14.02.2015 - 14:46 В Крыму появился памятник Сталину.
Реакция отечественного медиакласса не заставила себя ждать. Много было всякого сказано самыми разными людьми, но, пожалуй, ярче всего выступил Айдер Муждабаев:
«А если бы Израиль волею каких-то исторических судеб вдруг «воссоединился» с Россией, мы там бы установили памятник Гитлеру?..
Увековечивание Сталина в Крыму (под любым предлогом и «в компании» с кем угодно) – действие такого порядка. Беспредельное кощунство, глумление над памятью каждого из 40% крымских татар, погибших во время и после варварской депортации 1944 года. Личное оскорбление для их родных и потомков. Да вообще – для каждого человека, имеющего душу и сердце. При вменяемой, думающей о мирном и счастливом будущем своих граждан власти Сталина в Крыму не было бы. Но раз он там появился – то, видимо, не случайно.
Значит, кому-то было нужно еще раз показать «Крыму и миру» воинственное имперское величие, а в глазах крымских татар «увековечить» отношение к ним России на таком психологическом уровне: вы для нас – низшая раса, человеческий мусор».
Оставим пока в стороне тот факт, что памятник установлен не лично товарищу Сталину, а событию, в котором он принимал непосредственное участие – определению послевоенного мироустройства. Сконцентрируемся именно на реакции совершенно образцово-показательного персонажа.
Он возмущен. Он яростно защищает национальное достоинство своего народа.
Меня смущает только одно – почему этот в высшей степени моральный и нравственный человек ни слова не сказал тогда, когда по всей Украине валили памятники Ленину и советским солдатам и ставили памятники Бандере? Когда Шухевича и Бандеру признавали героями Украины? Когда отказывали русскому языку в статусе государственного.
И татарскому, кстати, тоже.
С чем связана подобная разборчивость? Где пролегает граница между тем, что заслуживает возмущения и ярости, и тем, что не заслуживает?
У меня есть предположение. Эта граница проходит по слову «русский».
Просто Айдер Муждабаев сейчас в такой ярости не просто от того, что его народ кто-то посчитал народом второго сорта (тем более что очевидно, что это не так), а потому, что народ, который он почитал народом второго сорта – русские – осмелился встать на позиции народа сорта первого.
И именно из этой гипотезы, я полагаю, нам следует исходить при общении с г-ми муждабаевыми.
И вот что еще нам нужно помнить.
Нам нужно помнить опыт наших украинских «небратьев» по внедрению своих ценностей среди народов своей страны и чем все это кончилось.
Поэтому я полагаю, что нам ни в коем случае нельзя требовать однозначного отношения к нашим знаковым историческим фигурам типа Сталина от народов России, переживших репрессии: от ингушей и чеченцев, от крымских татар. Нам необходимо постоянно подчеркивать их право на свое мнение, свои памятники, свою память.
Нас прочнее объединит взаимоуважение в настоящем и стремление к общим целям в будущем, чем бесконечные пререкания относительно трактовки прошлого.
Украинский урок должен быть усвоен без пробелов и изъятий. Так, чтобы, когда история решит его спросить, от зубов отскакивало. На «отлично».
Источник