США сумели найти реальную уязвимость российской экономики, но внезапно выяснили, что вряд ли смогут по ней ударить.
Тема антироссийских санкций с разной степенью активности обсуждается с лета 2014 года, когда коллективный Запад попытался «наказать Россию за Крым и Донбасс». Но после асимметричного ответа Москвы она превратилась в нечто вроде вежливых британских разговоров о погоде. Санкции как бы есть, и они даже несколько раз расширялись, но результат дали неоднозначный.
Объем внешней торговли РФ упал с 842,3 млрд долл. в 2013 г. до 530,4 млрд в 2015 г. и 471,2 млрд в 2016 г., что стало самой низкой отметкой начиная с 2009 года. В то же время благодаря контрсанкциям, эффекту импортозамещения и переориентации России на БРИКС и страны ЮВА он опять стал расти, достигнув 584 млрд долл. за 2017 год.
Как следует из доклада Аналитического центра при правительстве РФ, санкции даже привели к долгожданной структурной реформе внешней торговли, благодаря которой доля промышленно-товарного экспорта даже превзошла объем нефтегазового. Да и в целом провал, возникший в результате затруднения или даже обрыва прежних хозяйственных связей, оказался почти преодолен.
Например, за январь—июль 2014 года топливно-энергетических товаров в дальнее зарубежье (ЕС, США, Африка и Южная Америка) было отгружено на сумму в 197,5 млрд долларов. Американские санкции привели к тому, что за аналогичный период 2015 цифра упала до 125,4 млрд долларов, чтобы еще через год опуститься до 82,5 млрд, но потом период 2017 года оказался закрыт уже на 111,5 млрд. Россия практически вернулась к досанкционным объемам экспорта металлов и заметно превзошла начальные показатели по группе машин и оборудования.
Тем самым сложилось ощущение неэффективности самой идеи антироссийских экономических санкций в целом. В особенности на фоне периодически озвучиваемых разными официальными лицами размеров цифр потерь от них. Прямые санкционные потери России за 2014–2017 год составили 170 млрд долл. в то время как, например, Евросоюз только за 2014 и 2015 годы заявил о потерях в 123,6 млрд, а общая их сумма по январь текущего года приблизилась к 250–260 млрд долларов.
Попытка Вашингтона закрыть доступ России к дешевым западным кредитным ресурсам обвалом рубля и крахом экономики также не обернулась. Хотя заплатить за это пришлось дорого. В декабре 2017 Резервный фонд страны полностью исчерпался. Остаток в размере 1,42 трлн. рублей был зачислен Минфином на единый счет федерального бюджета РФ в феврале 2018. Так что кубышки у России больше нет.
Впрочем, свою задачу она выполнила, не допустив кризиса национальной экономики в неблагоприятных внешних условиях. К тому же по прежнему продолжает функционировать Фонд национального благосостояния (ФНБ), из средств которого сейчас финансируется дефицит государственного бюджета страны. А положительная динамика сырьевых цен, в том числе нефти, подросшей на 15% выше уровня, заложенного в текущий бюджет, дает основания полагать, что уже начиная со следующего года средства ФНБ пойдут для финансирования ПФР РФ.
Складывалось впечатление, что Вашингтон с помощью санкций уже не сможет сделать ничего существенного, но оно оказалось обманчивым. Соединенным Штатам, наконец, удалось нащупать действительно уязвимую точку в российской экономике. По иронии судьбы, им стала корпорация «Русал» Олега Дерипаски, еще недавно приводившаяся экспертным сообществом в качестве примера надежной защиты от любых политически ангажированных потрясений благодаря схеме двойной офшоризации.
Вашингтон просто «запретил российский алюминий», точнее, ввел целевые запретительные таможенные пошлины на продукцию «Русал» и En+. Вместе с ними под санкции попали «Базовые элемент» и Группа ГАЗ. В дополнение к этому минфин США прислал распоряжение американским инвесторам исключить из своих инвестиционных портфелей любые российские государственные долговые бумаги.
И вот это, наконец, сработало. Возникший резкий спрос на валюту на фондовом рынке привел к росту курса доллара и евро по отношению к рублю. А «Русал» за считанные дни потерял больше миллиарда долларов капитализации. Однако проблема в другом. В связи с предстоящими техническими дефолтами «Русала» по ближайшим долговым выплатам под ударом оказались Сбербанк, ВЭБ, Московский кредитный банк и Совкомбанк, активно кредитовавшие «подсанкционные компании» на протяжении долгого времени. Только у Сбербанка сумма ставших токсичными кредитов оценивается в 11 млрд. долларов или 20% его капитала. У МКБ и Совкомбанка — до 10%. Впрочем, госпомощь в 150 млрд. рублей, скорее всего, понадобится только ВЭБу, остальные банки в состоянии доначислить резервы из собственной прибыли.
Однако агентство Moody’s подсчитало, что впервые за весь период экономической войны минфину США удалось зацепить санкциями сразу 2% совокупных российских банковских активов и почти 15% их собственного капитала. И это только в результате удара по структурам двух олигархов. По оценкам Bloomberg, «активами в Британии» (т. е. значительными долями своих бизнесов, расположенными за рубежом) владеют 9 из 25 самых богатых россиян.
С одной стороны, это не выделяется на фоне всего постсоветского пространства, безусловным и непревзойденным лидером тут является Казахстан. Но с другой, стоит помнить, что США (и Запад в целом) отличаются умением быстро масштабировать успешно сработавшие методики. Так что теоретически таким способом США могут дотянуться до 50–60% банковского капитала России.
Впрочем, между теорией и практикой, достаточно неожиданно для самих США, оказалась дистанция большого размера. Стреляя в Россию, Вашингтон по ходу дела начал сильно «попадать по своим». И началось это тоже с «Русала».
На первый взгляд, мировой масштаб холдинга Дерипаски не особенно велик. Из 122,3 млн тонн мирового производства конечного алюминия треть приходится на Китай. «Русал» составляет всего 10,5% мирового рынка и по совокупным объемам идет едва ли не на пятом месте среди его ведущих производителей. Но когда минфин США ввел свои санкции, вскрылось много всего для них неприятного.
В частности, выяснилось, что ведущая мировая добывающая компания Rio Tinto Group (Британия) свои бокситы в сырье для производства алюминия, — глинозем, — перерабатывает на мощностях, принадлежащих как раз «Русалу», который в этом звене технологической цепочки оказывается одним из немногих ключевых элементов. Резко возникшие финансовые сложности российской корпорации немедленно вызвали кризис на всем рынке алюминия, приведя, в частности, к скачку биржевых цен на этот металл на 18% всего за одну неделю.
Возникновению дефицита предложения способствовало также и то, что в большинстве случаев на той же Лондонской бирже металлов (LME) алюминием торгуют не производители, а местные посредники. В результате там сейчас скопился запас металла на сумму свыше полумиллиарда долларов, который, по условиям санкций, невозможно продать.
Изначально направленные только против России санкции рикошетом, но не менее больно, ударили по всей мировой экономике. Остановить отгрузки «Русал» уже попросили крупнейшие торговые дома Японии, обслуживающие интересы таких производителей, как Marubeni, Sumitomo, Mitsubishi и Mitsui. Они опасаются сами оказаться под санкциями за пособничество. Но и с альтернативными поставщиками оказывается не густо. На данный момент специалисты оценивают возникший дефицит предложения алюминия в 20% от спроса, что, вкупе со скачком цен, грозит убытками, а то и даже остановкой производства крупнейших мировых производителей в самых разных отраслях экономики, от банок для напитков до автомобильных и авиационных двигателей.
А так как в абсолютном большинстве всё это производится не в США, то санкции рикошетом ударили по экономике всего мира, от Ирландии до Австралии и тем вызывали еще одну проверку на прочность всего «коллективного Запада». Судя по тому, что The Wall Street Journal сообщил по подготовке властями Германии официального обращения к Дональду Трампу с просьбой освободить немецкий бизнес от соблюдения требований санкций минфина США, эта прочность оказалась под серьезной угрозой. Очень похоже, что Вашингтон действительную серьезность положения осознал, так как президент США уже заявил о том, что продолжения санкций не планируется.
Таким образом, в санкционной войне сложилась патовая ситуация. Вашингтон уязвимое место Москвы, наконец, нащупал, но внезапно выяснил, что воспользоваться им не может. И самое для Трампа неприятное, что даже если проигнорировать проблемы Европы и Японии, то главным выгодоприобретателем в итоге окажется Китай, как наименее касающийся бизнес-связей «Русала» ведущий мировой производитель ставшего вдруг дефицитным алюминия. А с ним и без того у США огромный дефицит платежного баланса. Тупик. Поиском выхода из него в Вашингтоне сейчас как раз и заняты.
Можем ли мы осложнить им жизнь встречными санкциями — вопрос очень сложный и слишком большой, чтобы его рассматривать в рамках одной этой статьи. Какие-то сиюминутные меры предпринять, безусловно, потребуется, и их проект, хоть и тоже неоднозначный, на столе президента России, скорее всего, уже лежит. Однако рассматриваться он будет уже только после 15 мая, что очень похоже на встречную паузу. Видимо, за закрытыми дверьми сейчас с США ведутся активные переговоры по всем доступным каналам.
Но в любом случае наибольшей гарантией от подобных ударов может являться только масштабное снижение доли долларовых расчетов в мировой экономике. В сущности, лишь благодаря ей США сегодня вообще в состоянии любые санкции вводить. Это значит, что решение Тегерана о полном переводе своей внешней торговли в евро и юань нам следует активно поддержать, равно как всемерно поддерживать усилия Китая по продвижению юаня. Плюс к этому активно расширять торговлю за рубли теми товарными группами, где существенную долю занимает сама Россия. Ибо только сидя в обороне, современные войны не выигрываются.

По материалам