Во время воссоединения Крыма с Россией было опубликовано большое количество аналитики, констатирующей очевидный факт — стратегическое значение полуострова для современной России огромно.
Интересно то, что многие мотивационные аспекты, требующие сохранения контроля над Крымским полуостровом, сохраняют актуальность для любого связанного с Россией евразийского интеграционного проекта со времён ещё Византии.
Для византийского Второго Рима Таврика была ключевым северо-восточным регионом, играющим примерно ту же роль, что и для России сейчас — с коррективами на географическое расположение метрополии.
Большое количество крепостей защищали интересы античного евразийского проекта на фоне постоянного присутствия множества материковых соседей, как правило склонных к агрессии. Природные богатства полуострова позволяют создать достаточно крепкую экономику с достойным, говоря современным языком, валовым региональным продуктом.
Сама география полуострова, своей южной оконечностью проникающего практически в самый центр Чёрного моря, делает Крым идеальной базой для флота, военного или торгового.
Из современного Севастополя, точно так же, как из Херсонеса, удобно направляться в любую точку черноморского побережья. Контроль Херсонеса-Севастополя означал владычество над любыми морскими маршрутами региона, за исключением каботажного плавания.
Понимание этого обстоятельства в Античности было не менее очевидным, чем в наши дни. Это подтверждается постоянными попытками взять полуостров под контроль самыми разными племенами и народами.
Главному форпосту Византии в Крыму, Херсонесу, приходилось вести войны всё время своего существования. Это были войны со скифами, череда взаимосвязанных конфликтов с Римом и Боспорским царством, снова со скифами… В отдельные периоды нахождения вне орбиты Византии, Херсонес оказывался форпостом не только второго, но и первого Рима: в цитадели города стояли отряды I Италийского, XI Клавдиевого и V Македонского легионов, а в херсонесской гавани базировались корабли мёзийского Флавиевого флота. В городе находилась ставка военного трибуна, командовавшего сухопутными и морскими силами в Крыму.
Херсонес оказывался в перекрестии военно-политических интересов Хазарского каганата, Киевской Руси, печенегов, половцев, Трапезундской империи, турков-сельджуков и ногайской орды.
Огромное количество обнаруженных в регионе артефактов самых разных культур наглядно доказывает уникальность Крыма, как перекрестка торговых, культурных, экономических и геополитических трасс. Которая сохраняется на протяжении тысячелетий.
Стратегическим для внешней торговли Византии пунктом Таврики был Судак, или Сидагиос. Город стал важным торговым центром и транзитным узлом на Великом Шёлковом пути, достигнув наибольшего расцвета в XII–XIII веках.
Большое региональное значение имел Херсонес, ключевой транзитный пункт для греческих полисов Малой Азии и материковой Греции, поставлявших товары к скифам и другим народам Причерноморья.
После 988 года, когда произошло Крещение Руси, Херсонес Таврический приобрёл ещё одну «передовую» функцию — быть экономическим и культурологическим посредником между заключившими альянс Русью и Византией. Взаимно транслируя и обосновывая возможность торговых, культурных и военных евразийских проектов.
Разумеется, приоритеты восприятия Крыма-Таврики, его функциональная роль менялась в соответствии с духом времени. Сегодня Крым не может похвастаться значительным экономическим и транзитным потенциалом. Несмотря на то, что прокладка «ниток» газопроводов в Турцию или Европу с использованием территории полуострова обеспечила бы существенную экономию на подводных работах, приходится учитывать глобализацию современного мира и санкционный фактор. По тем же причинам порты Крымского полуострова далеко не в полной мере реализуют свои возможности. Хотя положительная динамика, в первую очередь неафишируемые челночные перевозки в соседнюю Турцию, присутствует.
На фоне временного снижения экономической роли, военное значение Крыма выросло многократно. С развитием систем вооружения и обнаружения, формирования новых угроз для России контроль центра Чёрного моря превратился из полезного удобства в стратегическую необходимость. А базирующийся в Севастополе-Херсонесе позволяет не только успешно защищать рубежи «новой Византии», но и проецирует её геополитическое влияние на Средиземноморье.
Развивая ассоциативный ряд от античной Таврики к современному Крыму нельзя не отметить ещё одно обстоятельство: возобновившуюся функцию культурного обмена между Россией, «новой Византией», и населением украинского Причерноморья. Количество украинских туристов, отправляющихся в Крым достаточно велико для того, чтобы составить более-менее объективное понимание о жизни в субъекте Российской Федерации, реальных настроениях в регионе.
Этот культурный обмен безусловно сыграл роль в прекращении информационной кампании по поиску негатива в жизни Крыма, которая велась властями Киева в 2014—2016 гг. Пропаганда «у них всё плохо» работает только в том случае, если у объекта пропаганды нет возможности убедиться лично в том, как на самом деле обстоят дела. И в этом смысле, задача Крыма как витрины евразийского проекта России наверняка будет расширяться.