Привлекательность рождественских праздников не только для горячо верующих, но и для людей даже вовсе неверующих, состоит в особой атмосфере.

«В Рождество все немного волхвы», «И на земле мир, и человецех благоволенье».

И если даже не на всей земле, то хотя бы в нашем городе, в нашей общине.

Принято иронизировать над выражением «духовные скрепы», тем более что священная новогодняя триада «елка — шампанское — салат оливье» скорее материальная. Но ее скрепляющее действие отрицать невозможно. Все мы разные, и весьма, но эти праздничные атрибуты объединяют всех, это святое.

Такой же духовной, а равно и материальной скрепой для немцев является рождественский базар (Weihnachtmarkt, Christkindmarkt). По всей Германии, а также Австрии и Швейцарии, и, в меньшей степени, в сопредельных Франции и Бельгии в городе на площади ставится елка, кругом нее — ларьки.

И с 26 ноября по 23 декабря немцы, как заведенные, ходят на Weihnachtmarkt, пьют глинтвейн, едят жареные сосиски и иную снедь, и дружески общаются. Вечером и в выходные не протолкнуться. В большом мире может твориться что угодно, но этот обычай — неотменяемый.

© REUTERS/ Vincent Kessler
Глинтвейн на Рождественской ярмарке в Страсбурге

Казалось, что так будет всегда (по крайней мере, пока стоит Германия), но последние изменения на этнической карте Европы внесли в этот незыблемый обычай диссонирующие нотки. Пока, слава Богу, только нотки и не очень громкие.

Вот совсем недавние новости. «В немецком городе Людвигсхафен (земля Рейнланд-Пфальц) подросток попытался взорвать бомбу на рождественском базаре. Преступление пытался совершить 12-летний мальчик — гражданин ФРГ иракского происхождения, подозреваемый в связях с ИГИЛ*.

В Бельгии задержали десятерых подростков, которые планировали теракты на рождественских базарах… задержанные подростки „были рекрутированы террористическими организациями для подготовки или совершения терактов“. Среди них есть как мальчики, так и девочки».

Так знаменитая рождественская песенка —
O Tannenbaum, o Tannenbaum,

Wie grun sind deine Blatter!

O Tannenbaum, o Tannenbaum,

Wie glucklich sind die Kinder!

приобрела довольно неприятный смысл.

К счастью, все обошлось, надеюсь, что и до 23 декабря все обойдется, но знак нехороший.

Здесь два вопроса: почему рождественский базар и почему в качестве исполнителей предназначались дети?

Базар потому, что место массового скопления народа, причем особенно массового вечером, в темноте и при отсутствии каких-либо мер безопасности (рамки для прохода, проверка сумок). Идеальная цель.

Но тактическим удобством дело не ограничивается. «Понаехавшие " давно уже выражают недовольство этим обычаем европейских аборигенов. Сколь бы ни была секуляризована Европа, но христианское происхождение праздника не спрячешь. Младенец-Христос мешает.

© REUTERS/ Heinz-Peter Bader
Рождественская ярмарка в Вене, Австрия

Опять же и времяпрепровождение толпы с точки зрения строгих понаехавших возмутительно. Пьют горячее вино с корицей и едят свиные сосиски. Хаарам полнейший, и притом на главной площади города, прилюдно и публично.

И наконец, само единение аборигенов. Никаких ни формальных, ни неформальных запретов нет, приходи и веселись, кто хочет, но фактически это праздник для автохтонов. Мультикультуральных лиц почти нет. То ли не хотят скверниться, то ли ощущают себя чужими на этом празднике жизни, но это объективный факт.

Что, возможно, было дополнительным резоном к тому, чтобы этот праздник испортить. «Где стол был яств, там гроб стоит». Слава Богу, что не получилось.

А почему дети — это, наверное, самое плохое в происшедшем.

Европа знала всякое, но война традиционно была не детским делом. Были, конечно, парижские гавроши, но они же не адские машины подкладывали. Даже и не стреляли особо. Так, веселились на фоне баррикад.

Всерьез попробовали один только раз — весной 1945 г. при мобилизации подростков в фольскштурм. Впрочем, попытка была неудачной. Подавляющее число юных фольксштурмовцев стремилось поскорее сдаться.

Не то в иных частях света. В Азии (Камбоджа при красных кхмерах), в Латинской Америке (детские формирования в разных герильях), а уж в Африке — это вообще массовый кошмар. С арабской весной подтянулся и Ближний Восток.

© REUTERS/ Jean-Paul Pelissier
Французский солдат патрулирует вход на Рождественскую ярмарку в Марселе

А когда сам Ближний Восток массово хлынул в Европу, странно было бы рассчитывать, что не хлынут и самые разные взрослые и дети. В том числе и дети, готовые и наученные (пока, к счастью, плохо наученные) убивать.

Ведь мультикультурализм — это не только фольклорные песни и пляски разных народов мира. Это вообще разные обычаи, в том числе и разные обычаи войны, разные обычаи терроризма. И это разный статус детства в разных культурах. Объявляя мультикультурализм лекарством от всех скорбей, об этом тоже следует помнить.

Но, конечно, работы полицейским теперь еще прибавится. В силу многовековой европейской традиции раньше детей не рассматривали как потенциальных убийц.

Теперь придется переучиваться.

Максим Соколов, МИА «Россия сегодня»

* Запрещенная на территории РФ террористическая организация.