Действия Анкары расширяют зону нестабильности. Автор вынужден извиниться перед читателями за заголовок статьи, воспроизводящий название популярного отечественного фильма. Но текущую ситуацию в Турции он отражает как нельзя лучше. Похоже, страну в октябре 2015 года ожидает внеочередная парламентская гонка – сложить по результатам последних выборов правительство оказалось невозможно. Слишком велики разногласия между партиями-победителями. Националисты не готовы блокироваться с курдами даже там, где их интересы совпадают – против их общего противника президента Эрдогана. Операция турецкой армии против отрядов Рабочей партии Курдистана и других курдских националистических организаций в Сирии и Ираке окончательно похоронила не только возможность какого-либо оппозиционного альянса, но и шансы на сколь бы то ни было скоординированные действия против Партии справедливости и развития, правившей страной на протяжении всего последнего периода ее истории. У Эрдогана трубы горят Помимо всего прочего это отодвигает продолжение переговоров Анкары с Москвой по газопроводу «Турецкий поток», которые способен сдвинуть с мертвой точки разве что возможный осенью визит российского президента. С учетом того, что принимающая сторона имеет на этих переговорах более прочные позиции, чем Россия, рано продемонстрировавшая свою заинтересованность в успехе проекта, что в отношениях с Востоком делать не рекомендуется никому, переговоры обещают быть сложными и закончатся почти наверняка в пользу Турции. Как известно по предыдущим совместным проектам, включая АЭС «Аккую», шансы «продавить» турецких переговорщиков очень слабы. Тем более у Анкары в настоящее время другие внутри- и внешнеполитические приоритеты. Несмотря на раздоры в оппозиции, Партия справедливости и развития явно ослабла и ее лидер – президент Р. Т. Эрдоган борется за сохранение своей монополии на власть, как и положено авторитарному лидеру в стране с развитой парламентской системой и сильной оппозицией. В том числе и в собственной партии, где крайне резко критикует возможных претендентов на высшие посты, включая экс-президента А. Гюля. Не исключено, что маневры, призванные дестабилизировать внутриполитическую ситуацию, возобновив конфликт с курдами, Анкаре обойдутся дорого и в конечном счете сузят, а не расширят степень контроля над ситуацией со стороны ПСР и лично Эрдогана. Ситуация не нова – волюнтаристские решения турецкого лидера периодически приводят именно к таким результатам, что демонстрирует весь ход гражданской войны в Сирии. Разрыв по инициативе Эрдогана долгосрочного перемирия с курдскими политико-военизированными группировками, базирующимися в Сирии и Ираке, после обстрела ВВС Турции позиций Рабочей партии Курдистана в районе Киркука обострил ситуацию на всей территории страны, а в юго-восточных вилайетах вызвал не только масштабные атаки на турецких силовиков, но и теракты на трубопроводах. Сдержанно оптимистичные комментарии высшего руководства по сложившейся там ситуации могут быть отнесены исключительно к категории агитации и пропаганды. Курдами были взорваны стратегический нефтепровод под Киркуком, через который экспортировалось в Турцию 400 тысяч баррелей нефти в день, и газопровод в провинции Агри, через который поступал иранский газ. Для позиционирования страны в качестве главного европейско-азиатского хаба по торговле углеводородами серийные подрывы трубопроводов смертельно опасны, они торпедируют интерес потенциальных инвесторов.
Продолжение турецко-курдской войны хоронит идею прокладки по территории Турции трубопроводов для доставки в Европу углеводородов из государств Прикаспия (включая Иран) и Центральной Азии. Все они, от ставшего навязчивой идеей Брюсселя «Набукко» до призванного на новом этапе заменить его Транскаспийского газопровода, должны пройти через Турцию. Трансчерноморский подводный трубопровод Грузия – Балканы не стоит в этой связи даже рассматривать: технически его строительство возможно, но стоимость проекта и эксплуатационные риски запредельны. Более того, стабильность работы действующего трубопровода Баку – Тбилиси – Джейхан в случае продолжения атак курдских боевиков на энергосистему Турции также может оказаться под вопросом. На Ближнем Востоке достаточно простаивающих трубопроводов, чтобы повторять те же, в современных условиях куда более дорогостоящие ошибки. Следует отметить, что ответные действия курдов пока не затронули туристический сектор, хотя обстановка в сфере безопасности напряжена и в непосредственной близости к курортным зонам. Курды, воюя против Турции, в отличие от исламистов Египта и Туниса не считают иностранных туристов легитимной целью своих атак. Иначе о строительстве собственного государства они могут забыть – а это в любом случае их главная задача в исторической перспективе. Однако исключить случайные жертвы среди иностранцев в условиях массовых подрывов полицейских участков и нападений на силовиков в крупных городах и сельской местности нельзя. В частности, в Бодруме одна из перестрелок состоялась рядом с отелем. Кругом смертники и союзники Автор должен присоединиться к точке зрения аналитиков, полагающих чрезвычайно странным официально приписанный «Исламскому государству» теракт в турецком Суруче, жертвами которого стали местные курды. Много противоречий возникло с определением личности подрывника. ИГ не взяло на себя ответственность за этот теракт, что для резонансных и успешных террористических атак его боевиков нехарактерно. Да и с принадлежностью смертника к ИГ ясности нет. Голословные заявления политиков мало кого убеждают. Нарушение перемирия с Анкарой для РПК и ее курдских союзников не имело смысла. Демонстративная ликвидация курдами турецких силовиков после теракта в Суруче укладывается в версию о провокации спецслужб, наказание за которую понесли от рук курдов турецкие кураторы смертника. В то же время без массированной сухопутной операции, на которую Эрдоган не может решиться из-за внутриполитических рисков, говорить о серьезном ослаблении РПК в приграничных сирийских районах нельзя. Эксперты ИБВ (Ю. Б. Щегловин, С. С. Балмасов и др.), анализируя ситуацию в Турции, отмечают, что в настоящий момент сложно сказать, каким образом Эрдоган сможет набрать очки на электоральном поле, эксплуатируя тезис о террористической опасности со стороны РПК. Заявления о том, что Турция ведет в Сирии и Ираке войну с «Исламским государством», носят явно пропагандистский характер. Ударив в критический момент в тыл наступающим на позиции ИГ курдам, Анкара спасла исламистов от серьезного поражения. Помимо прочего падение темпов развития страны сказывается на настроениях электората не самым благоприятным для ПСР образом. Война серьезно подрывает турецкую экономику: потери от взрывов на трубопроводах составили сотни миллионов долларов. Неуверенность правящей элиты демонстрируют и ее попытки снизить влияние конкурента в лице курдской Партии демократии народов (ПДН) путем инициирования возбуждения уголовного дела в отношении ее лидера С. Демирташа. Чем бы ни было вызвано решение Эрдогана о нанесении ударов силами турецких ВВС по курдам, оно не улучшило его отношений с Багдадом (с Дамаском они в настоящий период по понятным причинам отсутствуют) и Каиром. Египетский президент жестко осудил Турцию, памятуя о ее совместной с Катаром (как и в Ливии и Сирии) деятельности по поддержке джихадистов на Синае и в Газе. Следует отметить, что резкая критика со стороны Эрдогана действий генерала ас-Сиси в ходе свержения египетскими военными правительства «Братьев-мусульман» и президента М. Мурси, близкого к турецкой ПСР в религиозно-идеологическом плане, а также борьбы Каира с террористами (включая боевиков ХАМАС) не могла не вызвать ответную реакцию АРЕ. Действия Турции напрягли и ее союзников по НАТО, в первую очередь Германию. На территории этой страны проживают многомиллионные турецкая и курдская диаспоры. Возможность столкновений между турками и курдами на улицах немецких городов – не самая приятная новость для канцлера А. Меркель. Тем более что единственные партии и движения, позиции которых усилятся в этом случае, – правые и ультраправые, за которых неизбежно начнут голосовать не только консервативная часть избирателей, но и немецкие центристы. Многократно выражавшееся ранее Эрдоганом, в том числе в ходе его визитов в ФРГ, крайне отрицательное отношение к ассимиляции там турецкой общины, его призывы к сохранению ею своих национальных особенностей за счет интересов Берлина, не говоря уже о требованиях лояльности немецких турок к Анкаре, испортили отношения президента с немецкой элитой. Легко можно представить себе ее реакцию на очередную проблему, которую он создал для Германии. Отношений с США вопреки позитивным откликам американских экспертов на полученное Вашингтоном разрешение Анкары использовать базу ВВС «Инджирлик» столкновения турецких войск с курдами также не укрепляют. Базой для них для Эрдогана в любом случае является не столько все наработанное в течение десятилетий его предшественниками, сколько обоснованные подозрения в том, что президент Б. Обама поддерживает его бывшего союзника, превратившегося в опасного врага, Ф. Гюлена. Этот проживающий в США лидер исламистского «Джамаата», который в сегодняшней Турции именуется исключительно «параллельным государством», в ходе президентской кампании Эрдогана инициировал коррупционный скандал национального масштаба, используя высокопоставленных сторонников в национальной правоохранительной системе. По мнению турецкого лидера, Гюлен действовал по указанию американского руководства, заинтересованного в его отстранении от власти. Такие вещи Эрдоган не прощает, благо, президентом он стал и пока им является. По соглашению об аренде базы «Инджирлик» американцы согласились не использовать ее для организации «поддержки курдских отрядов в Сирии». Поскольку основной военной силой, которая противостоит ИГ на прилегающей к Турции сирийской территории, являются курдские формирования Партии демократического союза (ПДС), близкой к РПК, это помогает не борьбе с «Исламским государством», а самому ИГ. Что подтверждает мнение экспертов, полагающих Турцию его скрытым союзником. Вашингтон и Анкара договорились также о создании свободной от ИГ зоны протяженностью до 110 километров от реки Евфрат до провинции Алеппо. При этом ни турки, ни другие члены НАТО привлекать собственные сухопутные силы для реализации этого замысла не собираются, и с учетом состояния отношений с курдами неясно, кто будет его осуществлять «на земле». Следует отметить, что США отказались обсуждать идею «бесполетной зоны» над этим районом, на которой настаивала Турция. Одновременно турецкие ВВС нанесли удар по позициям ПДС в районе Джараблуса, где курды атакуют позиции ИГ (официально Анкара этот факт отрицает). Турецкие танки обстреляли позиции ПДС в других районах, в том числе в провинции Алеппо. Несмотря на это, курдам удалось выбить сторонников ИГ из Саррина, а позже при поддержке сирийской авиации из Хасеке, что серьезно нарушило маршруты снабжения ИГ в Сирии. При этом наступление ПДС поддержала американская авиация, что противоречило турецко-американскому соглашению. Неизвестно, в какой мере это была инициатива регионального командования ВС США и согласованы ли были эти действия с Вашингтоном. С учетом традиционно «теплых» отношений американских военных с Госдепартаментом и разведкой скорее всего нет. Чего ждать от туркоманов СМИ уделили значительное внимание заявлению руководства США о том, что американские ВВС будут прикрывать с воздуха подготовленные при содействии Вашингтона отряды светской оппозиции, расценив это как готовность ударить по войскам Асада. Но ничто не свидетельствует о готовности Соединенных Штатов вмешаться в сирийскую гражданскую войну непосредственно – скорее наоборот. Тем более что это означает прямое столкновение не столько с Дамаском, сколько с Тегераном и ставит под удар ядерную сделку с Ираном, являющуюся главным внешнеполитическим достижением действующей американской администрации. В этой связи существенно, что представляют собой подготовленные при содействии турок отряды светской оппозиции на современном этапе.
В эту широко разрекламированную и профинансированную в достаточном для подготовки заявленного числа в несколько тысяч участников американскую программу, призванную сформировать боеспособные оппозиционные подразделения, которые могли бы заменить Сирийскую свободную армию (ССА), отряды которой частично ушли к исламистам, частично примкнули к армии Асада, а остальные были уничтожены (в том числе другими оппозиционерами), были набраны 54 этнических туркомана (имеются в виду иракские и сирийские туркмены. – «ВПК»). Что говорит о том, с какой эффективностью расходуются на защиту американских интересов в Сирии деньги налогоплательщиков. Курдов тренировать американцам турки не разрешили в самой категорической форме. Название этой группировки, проходящей в настоящее время тренировки, «Дивизия 30» контрастирует с ее малочисленностью. Ее представитель – Надим аль-Хасан, прибывший в Сирию для установления режима «конструктивного взаимодействия» с другими повстанческими отрядами, был немедленно похищен боевиками просаудовской «Джабхат ан-нусра», активизировавшейся в провинции Латакия. Это явное свидетельство того, что временное перемирие Саудовской Аравии, Катара и Турции в войне против Асада, результатом которого явилось прекращение междоусобной борьбы курируемых ими джихадистских структур и согласованное распределение фронтов, что привело к падению Идлиба и Пальмиры в Сирии и Рамади в Ираке, закончилось. Проамериканские отряды, судя по всему, не смогут стать частью существующего повстанческого движения. К ним враждебно относятся исламисты из просаудовских и прокатарских групп. Под вопросом сотрудничество между США и Турцией в отношении противостояния с Асадом как таковое. Вашингтон не готов идти на поводу у Анкары, поддерживая исламистов, которым Турция покровительствует. Та в свою очередь демонстративно саботирует американские проекты. С учетом действий Анкары, тормозящих наступление курдов на столицу ИГ – Ракку, а также Вашингтона, поддерживающего отношения и с Турцией, и с курдами, представляет интерес активность в Сирии британских спецслужб, работающих в тесном контакте с американскими. Переброска основных частей ИГ в район Ракки позволила сирийской армии начать наступление на Пальмиру, снизив опасность атаки исламистов на Хомс. Это стало возможным благодаря тому, что на сторону Дамаска встали друзы, несколько десятков которых были убиты салафитами за отказ примкнуть к ним, сменив веру. Характерно при этом, что британская МИ-6 приложила все усилия для реанимации довоенных контактов в друзской общине Сирии для того, чтобы убедить ее разорвать отношения с режимом Башара Асада. Эта деятельность ведется через друзскую общину Лондона. По мнению экспертов, в условиях, когда война приобрела религиозный характер, она обречена на неудачу. Друзы в сравнительно недавнем прошлом стояли, как и алавиты, перед угрозой геноцида и хорошо представляют себе последствия европейских экспериментов. Обострение ситуации в пограничных районах Сирии и Ирака активизировало еще одну крупную общину региона – традиционно поддерживаемых Анкарой туркоманов. Успехи боевиков «Исламского государства» привели к реанимации идеи создания туркоманской автономии в Ираке. Аналогичные процессы могут начаться в Сирии. Даже по заниженным официальным данным, туркоманы считались третьей после арабов и курдов этнической группой Ирака, насчитывающей до трех миллионов человек (около 40 процентов из них – шииты). В Сирии их число до войны составляло около 10 процентов населения (до 2,5 миллиона человек). При этом, будучи потомками военных поселенцев, призванных контролировать для Оттоманской Порты арабские и курдские племена и персидское пограничье, туркоманы традиционно враждуют с арабами и курдами. Туркоманы активно выступили против официального Дамаска – представитель именно этой общины возглавляет объединение умеренной оппозиции – НКОРС. В Ираке Турция поддерживает «Иракский туркоманский фронт», выступающий против контроля над Киркуком курдских властей и за автономию туркоманов (по переписи 1957 года они составляли две трети населения Киркука). Сотрудничество в сфере экспорта нефти и газа между Анкарой и курдским Эрбилем, налаженное Р. Т. Эрдоганом и М. Барзани, заставило Турцию дистанцироваться от поддержки туркоманов в их борьбе с курдами за Киркук. Но наступление отрядов ИГ на Иракский Курдистан поставило местных туркоманов на грань геноцида. При этом помощи они не получили ни от Багдада, ни от курдских властей. Когда отряды ИГ заняли район Телль-Афар с туркоманским населением в провинции Найнава, его покинули 200 тысяч человек, бежавших в Синджар. В свою очередь беженцы из Синджара, вскоре занятого джихадистами, пытались спастись на территории курдов, но были на несколько дней остановлены курдскими формированиями пешмерга на контрольной полосе между Найнавой и Эрбилем. В итоге значительное число туркоманов там погибли. Туркоманов-шиитов уничтожали исламисты. Туркоманов-суннитов преследовали шиитские милиции Багдада. Курдские власти проводили политику этнических чисток туркоманов в Киркуке и прилегающих районах. Отмечены многочисленные похищения джихадистами женщин туркоманов, насильственно обращаемых в ислам салафитского толка. В итоге в мае – июле туркоманы создали шиитскую бригаду численностью 4000 бойцов и суннитскую в 1500 человек, которые вошли в коалицию «Хашд аль-Шааби». Не самая значительная в регионе вооруженная сила, но добиться определенных успехов при поддержке Турции и при установлении отношений с американцами она может. Однако какой в конечном итоге будет судьба туркоманов региона, пока неясно… Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока ← предыдущая статья следующая статья →