13.11.2018 - 6:46

История одного идлибского православного христианина.

Военный корреспондент «Русской Весны» Олег Блохин встретился и пообщался с христианином, прожившим несколько лет в оккупированном боевиками городе Идлиб.

Три дня назад из Идлиба вернулся один человек, 62-летний мужчина. Вернулся к своей семье, которую не видел с конца 2016 года. Описывать состояние его самого, семьи, даже по прошествии нескольких дней после его возвращения, не стану. Для этого нужно находиться рядом и видеть все самому. Поэтому только его рассказ. Когда мы встретились, мне понадобилось больше часа, чтобы разговорить его. Он даже сейчас, находясь на дружеской территории, не на камеру, сначала боялся вообще что-то рассказывать, опасаясь мести зелёных или даешей*…

Потом он всё же заговорил. И поведал историю своей жизни в Идлибе.

Сам он — православный христианин из Идлиба, родился, вырос и жил там. Когда начались события в Сирии, связанные с бунтом, а после с войной, он с семьёй переехал в Латакию. После попробовал вернуться в Идлиб. Ведь там у него оставалась квартира и небольшой магазинчик. Это ему удалось, и он стал жить на два города. Семья все это время оставалась в Латакии. Так было до конца 2016 года. Потом выезд запретили, и он оказался лишён возможности выезжать к семье. Так и жил два года, практически в границах одного квартала.

Пытались ли его достать, обидеть из-за того, что он христианин? Конечно. Причём неоднократно. От попыток забрать магазин или разбить его до требований принять ислам. Благо соседи его оказались хорошими людьми, не побоялись заступиться за него. А сотрудники амнии (нечто вроде полиции боевиков) не тронули его в силу возраста.

Ещё и документ дали, разрешающий остаться христианином, опять-таки только в связи с возрастом. А ему тогда уже было за 60.

Я спросил его насчёт молодых христиан. Ответ был однозначный: либо убьют, либо посадят, если не примет ислам. Христиане, которые остались в Идлибе, все пожилого возраста. Он знает пятерых. Молодые все ушли, когда начались события. Христианские храмы, которые были в Идлибе, на сегодня разграблены и разорены.

Дальше я привожу наш диалог:

— Какая жизнь сейчас в Идлибе?

— Самая обычная, как в обычном сирийском городе.

— Ну а группировки, вооружённые люди, они присутствуют на улицах?

— В целом нет. Иногда заезжают, появляются, но в основном заняты своими делами. Когда все начиналось, было много событий, движений, боёв, захватов, убийств. Но за несколько лет все в целом успокоилось. Каждый взял свой кусок и занимается им. Хотя случаются и разборки, и достаточно кровопролитные. Но это между боевиками. Гражданских туда не втягивают.

— А кто сейчас реально заправляет в Идлибе?

— «Нусра»*…

— Но ведь у тех же ССА под контролем самая большая часть города?

— И что? Им и не нужна большая территория. Они могут свободно зайти в кварталы, которые под контролем других групп, и те сразу спрячутся и не покажутся, пока боевики «Нусры» не уйдут.

Все силовые структуры города — амния (полиция), это от «Нусры».

Единственная протурецкая группировка из «Ахрар аш-Шам», под командованием Джамала Маруфа, не подчиняется «Нусре», но они держат совсем маленький район. Вот они живут обособленно со всеми своими институтами власти, какие возможны в той ситуации. У них даже тюрьма своя есть.

— Кстати, о тюрьмах…Сколько их в Идлибе?

— Всего пять. Одна — Окаб на высоте Зауие, это и есть тюрьма группировки «Ахрар аш-Шам». Содержат там в основном боевиков «Нусры», попавших в плен в междоусобных стычках.

Остальные тюрьмы принадлежат «Нусре».

— И кто там находится?

— Да все… Пленные солдаты САА, пленные боевики других группировок. Просто обычные граждане, попавшие за любой проступок.

— А что является проступком для гражданского в Идлибе?

— Достаточно не понравиться местным властям, оказаться не в том месте и не в то время. Вызвать подозрение при проведении съемки на мобильный телефон. Просто могут забрать по доносу. Отдельно по каждой ситуации вроде и не много случаев, но четыре тюрьмы Идлиба реально забиты. Они даже на Курбан-байрам амнистию даешам сделали.

ИГИЛ в Идлибе

— Даже так? И что?

— Они их отпустили и надеялись, что те войдут в их группировки. Но даеши быстро растворились и организовались в группы и на сегодня реально существуют в Идлибе и окрестностях.

— То есть как ИГИЛ*?

— Нет, пока открыто они себя так не называют. Они назовут себя сейчас как угодно. Но даеш всегда остаётся даешем. Они копят силы, собирают людей и средства.

— И чем же они занимаются?

— Сейчас — откровенным разбоем, похищениями людей, чтобы получить за них денежный выкуп, грабят грузовики с грузами. Все такие случаи, что были, делались только даешами.

— А что турки? Они как-то присутствуют в городе?

— Сами они не особо появляются. Они сделали некую структуру — Инказ. Там какие-то министры, губернатор и другие чиновники. Так, существуют, что-то заявляют.

— А они откуда сами? Кто эти люди?

— Сирийцы…Кто из Алеппо, кто из Дамаска, кто из Хомса.

Группировки, их силы и состав

— Кстати, а в группировках кто состоит?

— В «Нусре» смешанный состав. Там все подряд. Наших городских там немного, процентов до 10. Остальные кто откуда. Много сирийцев, есть иностранцы. ХТШ — почти все иностранцы, сирийцев мало (речь идёт об известных мужчине группировках ХТШ помимо Нусры, – прим. РВ).

Кстати сейчас появились новые. На хороших машинах, хорошо одеты и экипированы. Армия религии или веры, называются «Джейш аль Дин». Практически все приезжие и все идейные. Говорят, их до 2000 человек. Но я точно не знаю. Они в Есибаре и Джиср Шугуре располагаются. Сюда только приезжают, но постоянно не находятся.

(возможно речь идёт о новом крыле сирийской «Аль-Каиды»* — «Хурас ад-Дин», – прим. РВ).

— А что же ССА?

— Да они вроде и есть, но, по сути, вообще никто и ничто. У них даже тяжёлого ничего нет. Только автоматы. Поэтому они пока сидят, но если их решат убрать, даже воевать с ними не надо. Просто прогонят, и их не станет…

— А что же случилось с Вами?

Похищение и бегство

— До недавнего времени все было более-менее. Жил, как мог, старался без надобности не выходить не то что из квартала, даже из дома или магазина. Общался только с соседями, теми, кто привозил в магазин товар, ну и с покупателями. Приходили разные…Были такие, что приходили и требовали деньги, другие доставали за то, что христианин. Но соседи в таких случаях, когда слышали скандал, сразу приходили и заступались за меня. Но однажды просто пришли люди, надели мне наручники на руки, завязали ноги, надели мешок на голову и на машине вывезли.

— В тюрьму?

— Нет, в какую-то деревню. Я не знаю в какую даже. Они меня пока везли, держали с мешком на голове. Потом, когда приехали, развязали ноги и завели в помещение. А как сняли мешок, я увидел, что нахожусь в санузле. Меня усадили на стул, пристегнули наручниками к трубе и так я провёл несколько дней.

— Били?

— Нет…

— Есть давали?

— Виноград и какие-то лепешки серого цвета. Их невозможно было есть. Я ел только виноград.

— Что было дальше?

— Дальше потребовали назвать родных. Я назвал. Они нашли дочку в Facebook и написали в комментариях под ее фото, что я у них. Она заблокировала писавшего. Тогда они тоже самое написали сыну.

— Именно в комментариях? Не в личку?

— Нет, прямо под фотографиями в комментариях…После того как написали сыну, дочка разблокировала того, кто ей писал, и стали общаться с ними. Они потребовали сразу 150 000 долларов. Откуда у нас такие деньги? Потом сумма менялась. Сошлись на 5000.

— А как же передали?

— За меня заплатил один из соседей. Он отправил своего сына. Они долго не встречались с ним — проверяли, сам он или нет. Потом позвонили, сказали, где оставить деньги, и все… Соседу и моей семье отправили сообщение «ок». Ну а дальше вывезли меня и бросили на дороге недалеко от Идлиба.

Вот тогда я и понял, что пора уходить, пока не убили или ещё раз не похитили. Дождался, пока мои передадут деньги соседу, договорился с контрабандистами и с несколькими людьми ушёл сюда.

— Дорого стоит выйти из идлибской зоны?

— Смотря куда. В Турцию — 1400–1500 долларов с человека. На территорию, подконтрольную сирийскому правительству, нет одной цены — как договоришься.

Вот так…

— А эти даеши, которые похитили вас, откуда могли быть? Местные или приезжие?

— У того, который общался со мной, и у тех, которые звонили родным, был акцент, характерный для жителей Ирака и Дейр эз-Зора, скорее всего, они были из тех мест, но без местных тут тоже не обошлось. Им наверняка помогали жители той деревни, куда меня привезли и где я пробыл, пока за меня не отдали выкуп.

— Что дальше думаете делать?

— Пока не знаю. Сейчас нужно деньги заработать. Ведь из-за меня моя семья в долгах. На сегодня для нас даже 5000 долларов большие деньги.

Продолжение в следующем материале...

Читайте также: «Русские — враги!» — боевик впал в истерику из-за военкора «РусВесны» у границы Сирии и Израиля (+ВИДЕО, ФОТО)

* Запрещенная в РФ террористическая организация.