В редакцию «Русской Весны» поступило письмо от нашего читателя и постоянного автора о преступном равнодушии региональных чиновников по отношении к ветерану афганской войны. Пока мы не указываем имя и область, где творится этот беспредел.

Мой приятель — воин-романтик. Участник боевых действий в Афганистане и Эфиопии. После увольнения из армии, в 90-е, зарабатывал на жизнь самостоятельно, а пенсию отдавал нуждающимся, через доверенность на получение. Крайнюю выдал в 2016 г. Сегодня нуждается сам.

На прошлой неделе проиграл апелляционный суд и нуждается в перезагрузке мозга. Суть проблемы: в течение нескольких лет отсутствовал в городе по весьма уважительным причинам. В марте 2019 г. вернулся и обнаружил, что пенсии на счете нет.

Нет квартиры и прописки. В военкомате сообщили, что приостановили выплаты в связи с сообщением об отъезде из города. Написал заявление на возобновление выплат. Выплаты возобновили, а задолженность, причитающуюся к возврату по закону за 36 месяцев, предшествующих дате возобновления, не вернули.

Поясняют, что наказан за отъезд без предупреждения военкомата. Запросил письменный ответ. В ответе — «приостановлена — возобновлена». Без лингвистической экспертизы понятен смысл слов. Пока шла возня, обнаружил, что в пенсионном деле не учтены две командировки в Афганистан, хотя удостоверение участника и медали имеет.

Экземпляр расчета выслуги в пенсионном деле, учитывающий командировки с подписью увольняемого, заменен на экземпляр без учета льгот и подписи офицера об ознакомлении с расчетом. Кадровики схимичили, а военкомат проглотил и не поставил в известность пенсионера на момент оформления пенсии.

Встал вопрос — каким способом восстановить справедливость? Знающие люди вывели на классический перекресток: пожаловаться гозманам или на Радио Свобода, надеть форму и стать с плакатом протеста «против произвола режима» в людном месте и ждать, кто подберет; обратиться к президенту, подать в суд.

Первые два варианта приятель отверг как наносящие вред государству. Мой вариант — письмо президенту. Его и адвоката — суд. Остановились на суде. Прошло 12 месяцев. Военкомат мешками таскал в суд документы, не имеющие отношения к делу под предлогом «имеем право на мнение». Было бы смешно, но судья закопался в военкоматской макулатуре, пошел по ложному следу и в пятом заседании вынес решение — отказать.

Мотивировочная часть судьи базируется на гражданском законодательстве, не имеющем отношения к военным пенсионерам. А по Афгану — архив не отрицает командировок, но не подтверждает прямого участия в боевых действиях.

Нет съемок, запечатлевших, как он и в него стреляли? Хотя, если покопаться, то и фотки есть. Разок «при выезде в поле фотографировал целый генерал из Ташкента для музея боевой славы». Где тот Ташкент и где тот музей?

Вторая командировка была инициирована Александром Руцким и проходила под его личным руководством. Где тот Руцкой? Перелеты, пересечение границы, командировочное предписание, получение экипировки, питания, денег, оружия — не в счет? Областная апелляция — оставить без удовлетворения…

Воин-романтик, сменивший за время службы семь гарнизонов и десятки помещений для проживания, мотавшийся по бесчисленным командировкам, не уследил за проделками канцелярских крыс и вины в душе не отрицает.

Как исправить «ошибки» кадровиков и произвол военкоматских? Продолжать занимать деньги на адвокатов и надеяться на справедливое решение Верховного суда или вернуться на перекресток? Пока приятель бегал по судам, гозманы отмазали Егорку Жукова, Серебренникова и еще дюжину своих, помельче, полковник Шендаков сделал бизнес на участии в митингах и шествиях несистемной оппозиции, президент взял под контроль подобное дело севастопольских пенсионеров.

Только мой приятель следует процедуре, установленной государством для разрешения подобных споров, но «сражается с ветряными мельницами». Сумма к возмещению — меньше миллиона рублей, и нанимать бригаду экспертов-профессионалов не соответствует возможностям и противоречит логике, а аргументированные доводы провинциального адвоката «заметают под лавку».

А может, просто жить? Живут же другие… Но как смотреть в глаза жене, безропотно мотавшейся по гарнизонам и ждавшей у окна? Пенсия — восемь тысяч.

Подобрать слова для сообщения о проблеме сыну, которого в свое время оставил в реанимации и уехал в Афган, а тот, придя в сознание, плакал, не обнаружив рядом папы, а потом гордился воином-интернационалистом?

Как смотреть в глаза седовласому доктору, который, будучи аспирантом, спасал сына, боялся что не сможет и умолял не уезжать?

Просто жить, смотреть телевизор и гордиться «телевизионной страной», радоваться, что спас жизни десяткам воинов из «ограниченного контингента», гордиться медалью от благодарного афганского народа и надеяться, что сэкономленные военкоматом деньги уйдут на благое дело? А ведь еще предстоит розыск мошенников, убежавших из города. Снова суд или по справедливости? На все про все имеем около месяца.

Надеюсь, что ваши отзывы помогут понять: является ли проблема системной. Даже в сложной ситуации для человека важно знать: создает прецедент для всех? Тогда Верховный и Конституционный суды. Или борется за шкурный интерес.

Читайте также: Россия ответила на отказ Турции признать Крым

Валентин Днепров, специально для «Русской Весны»