Российский десантник и командир спецподразделения ЛНР «Русич» рассказал о боях в Дебальцево и объяснил, почему считает батальон «Айдар» лучше полка «Азов».
Диверсионно-штурмовая группа «Русич» вела бои в Луганской области Украины, где теперь действует самопровозглашенная ЛНР, а также осуществляла командировки в Донецк. «Русич» получил известность, когда разгромил колонну айдаровцев и украинских десантников 5 сентября на трассе Металлист – Счастье. Подразделением командует петербуржец Алексей Мильчаков, позывной «Серб», демобилизованный из ВДВ РФ. Он подчеркивает, что пленных «Русич» не берет, а личный состав – почти исключительно русские добровольцы и иностранцы – как для России, так и для Украины. ДШРГ входила в батальон «Бэтмен» Александра Беднова, комбата, убитого после конфликта с Плотницким. Популярное украинское издание «Гордон» включило Мильчакова в «десятку главных террористов Донбасса». В скором времени он реорганизует подразделение в роту. На востоке Украины после очередного перемирия полыхают беспросветные бои. Женевскую конвенцию стороны там мало соблюдают. – Что мотивировало тебя уйти на Донбасскую войну? – Возможность реализовать на практике опыт, полученный в Вооруженных силах РФ, личных тренировках. Провести черту между собой и русскими правыми, поддерживающими националистические батальоны Украины, такие как полк «Азов». Это вопрос национального осознания ситуации в Украине после Майдана. Украинцы, являющиеся нам братским народом, к сожалению, давно отдаляются. Хотя они якобы выступают против имперских и шовинистических амбиций, но тем не менее рассчитывают на великую Украину с Ростовом и Кубанью, с ассимиляцией русских на этой территории. Такие цели любому русскому человеку, особенно националисту, как я, неприемлемы. – Территориальные претензии, в общем-то, предъявляет лишь кучка фриков. Но многие русские националисты – за Украину. На маршах кричат: «Слава Азову!». – Для нашего движения, большого и разобщенного, клевавшего в последние годы на тренды, бренды и моды, полк «Азов» – новый эталон. «Правый вождь» Андрей Билецкий, я не говорю, что плохой человек, но факт: полк стал образцово-показательным. Часть националистов увидела шанс получить военную подготовку и силу, которую они ждут давным-давно. Но не усмотрели, что «Азов» в четком подчинении правительству. После Майдана оно не стало ориентированным на народ. Поменяли шило на мыло, одно лицо, Януковича, сменили на очень похожее – Порошенко. Украинские националисты, совершив революцию, не получили никаких сфер влияния, кроме полка, и почти никакой власти. – Отправившись в Донбасс, что ты ожидал увидеть? – Почти вымершие города. Я добрался туда в конце июня, закончив учебу, и Луганск встретил как абсолютно живой город: работали кафе, магазины, везде свет и вода. Войны не чувствовалось. Но все изменилось недели через две. – Как ты начал «реализовывать опыт»? – На момент отъезда я имел ряд источников, поставлявших информацию из Славянска, Краматорска. Я собрал часть группы в Петербурге; готовились, как в голое поле. На себе была абсолютно вся экипировка за свой счет, половина не понадобилась в процессе. Но неожиданно удивило, что сами ополченцы не слажены, не подготовлены. У них не хватало даже патронов, воевали с одним-двумя магазинами к АКМ. В итоге летом единственной эффективной ударной силой были добровольцы из России, как мы. – Тогда и появился отряд «Русич»? Он, как я понимаю, специфичен? – На месте нам предложили войти в группу быстрого реагирования (батальон) «Бэтмен» Александра Беднова. В подразделении все было на уровне. Мы впечатлили, нам дали больше возможностей в операциях, чем другим. «Русич» – диверсионно-штурмовая разведывательная группа из националистов-родноверов. Поставил на прием добровольцев из России, Европы. Есть русский из Норвегии, два киевлянина. В «Русич» люди с Донбасса почти не попадают, на них ограничение. Мне был нужен состав, который работает без оглядки. Местные, что отличились, по желанию оставались или переходили в иные подразделения. Группа сплочена не только идеологически: тратится много времени на подготовку. У меня гранатометчик умеет стрелять из пулемета и водить бронетранспортер, пулеметчик прекрасно стреляет из миномета и ПРЗК. В операциях впереди. ДШРГ подчиняется исключительно командиру подразделения, в которое входит. Задачи выполняли самостоятельно, не всем можно довериться  в бою. Проявили себя как замкнутый коллектив, хотя и дружили со всеми, кто хотел с ними дружить. «Русич» под конец существования «Бэтмена» даже отдельно базировался от ГБР. – И как это происходило? – 30 июня кончилось первое перемирие. Отправились на пару дней в Донецк штурмовать воинскую часть, не подконтрольную ДНР. Затем действовали на Станично-Луганском направлении, там по нам Су-25 “отработал”. Потом перебросили в Луганск для противодиверсионной борьбы, конечно, не наш профиль. С конца июля – операции у Луганского аэропорта. И наступление в конце августа – начале сентября: Хрящеватое, Большая Вергунка, Красный Яр, обходной маневр у поселка Металлист и уничтожение 5 сентября 2014 колонны бойцов батальона «Айдар» и десантников из 80-й аэромобильной бригады. О подписанном накануне перемирии мы не знали. Осенью шалили с миномета под станицей Луганской по украинским блокпостам. Нас ненадолго забрасывали в донецкий аэропорт. После в активных боевых действиях не участвовали. Отдых и переформирование для увеличения штата. – Что происходило с «Русичем» после убийства комбата Беднова? Анонсировался ваш переход в батальон «Сомали» Гиви-Толстых. – Сан Саныча не уберегли, и он ребят не уберег, что с ним сожгли 2 января 2015-го. Достаточно ожидаемо. (ополченцы сообщают, что Беднов перед смертью обвинял лидера ЛНР Плотницкого в воровстве гуманитарной помощи и бандитизме – автор). ГБР «Бэтмен» после его смерти перестал существовать. Проходит процесс слияния подразделения с 4-й бригадой МО ЛНР. Когда все решалось, Беднов не ввел нас в бригаду, в ее штате не было диверсионно-штурмовой группы, а только мотострелковые взводы. «Русич» расширяется, мы будем не группой, а полноценной ротой. Тянутся добровольцы из Ивано-Франковска, намечается большой заезд поляков, сербов, будет сюрприз. Да, Гиви после гибели Сан Саныч высказал пожелание, что готов видеть ГБР у себя. Хотя с Гиви общаемся хорошо, но у «Русича» немножко другие интересы. – Активисты «Другой России», как капитан артиллерии ЛНР и член политсовета партии Фомченков, поддержали ликвидацию Беднова однополчанами из батальона «Заря». Вроде с тобой фронтовики-добровольцы. – Мое звание в военном билете РФ – гвардии сержант. Это реально. Какое звание получил Сергей Фомченков? Пока этого нет в военном билете признанного государства, все фикция. Я пересекался с представителями кучи движений, и лимоновцам не удивлен. Реальных отзывов о них не доходило. Сколько этих лимоновцев? Два с половиной инвалида? Не исключаю малого количества их в «Заре». У лимоновцев свои политические интересы, и, конечно, они были против Сан Саныча, ведь Беднов был честным человеком и боролся за русский мир. Влияния они не имеют. У «Зари» были замечательные ребята, как погибший Мангуст, но само подразделение было разношерстным, где было ничего четко непонятно. – Ты упоминал о роли добровольцев. Наблюдается ли их отток? – Я встретил огромное количество русских национал-социалистов, от Приморья до дальнего зарубежья. Первые люди, с которыми познакомился на Донбассе, помимо тех, кто нас встречал, были два паренька с Владивостока. Есть даже поляки из «Задруги», сербы из футбольных ультрас «Црвены звезды» и «Партизана». Впрочем, они разобщены, раскиданы по фронту. Собрать их в подразделение с идеологическим уклоном пока не получается. Количество добровольцев из России снижается, все-таки зимний период, а среди добровольцев – бизнесмены, деятели культуры и науки. Был у нас преподаватель МГУ. Кто-то на три дня приехал, другой на полгода. Местные вливаются в штаты и структуры, подписывают контракты. Наши стараются контракты не подписывать. – Имея опыт срочной службы в России, как ты оцениваешь степень профессионализма сил АТО?   – После российского ВДВ украинская армия, именно регулярные силы, выглядит бомжами. Они ужасно экипированы, там зверское отношение к солдатам, людей бросают на убой. Ребята из отряда Моторолы показывали фотографии из-под Иловайска: поле усеяно сотнями трупов, разорванными на куски. Теперь украинцы не стремятся идти на войну. Возможно, многие из них и хотят в армию, и идут в военкоматы. И приезжают в сырые окопы, где сидят без теплой одежды, достаточного питания и постепенно теряют энтузиазм. Но некоторые подразделения подготовлены хорошо. В районе Изварино в июле 2014-го стояла неплохая группировка ВСУ, но командование высокого звена подвело людей. Не спланировали тактико-стратегически наступление и выход из “котла”. – Ты разгромил колонну из батальона «Айдар». Какую оценку дашь этому подразделению? – «Айдар» я выделяю из всех добровольческих подразделений Украины – он всегда на передовой. В боях они потеряли больше 106 человек убитыми, треть состава, очень серьезно. Батальон отличился и жестоким отношением, и хорошими боевыми делами. Основа – дружный коллектив майдановских сотен. Свыше половины – молодежь, прочие – ветераны Афганистана, десантники. Личный состав наделен высоким боевым духом. В батальоне есть подразделения со строгой дисциплиной, а есть и там, где с этим мягче. Почти всем необходимым его снабжают волонтеры. Единственная проблема – нехватка тяжелого вооружения и бронетехники, которое есть у ВСУ на складах, но батальону не передается. – Вновь про «Азов». Полк так же крут, как изображает его инфослужба подразделения? – Мне интересно встретиться с ними в бою. Посмотреть на уровень подготовки. Там есть специалисты, как швед Микаэль Скилт, снайпер высочайшего уровня и достойный противник. «Азов» – это уже полк, то есть порядка тысячи человек. Но я слабо верю, что даже батальон от них участвовал в боях. Пока идут тренировки, но без полноценной практики это несерьезно. По операциям – посмотрел видео майского штурма Мариуполя, отметил недостаточную слаженность и слабую вооруженность тяжелым оружием. Это исправлено – появилась артиллерия и бронетехника, но командиры от роты до батальона не имеют должной военной подготовки. Если человек в России командовал взводом, то в «Азове» руководить батальоном он не сможет. Абсолютно разные уровни, для этого оканчивают военные академии. Я сомневаюсь в их эффективности, плюс Билецкий правильно делает, что бережет «Азов». Подразделение в жестких зарубах, таких как битва за донецкий аэропорт, не участвовало. Из “иловайского котла” они выскочить успели. Февральское наступление на Широкое показушное. Слышал, что они заняли две пустые деревни, а потом вроде батальон «Донбасс» их сменил. – Русских из России в украинских частях прилично?  – Больше пиара, чем добровольцев. По моим данным – человек сто. – Сталкивался с чеченскими боевиками на Донбассе?   – Встречал четверых на охране областной больницы Луганска и еще четверку в Донецке, они выполняли полицейские функции. Видел двадцатку осетин в ЛНР, когда они ворвались в украинские окопы на блокпосту, то украинцы бежали с криком «чечены!». И одиночек, раскиданных по подразделениям. Тут все бородатые, заросшие, например, у тех ребят из Владивостока – бороды по грудь. Я поначалу подумал, что чеченцы. Как родился миф донецкого аэропорта о 12 тысячах моджахедов – там все орали: «Аллах акбар!» чаще, чем в Сирии. Рассказывают: один мотороловец спрятался от удара «Града» в окоп с “киборгами”, понял, что угодил не туда, и выдал «Аллах акбар!». “Киборги” свалили. Вот украинцы и верят, что против них батальоны Кадырова. Чем ополчение пользуется, нагоняя жути. Основанная ставка там – на русских, Донбасс начался с Русской весны, за русский мир. Помощь чеченцев мизерная. В чеченских «батальонах» Украины – не более 40-50 чеченцев. Было, до потерь Исы Мунаева. Половина – граждане Украины, свои парни – кушают сало и пьют горилку. Ни один полноценный батальон им создать не удалось. Пиар один. Но факт есть факт, и украинские правые их признают. Начало этому положило УНА-УНСО, что отметились участием в чеченских войнах. Это преподается как борьба против Путина. Но, убивая русских людей, они не убивали Путина. Ядро УНА-УНСО имеет не просто антироссийскую, а русофобскую направленность. – Солидарные с вами ТВ демонстрируют следы пыток у освобожденных из плена ополченцев, а новороссы на камеры издеваются над украинцами. Объясни озверение. – Это абсолютно обоюдно. Видел ополченцев с отрезанными ушами, носами. Живых людей. Поэтому «Русич» не берет пленных. Человек, погибший в бою, не будет так опозорен, как пленный. Но насилие не ко всем и не всегда. Я наблюдал бойцов «Айдара» – сварщик был, взятый под Смелым, его бабушке отдали, ни разу не ударив. Из группы Итальянца был боец, все издевательство заключалось в том, что изъятый у личного состава алкоголь вливали в него, просто споили. Наши же возвращаются из плена инвалидами. – Сколько людей ты потерял? И твой противник. Про не озвученное официально количество погибших ополченцев есть что сказать? – Потери «Русича» я не озвучиваю. По ополчению – погибли 2 000 – 2 500 человек.  Противника по факту не считали. Вот с ПТУРа подбивается бронетранспортер, и неизвестно, там один механик-водитель или 20 человек забито. По фронту: сложно подсчитать. Данным Украины о полутора тысячах я слабо верю. В списках пропавших без вести находил людей, которые точно мертвы. Мы их убили – документы валяются у меня, а фотографии тел по всему Интернету ходят. И когда вечером на построении слышишь сводку: ополчение выстрелом из «Града» накрыло двести солдат противника – не вызывает доверия. – Ты уверял, что украинские националисты мало что получили после Майдана. Вот вы, русские ультраправые, чего добиваетесь на этой войне? – Изначально, когда война имела народный и неполитический характер, когда отсутствовала единая вертикаль власти, мы рассчитывали показать, что правые русские – непосредственные участники конфликта, проверить себя. Себя проверили. Небольшое влияние, благодаря репутации, получили, но оно не рассчитывалось на навязывание жесткой идеологической пропаганды людям. Население Луганска и ополченцы начали понимать, что националистические идеи могут быть разными. К правым относиться лучше, чем до войны. Некоторые местные подтянулись, за идеологическим стержнем. Потом мы обрели свое подразделение, где националистически настроенные ребята получают боевую подготовку. – С чем ты связываешь кампанию против полевых командиров ДНР и ЛНР, которую ведет НОД, Сергей Кургинян и националистка Елена Рохлина? – Кургинянцы – шуты гороховые. Если бы всплыло, что Кургинян –  старый педофил, я бы не удивился. Их борьба в Сети мало на что влияет здесь. А, например, Моторола – человек, который показал, что он может. Рохлина? Имя отца не является индульгенцией, ее отца уважали за боевые заслуги, за то, что он не бросал своих солдат. Она из тех дамочек, что с сорока котами, ничего в жизни не достигшие и оттого идущие в общественницы. – Как ты оцениваешь возобновленные бои в январе-феврале? – По-моему, армия ДНР отлично ведет боевые действия. Реформа вооруженных сил в ДНР принесла необходимый результат, а в ЛНР – частичный. А так-то в зимней компании «Русич» толком участия не принимал. Мои ребята, местные – кто не выехал на отдых – под Дебальцево, другие у Мариуполя. Отмечают большие потери из-за желания командования занять быстрее наиболее выгодные точки. Это неправильно, хотя в штабе виднее. – Прямо сейчас что на Донбассе происходит после объявленного перемирия? – Насколько реальны минские соглашения? Подождем недельку, там и увидим. Но бои на Дебальцево ожидаемо продолжились. “Котел” хоть и с дырявой крышкой, но получился, и украинскую армию с оружием оттуда не выпустят. У них выбор – покинуть позиции, снизив зону влияния ВСУ, или пойти на прорыв, что приведет к большим потерям. “Котел” их армия прорвать может. Меня удивляет бездарность их генералов, которые три месяца наблюдая образование “котла”, не сделали ничего для его предотвращения или ликвидации. “Котел”, думаю, протянет еще неделю, ВСУ не только в Дебальцево, там куча позиций вокруг города. – Когда завершится война? – Уже ничего никто не знает. Даже предполагать страшно, когда война закончится.  Максим Собеский