздушное пространство над Европой для наших ВС тоже, ничего не изменилось. Подпись Вячеслав.»
И.Стрелков: Да, согласен абсолютно, воздушное пространство перекрыто, но наши самолеты движутся совсем по другому маршруту.
Е.Нашикян: Игорь, а вот еще один вопрос Владимира: «Как вы относитесь к Владимиру Владимировичу Путину, в чем его ошибки, в чем его заслуги?»
И.Стрелков: Это очень сложный и серьезный вопрос, потому что я очень критически отношусь ко многим действиям Владимира Владимировича Путина, но на данный момент я полагаю, что альтернативы ему действительно нет, и скажем так, «коней на переправе не меняют», и сейчас смена Путина , его уход от власти будет фактически обозначать срыв нашей страны в катастрофу, подобную катастрофе 1991 года. Кстати, наши противники этого страстно желают и очень упорно над этим работают. Поэтому как бы критически я неотносился к очень многим действиям Путина, в том числе в Новороссии, тем не менее, я не выступаю против него, и не намерен.
Е.Нашикян: А чем вы сейчас занимаетесь?
И.Стрелков: Я занимаюсь тем, что возглавляю, в общем-то, достаточно... очень маленькое общественное движение «Новороссия», которое оказывает материальную и информационную помощь тем людям, которые не разочаровались в идее Новороссии, в идее построения на территории бывшей Украины русского государства, а желательно присоединения всей Новороссии к России.
Э.Чесноков: Но «русского государства» — это государства только для русских, или что вы в это вкладываете?
И.Стрелков: Вообще-то русское государство , оно как при Иване Грозном образовалось, выросло ...
Э.Чесноков: В тысяча пятьсот сорок седьмом году...
И.Стрелков: Ну, можно и так сказать. Да, с момента присоединения Казани и Астрахани, окончательно русское государство переросло в состав империи, и стало империей, и с этого момента сказать, что это государство только русского народа уже было нельзя, и нельзя по сей момент.
Э.Чесноков: И новый вопрос от нашего слушателя, Вячеслава: «Как вы оцениваете перспективы республик ДНР и ЛНР? Дальше-то что будет?»
И.Стрелков: Судьба республик ДНР и ЛНР, она решается в Москве. Это можно сказать и к сожалению, и к счастью — тут с какой стороны посмотреть. Если Москва сможет поддержать эти республики, если они не будут сданы обратно в состав Украины, а тенденция есть и к этому и к обратному совершенно, то тогда эти республики смогут выжить. Я думаю, со временем они будут объединяться, и надеюсь, рано или поздно войдут в состав России, именно за это встал Донбасс. За воссоединение с Россией, а не за никакую свою независимость. Никто этого не хотел, все начиналось только под русскими флагами, и скажем так, создание вот этих государств — псевдо пока государств, к сожалению, по целому ряду параметров — оно не отвечало и не отвечает до сих пор интересам населения.
Донбасс хочет быть с Россией и в составе России.
Э.Чесноков: Но, справедливости ради, под советскими флагами там тоже многие выступали.
Е.Нашикян: Но вот я не могу не задать вопрос от Владимира «Какие были разногласия с Захарченко?» Расскажете?
Э.Чесноков: Учитывая, что у нас минута остается.
И.Стрелков: Я очень многого не могу сказать, во-первых, потому, что я все еще соблюдаю ряд военных и государственных тайн, но факт заключается в том, что мое несогласие с Захарченко, независимо от его личных качеств и прочего, заключается в следующем: я был , есть и остаюсь последовательным сторонником Новороссии, именно как Новороссии от Харькова до Одессы. Но ни в коем случае не этих вот мелких государств и не «отдельных районов в составе Украины».
Чесноков и Нашикян: Пять секунд, оставайтесь с нами , это Игорь Стрелков. Звоните, задавайте вопросы.
Е.Нашикян: И мы продолжаем, добрый вечер. У нас в гостях, я напоминаю, Игорь Стрелков, военный деятель, один из лидеров Русской весны.
Э.Чесноков: И у нас уже летят вопросы в наш What’s App. Игорь Иванович, готовы ли вы провести спарринг с Виталием Кличко?
И.Стрелков: На пистолетах с удовольствием, почему нет?
Э.Чесноков: А на шпагах, рапирах?
И.Стрелков: На шпагах при всем том, что я относительно неплохо в свое время фехтовал, занимался боевым фехтованием, я все-таки не рискнул бы, потому что если этому человеку даже топором дать по голове, он еще значительное время может действовать автономно.
Э.Чесноков: Ох, ну самое главное, вот двенадцатого апреля, как раз в день космонавтики, 2014 года вы входите в Славянск. Все-таки у вас был чей-либо приказ на эти действия?
И.Стрелков: Нет, абсолютно не было никакого приказа, мы действовали абсолютно добровольно. И никто не мог дать приказ пятидесяти двум добровольцам, ни один из которых не являлся военнослужащим.
Э.Чесноков: А вы осознаете, что возможно у Кремля была своя стратегия, и возможно вы этим своим внезапным порывом ее поломали?
И.Стрелков: Дело в том, что я не могу сказать, какая была стратегия у Кремля, мы шли помогать русскому восстанию. К сожалению, стратегия Кремля настолько непрозрачна, что понять ее и сейчас невозможно примерно.
Э.Чесноков: Но вы очень резко требовали, да, помощи вы требовали, ну находясь в Славянске. Требовали, чтобы ввели войска туда, да? Было такое?
И.Стрелков: Мне не хотелось...Да, я не требовал...
Э.Чесноков: Призывал...
И.Стрелков: Просил, я не мог требовать ничего, естественно.
Э.Чесноков: Скажите, а вы какое-то официальное обращение , да, как в Крыму, да посылали?
И.Стрелков: Поймите, что на момент, когда мы входили в Славянск, и вплоть до назначения меня министром обороны, я не занимал никаких официальных постов. Фактически я сам себя провозгласил командующим ополчением просто по факту, поскольку оно начало формироваться.
Э.Чесноков: А вам не кажется, смотрите, в Крыму все было предельно легитимно, да? Аксенов назначен указом Януковича, его утверждает Верховный Совет , который легитимен. Вы по сути никто, вас никто не назначал, и какой-то странный человек просит ввести войска, просит поддержать. Ну, Кремль, он что предпримет в этой ситуации? Вы бы сами что сделали на месте Путина?
И.Стрелков: Я на месте Путина, я бы выполнил то, что сказал до этого. Я не буду опять же подобно нашим белоленточникам указывать на то, что вот он бросил или кинул, мне прекрасно известно, что если бы Путин действительно бы бросил Донбасс, Донбасса бы не существовало.
Э.Чесноков: Он бы не секунды не существовал...
И.Стрелков: Ну может не «ни секунды», он бы закончился наверное где-то к концу августа, поскольку... ну по объективным причинам. Но , тем не менее, я думаю, что Владимир Владимирович, скажем так, послушался не тех советников в вопросе, когда принимал решение — -это мое глубокое убеждение.
Е.Нашикян: Игорь, скажите, а как можно собрать армию из 52 человек, и добровольно или самовольно — это уже второй вопрос — и просто придти на поле боя и в Донбасс воевать, и кого-то защищать. А кого-то убивать. Как это возможно?
И.Стрелков: Ну значит получилось, что можно. Я же показал, что это можно.
Е.Нашикян: Ну хорошо, а как это возможно?
И.Стрелков: Потому что люди были действительно готовы идти. Если бы хоть один из этих 52 человек не был бы готов рискнуть жизнью , перейти украинскую границу, то это было бы конечно невозможно.
Э.Чесноков: Нас слушает Анатолий, откуда вы? Ваш вопрос?
Слушатель: Здравия желаю, Игорь Иванович. Я сам из Славянска, с первых дней. У меня есть документ, подписанный вами лично, вы догадаетесь, о чем идет речь.
И.Стрелков: Здравствуйте
Анатолий: Здравия желаю, Значит я отвечу на вопрос только что заданный ведущим, и вы все поймете. Буквально через несколько дней под знаменами, условно говоря, Игоря Ивановича уже стояли тысячи славянцев, и он это знает, что самое боевой отряд, который сегодня в Донецкой Народной Республике — это славянцы. Игорь Иванович, надежда умирает последней. Мы все-таки верим в Новороссию, хотя сейчас находимся вдали. Мне нельзя туда, там мне, да, понимаете что...
И.Стрелков: Абсолютно понимаю, да.
Анатолий: Значит, Игорь Иванович, а вам за то, что вы такой человек есть в судьбе нашего Донбасса, мы очень все благодарны.
И.Стрелков: Спасибо вам, я надеюсь тоже , что все далеко еще не закончилось. Что все только начинается, и я уверен, что нам еще будут... Придет и на нашу улицу праздник, как говорил Сталин.
Э.Чесноков:, Е.Н. (перебивая) Вот стоп, стоп....А в чем заключается ваш праздник? Да, да . В чем заключается праздник на вашей улице?
И.Стрелков: Я уверен, что Украина будет освобождена , причем, я надеюсь, что она будет освобождена вся. Что Новороссия и Украина, и я надеюсь, что со временем и без всякой войны и Белоруссия, снова объединятся в единое великое русское государство, хотя бы союзное государство.
Э.Чесноков: Вот вы упомянули цитату Сталина. А ваше отношение к «Отцу народов»?
И.Стрелков: Очень сложное отношение к Сталину, но я хочу сказать, что он естественно, Сталин времен, когда он грабил дилижансы, Сталин времен обороны Царицыно, Сталин времен, когда был наркомом национальностей, и Сталин, который победил в Великой Отечественной войне — это несколько все-таки разные люди, личность развивалась его очень постепенно . И очень менялись его взгляды, очень менялась его практика и политика.
Сталин-интернационалист, Сталин, не очень отличимый от Троцкого с идеями перманентной революции, в конце концов стал руководителем действительно великого государства, и какой бы кровью это государство ни было построено, это действительно было великое государство, и Сталин действительно является великим государственным деятелем. И с этим не поспоришь. Можно очень долго рассуждать о том, где Сталин ... сколько какой крови пролил, но, по крайней мере, можно с уверенностью сказать, что он это делал не для себя, а во имя идеи. К сожалению, очень мало сейчас в современной политике людей, если они вообще есть, которые способны что-то делать, в том числе рисковать своей жизнью, А Сталин это делал неоднократно, во имя идеи, во имя своей страны.
Е.Нашикян: Скажите, а вы считаете, что во имя идеи можно жертвовать человеческими жизнями?
И.Стрелков: Мне, слава Богу, не приходилось никогда командовать подразделениями, состоящими из мобилизованных. Я фактически всегда или руководил подразделениями, состоящими из профессионалов, в том числе Федеральной Службы Безопасности, оперативными подразделениями. Либо из добровольцев, которые выбирали свой путь сами, и сами в значительной степени несли за него ответственность, а уже потом за них ответственность нес я. Поэтому как поступать в какой-то ситуации, я думаю, в каждой конкретной ситуации я буду принимать решение самостоятельно и отдельно.
Э.Чесноков: И у нас на линии Михаил, откуда вы?
Слушатель: Здравствуйте, я из Перми.
Е.Нашикян: Добрый вечер, Михаил, ваш вопрос?
Слушатель: Да, Игорь Иванович, скажите пожалуйста, о чем бы вы хотели попросить своих сторонников? То есть, я думаю, вы догадываетесь, что сторонников у вас очень много
Э.Чесноков: И они вас слушают
Слушатель: И они вас слушают, они вас очень уважают...
Э.Чесноков: Вопрос понят.
Слушатель: А что бы вы хотели попросить?
Э.Чесноков: Вопрос понят.
И.Стрелков: Я бы хотел, во-первых, попросить у сторонников выдержки. Не метаться из крайности в крайность, и помнить, что от наших с вами действий , от наших с вами решений зависит — в том числе от них — зависит судьба нашей страны. Не только Новороссии, но и России сейчас. Я считаю, что в первую очередь нельзя вестись на экстремистские призывы, и нельзя поддаваться панике. Надо помнить, что впереди у нас, я считаю, очень тяжелый период исторический. Он у нас впереди, несколько ближайших лет будут очень тяжелыми. Так вот , нельзя разочаровываться. Надо верить в страну, надо верить в наш народ, и надо верить, что у нас еще будет возможность продолжить то, что мы начали в 2014 году.
Э.Чесноков: И это было напутствие Игоря Ивановича сторонникам. Все-таки вопрос: вот чуть раньше вы сказали, что заход, приход в Славянск был вашей инициативой, а уход оттуда — вам дали приказ? Или это вы решили?
И.Стрелков: Я не могу полностью правдиво ответить на ваш вопрос, единственно, что скажу, что уход оттуда конечно для меня, лично для меня был вынужденным.
Э.Чесноков: Так все-таки вам дали приказ уходить?
И.Стрелков: Я уже повторяю, что я не могу прямо ответить на этот вопрос.
Е.Нашикян: А вы знаете, Игорь, что происходит сейчас в Славянске?
И.Стрелков: Да. Конечно, знаю, что происходить сейчас в Славянске, и что происходит на всех практически участках фронта в ДНР, в меньшей степени — в Луганской республике, но тоже в целом знаю, что происходит в тылу и украинских войск, и ополчения. Не скажу, что меня это радует, скорее, наоборот, но я действительно владею ситуацией достаточно хорошо.
Е.Нашикян: Ну хорошо. А вы можете в двух словах, понятно, что не полностью, не всю информацию выдать, но рассказать, что происходит там.
Э.Чесноков: Чем живет сейчас Новороссия?
И.Стрелков: Новороссия сейчас живет... Практически, к сожалению, народ находится в отчаянном положении. особенно простые люди.
Е.Нашикян: В чем это выражается?
И.Стрелков: Это выражается в том, что подвешенное состояние, когда люди не понимают, что с ними будет завтра, когда от их имени, ими же формально избранные лидеры, которые выбирались как лидеры республик, ведут переговоры, как ... об их возвращении в состав Украины.
Э.Чесноков: Эт вот уже полтора года пытаются слить Новороссию, да все как-то сливается. Странно, да?
И.Стрелков: Здесь мы с вами за кадром говорили, что разнонаправленные векторы существуют. И, я думаю, что многие пытаются слить Новороссию, и реально.
Э.Чесноков: Вопрос от Михаила: Некоторые уверены, что Украина сама развалится. Согласны ли вы?
И.Стрелков: Украина, несомненно, может развалиться сама, но сейчас Cjединенными Штатами, которые являются главными модератором событий на Украине, начиная еще со времен первого майдана, построена такая схема, когда два соревнующихся между собой бегуна бегут по дорожке, которой нет конца. И именно Штаты ставят различные препятствия, делают так, чтобы ни один из бегунов не победил, а оба рухнули перед финишем. Вот примерно та ситуация, которую устраивают Соединенные Штаты.
Э.Чесноков: Правда ли, что гуманитарная помощь не доходит до Донбасса? — спрашивают наши читатели.
И.Стрелков: Нет, неправда. Значительная часть гуманитарной помощи доходит до Донбасса, но ее крайне недостаточно до его полного обеспечения. И более того, мое глубочайшее убеждение заключается в том, что если Донбассу предоставить экономические возможности выйти на рынок России, открыть границу..
Э.Чесноков: это и сейчас можно...
И.Стрелков: Сейчас, извините, таможенные барьеры существуют, очень жесткие.
Э.Чесноков:, Е.Нашикян: Э. Чесноков, Е. Нашикян: И, к сожалению, мы уходим на перерыв...
Е. Нашикян: Игорь, скажите, вот сегодня начался гайдаровский форум, и на нем все обсуждают 2016 год. А какой будет Россия, может, не с экономической точки зрения, а с военной, политической точки зрения?
И. Стрелков: Я полагаю, что это год, когда будут окончательно приняты все стратегические решения, и, когда независимо от того, как он будет развиваться, будут преодолены или нет, колебания, Россия все-таки пойдет по тому пути, по которому ей суждено пойти ближайшее время.
Е. Нашикян: А что это за путь? Если конкретней.
И. Стрелков: Я полагаю, что-либо мы сможем избавиться от тех людей, которые 1991 года на гайдаровских форумах строят для нас абсолютно экономику сырьевого придатка Запада, и пойдем дальше действительно к реальному суверенитету, в том числе и экономическому, и не только внешнеполитическому, но и во всех отношениях. Либо эти ребята постараются нам устроить ремейк, если так можно выразиться, 1991 года
Э. Чесноков: Вот еще вопрос. Нам пишут: «Здравствуйте, Игорь Иванович, Неужели руководство Украины настолько ограничено в умственных способностях, что не понимает, что санкции против России означают и санкции против Украины?»
И. Стрелков: Во главе Украины находятся люди, которые вообще не думают ни об Украине, ни об украинском народе. Они фактически внешние управляющие, поставленные извне, менеджеры, причем поставленные..
Ведущие: (перебивая) но, в том что... проамериканский режим, и в том что...
И. Стрелков: Им глубоко наплевать на судьбу Украины, их интересуют только собственная карьера и собственная судьба
Э. Чесноков: Вопрос «Прочитал „Википедию“ по Стрелкову,- пишет Вячеслав, — пока не понимаю, как он в 45 лет стал военным пенсионером. Выслуги недостаточно»
И. Стрелков: У меня выслуги вполне достаточно, у меня льготной выслуги 32 года, поскольку практически всю свою службу, начиная с 1996 года, а до этого у меня официальной службы был всего год срочной и полгода в Чечне, это, считайте, полтора льгот. Это у меня за шестнадцать с половиной лет набежало, практически вдвое выслуги по одной простой причине: я всегда служил только в подразделениях антитеррористической направленности, где выслуга начисляется по-другому, плюс я провел почти пять лет с небольшими перерывами в Чечне во время второй компании.
Е. Нашикян: «Игорь Иванович, у вас есть политическая партия, и будет ли она участвовать в выборах? — пишут наши слушатели.
И. Стрелков: У меня нет политической партии, и мы не собираемся участвовать ни в каких выборах, и я в том числе.
Е. Нашикян: Ваше отношение к диктатуре?
И. Стрелков: Иногда диктатура абсолютно необходима. В экстренной ситуации тут только она способна навести порядок. Это известно еще со времен Римской империи.
Э. Чесноков: То, что вы в Славянске установили, можно назвать диктатурой?
И. Стрелков: Это можно назвать военным положением в прифронтовой зоне, диктатурой это в полном смысле это не являлось, так как я не осуществлял ни политической, ни экономической власти. Диктатура, она всеобъемлюща.
Е. Нашикян: Подождите, а разве вы не были министром...
И. Стрелков: Министр обороны занимается только военными делами
Как командующий гарнизоном я действительно обладал верховной властью, поскольку весь Славянск был объявлен на осадном положении, он реально был осажден.
Э. Чесноков: Еще вопрос: «Почему ДНР сошли с русского пути, а пошли по советскому. Красные флаги, памятники Ленину», -подпись «Парфинька».
И. Стрелков: Ничего не могу сказать по этому поводу, почему они это сделали, поскольку это было сделано после меня, и, к тому же, по советскому пути, они, не пошли, я считаю...
Э. Чесноков: Вопрос от Генриха. Генрих, мы вас слушаем.
Генрих: «Здравствуйте. У Донбасса есть шанс сохранить самостоятельность, если там будет развитие экономическое и социальное. Между тем, идеи Стрелкова мешают такому развитию, поскольку они реакционны исторически. У меня вопрос — не смущает Стрелкова, что он объективно способствует тому, что ДНР и ЛНР будет запихнута обратно в бандеровскую Украину?
И. Стрелков: Извините, делов том, что я всегда был против любого воссоединения с бандеровской Украиной, в любом его виде. Это во-первых, а во вторых, идеи Стрелкова никак не мешают ДНР и ЛНР, поскольку после своей отставки Стрелков не имеет никакого влияния на ту политику, которую проводят нынешние лидеры республик Захарченко и Плотницкий, и иже с ними. Поэтому извините, кроме того, ваше мнение, что у меня идеи полностью реакционны, говорит только о том, что вы вообще не читаете и слушаете ничего, что я говорю.
Э. Чесноков: Игорь Иванович, есть куча профилей в соцсетях, которые называются «Игорь Иванович Стрелков». Вы там то есть вообще, сами?
И. Стрелков: У нас есть выход на соцсети, у нас есть своя группа «ВКонтакте», но сам я ничего в социальных сетях не пишу еще с тех пор, когда служил в органах госбезопасности.
Е. Нашикян: А где-нибудь вы пишете?
И. Стрелков: Я пишу только на форуме при нашем сайте Движение «Новороссия»: novorossia.pro и на форуме «Антиквариат» в разделе «Флуд».
Э. Чесноков: Игорь Иванович, вот представьте себе, что в России кончится, сколлапсирует центральная власть. Вы что будете делать?
И. Стрелков: Я буду защищать Россию по мере сил и возможностей. Это все, что я могу сказать.
Э. Чесноков: Каким образом?
И. Стрелков: Таким, каким потребует данная ситуация.
Э. Чесноков: А вы не боитесь, что у вас не получится?
И. Стрелков: Ну, я не боюсь, потому что боится тот, кто не хочет ничего делать.
Э. Чесноков: Ну, вот смотрите, я не служил в армии, потому что у меня сделали операцию на оба глаза. Но я консультировался с армейским консультантом.
И. Стрелков: Да, вы говорили.
Э. Чесноков: Так вот, он говорил " в чем ошибается Стрелков? В том, что он сидит в Славянске, а нужно распространяться, другие города занимать«. Вот вы что ответите на это?
И. Стрелков: Я отвечу, что заняли четыре города из Славянска, при том, что Славянск находился в осаде, мы находили в себе силы высылать отряды для занятия городов. Константиновка и Дружковка, Краматорск, Северск — это все населенные пункты, взятые под контроль уже из осажденного Славянска. Это первое. И второе. Военные люди могут меня критиковать, только они не должны забывать, что у Стрелкова под командой был не спецназ ГРУ, и даже не подразделения регулярной российской армии, а ополченцы, 90% из которых — местные, вообще не служили в армии, не знали, с какой стороны заряжается автомат. У Стрелкова не было ни средств связи, ни командиров, ни инструкторов. Вот если бы у меня все это было, я думаю, я бы не только Славянск, а и что-нибудь...
Э. Чесноков: (перебивая): вот давайте, не будем если бы, да кабы... это не очень красиво применительно к тем же вашим соратникам. Еще вопрос. Вы сейчас руководите гуманитарным движением, как оно называется «Новороссия»?
И. Стрелков Да, так и называется: Общественное движение «Новороссия».
Э. Чесноков: Да, и я не нашел на его сайте финансовых отчетов.
И. Стрелков: дело в том, что наш сайт делается не профессионалами, волонтерами, в него фактически не вкладывается никаких средств. У нас фактически нет возможностей оплачивать никакую работу по этому форуму и по этому сайту. Соответственно, сайт у нас в значительной степени страдает большими огрехами. Тем не менее, отчеты есть, они просто находятся не на главной странице, они находятся в одном из разделов форума.
Э. Чесноков: Игорь Иванович, но вы их поближе-то к главной странице перенесете, финансовые...
И. Стрелков: Я учту ваши замечания, я думаю, мы это исправим.
Е. Нашикян: Вот вы говорите, ваше движение не поддерживается финансово никем. А вы обращались к людям, которые...
И вообще, на что существует, если оно не поддерживается?
Е. Нашикян: Да, на какие деньги оно существует, и к кому вы обращались?
И. Стрелков: Да, мы действительно существуем на пожертвования людей, причем люди до сих пор жертвуют какие-то средства. и когда нам приносят какие деньги или переводят, я всегда сразу спрашиваю — на что эти деньги. Иногда это оговорено, что эти деньги на помощь раненым, это отдельный фонд, средства исключительно на гуманитарную помощь — это отдельный фонд, а некоторые люди приносят средства или переводят, с указанием, что их можно истратить на деятельность нашего Движения. Это составляет, к сожалению, достаточно большой процент, от 20 до 25 процентов всех наших затрат, но на это мы существуем. У нас давно фактически весь штаб переведен на волонтерские.
Э. Чесноков: Вы имеете в виду штаб Движения?
И. Стрелков: Да, штаб Движения. Но, к сожалению, машины должны ездить, машины должны заправляться, их надо ремонтировать. Работникам складов и грузчикам надо платить, водителям тоже надо платить.
Ведущие (вдвоем): из Саратова пишут: «Игорь Иванович, так держать» — у вас очень много сторонников. А мне пишут, что ополчение мародерством занимается. Это правда?
И. Стрелков: на любой войне мародерство присутствует. Оно присутствует не только в ополчении, но и в регулярной армии, я это наблюдал много раз лично, поэтому говорить, что кто-то занимается мародерство я бы даже не сомневался ..
Е. Нашикян: А вы как боролись с мародерством?
И. Стрелков: Расстрелами. Поскольку на войне, особенно в условиях осады, все суды...У нас действовал военный суд, и было введено законодательство 1941 года, введенное ...
Э. Чесноков: Сталин которое написал...
И. Стрелков: Да, на основание этого законодательства мы судили, осуществляли суды, расстреливали за доказанные.
Э. Чесноков: Скольких расстреляли?
И. Стрелков: всего было расстреляно за время моего пребывания в Славянске четыре человека. Двое за мародерство среди военнослужащих, один за мародёрство местный, и один за убийство военнослужащего, идейный правосек.
Е. Нашикян: Игорь Иванович, вы говорите про расстрелы. Вы человек религиозный, христианин, как я понимаю. И строили свою армию, как я понимаю, на догмах христианства. А как можно быть религиозным христианином и при этом расстреливать?
И. Стрелков: Сказано «возлюби врагов своих», но это не означает возлюбить врагов своего народа, своего государства, своих людей.
Э. Чесноков: А я вспоминаю знаменитую фразу Пелевина «Я вывожу страниц своих войска» Поэт, полководец Стрелков!
Запись эфира