Знаменитый военкор ополчения ДНР Геннадий Дубовой подготовил серию интервью к годовщине Русской Весны.

Три года назад, 1 марта, на Юго-Востоке бывшей Украины началась Русская Весна.

Тогда в Донецке на многотысячном митинге был избран народный мэр Павел Губарев. Он стал инициатором восстания против радикально антирусских, прозападных сил, захвативших власть в Киеве в результате госпереворота.

Именно он сдвинул лавину народного протеста, пробудил, казалось бы, навсегда погребенное под вымораживающей всё русское идеологией евроукрианства стремление жителей Донбасса к воссоединению с Россией, стал одним из идеологов проекта Новороссия.

В трехлетнюю годовщину начала Русской Весны мы говорим с Павлом Губаревым о том, как ему и его соратникам удалось в марте 2014 года «перехватить историю», как кипел тогда «революционный бульон» и почему ему еще нужно было «повариться». А также о том, что ждет ЛДНР в обозримом будущем.

— Павел, как бы сейчас ни пытались переписать историю, все у нас и в Большой России помнят: в марте 2014 года русские люди на Юго-Востоке бывшей Украины поверили именно тебе, продемонстрировали высочайшую политическую сознательность, способность к социальному творчеству и самоорганизации в борьбе с незаконным приавительстовм в Киеве и его сторонниками в регионах. Как всё начиналось?

— Сначала у меня была иллюзия, что элита Юга-Востока реализует принятую на съезде в Харькове резолюцию о том, что в период восстановления конституционного порядка вся власть на территориях, представленных делегатами съезда, переходит к органам местного самоуправления и местным администрациям. Все возникшие с Киевом проблемы тогда можно было бы решить без войны. Но, когда съезд закончился и наши «элитарии» разъехались по регионам — выяснилось, что никто принятые в Харькове решения не намерен выполнять. И тогда родилась идея действовать самостоятельно. С малочисленной группой единомышленников мы начали готовить план.

— До сих пор мало кто верит, что всё началось с твоей и считанных твоих единомышленников инициативы. Почти все убеждены: за вами стояли, и ваши действия направляли ФСБ, ГРУ. Хорошо хоть не Моссад… Они никак не могут поверить в то, что и сейчас в эпоху почти тотальной управляемости и проектируемости истории значение человеческого фактора, роль личности в провоцировании Событий неотменима, чему ты живой пример.

— Я как историк одно время скептически относился к роли личности, но, погружение в живую историю убедило меня в том, что воля личности, группы единомышленников может перевесить тонны оружия, миллиардные вложения и всесторонне просчитанные сценарии «хозяев игры». Воля объединенных великой Идеей «малых сих» может стать силой, способной вызвать массовое восстание против современной буржуазной действительности, которую гениальный Ги Дебор охарактеризовал как»самую тоталитарную, самую порочную и самую жестокую из всех когда-либо существовавших систем подавления и насилия».

Когда идея через проводников — готовых пожертвовать собой людей — становится по известной формуле материальной силой — против неё бессилен любой репрессивный аппарат. Это я почувствовал, когда мы создали первый медийный повод и наша группа «Народное ополчение Донбасса» вышла на поверхность. 28 февраля 2014 я выступил перед городским советом с жёсткой речью, обвиняя хозяев Партии регионов в приспособленчестве и капитулянстве, из-за чего их участь была на Майдане предрешена, а значит и участь тех, кто вынужденно ПР поддерживал, поскольку все другие политические организации, особенно прорусские, все проявления гражданской инициативы регионалы задушили, административно запрессинговали.

Я выдвинул им ультиматум: если попытаетесь договориться с теми, кто совершил госпереворот — мы, противники майданных методов — вынуждены будем напомнить вам, что вы должны защищать интересы русских жителей Украины, выполнить принятое на Харьковском съезде, в противном случае вы как так же нелегитимны, как и захватившие власть в Киеве. По существу я высказал то, о чём думали и что чувствовали все жители Юго-Востока, речь вызвала огромный резонанс.

Местные власти побоялись конфликта с Киевом и тогда мы, 1 марта на митинге в Донецке создали альтернативную точку легитимности. Мы ничего не изобретали, скалькировали события в Севастополе, когда народным мэром был избран Алексей Чалый. Далее нужно было нашу легитимность укрепить, создать народные органы власти. Сказанное в городском совете, я повторил 2 марта в день первого штурма областной администрации, — в надежде, что хоть некоторые депутаты облсовета нас поддержат. Нет, выяснилось, что депутаты собрались не для обсуждения политической ситуации и решительных действий, а для того лишь, чтобы Андрея Шишацкого, ахметовского ставленника, уволенного с поста губернатора избрать председателем областного совета. Это всё, что в тот исторический момент их заботило…

Для видимости они приняли бессодержательное, беззубое обращение о братстве с Россией, зачитанное Александром Семёновым, соратником Александра Ходоковского. Последний был тогда в плотной спайке с людьми Рината Ахметова и всячески нам явно и неявно противодействовал. Как многие другие люди, которых я не хочу называть, поскольку они сейчас занимают видное положение в республике.

— Что предполагалось создать вместо полностью контролируемого людьми Ахметова областного совета?

— Верховный Совет, законодательный орган народной власти, который должен был формироваться из представителей городов и общественных организаций. Также мы планировали создать Правительство и утвердить его на всенародном вече. Но время было предельно сжато, а организационных, финансовых, людских ресурсов у нас было настолько мало, что выполнить намеченное мы не смогли. Даже захваченную обладминистрацию не хватило тогда сил удержать. Помню, везём к занятому зданию песок для баррикад и пилы-болгарки, чтобы устранить металлические перегородки между этажами — милиция не пропускает, и всё… противодействовать ей мы ещё имели возможностей. Во время второго штурма — охранники вынули электрический модуль, и всё здание обесточили, сделав захват бесполезным.

Исходя из полученного опыта, сейчас я понимаю: начинать нужно было с захвата оружия. В апреле, когда окончательно была взята обладминистрация, мои люди в захвате не принимали участия, они штурмовали СБУ и приобрели первое оружие. Это сразу же изменило ситуацию в нашу пользу. Я в ту пору был в тюрьме, и не раз мне звонили люди, представляющие донецкую элиту, интересовались: кто захватил оружие? Я отвечал: не переживайте всё оружие в надёжных руках, скоро у нас его будет больше, — подразумевался заход Игоря Ивановича Стрелкова в Славянск. Поэтому я отвечал звонившим жёстко, ультимативно: прекратите сопротивление, станьте на строну народа.

— Незадолго до твоего ареста ахметовские агенты, не понимая, с кем имеют дело, предлагали тебе откупные — деньги, должности и прочее…

— Да, одновременно угрожали и предлагали космические для меня суммы. После моего выступления в горсовете, Николай Левченко предлагал мне идти в Верховную Раду по квоте Партии Регионов, а когда я постебался над ним, пояснив, что мы с ним живём в разных мирах, и в моём мире никакой Рады нет и быть не может, — Левченко он перешёл к угрозам: «Если будете штурмовать ОГА — знайте, у нас есть всё, чтобы вас остановить». Открыл портфель, продемонстрировал — Glock, АКСУ, АКМС и прочие «игрушки». У меня слюнки потекли от такого оружейного меню.

У нас на тот момент были только обрезы да травматы, а любой протест должен опираться на винтовку, всегда и везде. Если не можешь защитить свою власть, всё остальное не имеет смысла. Мы творили новую историю, а она, как заметил великий учёный, философ и социолог Александр Зиновьев «не нуждается ни в каком оправдании. Она проходит, игнорируя всякие морализаторские оценки ее событий и результатов. И нам остается лишь ломать голову над тем, как и почему это случилось».

Читайте также: