«Русская Весна» начинает серию репортажей о батальоне специального назначения «Патриот».

Пахнет пылью и бензином. Пыли очень много, она везде. Садится солнце.

До украинских позиций — около километра. Эти люди здесь давно, и эти люди устали. Это не лубочная картинка про усталых, но мужественных воинов со скорбными лицами. Это люди, которые все меньше понимают свое высокое командование, но продолжают делать то, что делают, потому что ну что же еще.

На улицах и особенно в транспорте Донецка часто приходится видеть гражданских, которые подходят к ополченцам и говорят (или кричат, тут кто как): ребятушки, ну когда уже? Ну долго они будут по нам лупить? Что ж вы ничего не делаете?

Что они тут скажут, эти ребята.

Спрашиваешь:

— Война будет?

Эти пожимают плечами:

— Не от нас зависит.

У молодых ребят загораются глаза, когда с украинской стороны раздается стрельба. Это значит — можно стрелять в ответ.

Я видела, как они стреляют. Впрочем, тут уже начинается пресловутый героический лубок, так что лучше поменьше лирики.

Это — первый из репортажей о бойцах отдельного батальона специального назначения «Патриот», и первое слово — его командиру «Чекисту».

— Почему, собственно, такой позывной? — интересуюсь я. Сразу представляется, естественно, «рука Москвы», легендарные кураторы, которых никто не видел.

Высокий бородатый мужчина с очень хмурым лицом и суровым взглядом (очень подходящая внешность!) поясняет:

— У меня еще до войны друг был. Он в СБУ служил, а сейчас воюет за ту сторону. И у него прозвище было Чекист. Ну я и взял себе такой позывной, чтобы о друге не забыть и найти его там.

И неожиданно расплывается в застенчивой улыбке.

— А вообще, я Леша.

Местный, донецкий, с характерным выговором. Стесняется камеры. Сирота, выросший практически на улице и получивший высшее образование (экономист). До войны хорошо зарабатывал. А потом вложил все, что было, — 3 миллиона — в солдат.

Он здесь был не с самого начала. Создателем и первым командиром батальона был Федор Муштранов, Чекист тогда служил в других подразделениях. Образовалось подразделение — тогда еще небольшое, около 30 человек — в 2014 году. Принимали участие в захвате здания донецкой СБУ. Потом все переросло в малое боевое подразделение. Сейчас батальон насчитывает 300 человек.

С Муштрановым Чекист познакомился и подружился, когда тот обратился за помощью. Так вышло, что вскоре Чекист стал регулярно «выезжать» вместе с бойцами «Патриота».

— Что значит «выезжать»?

— Ну. Это были выезды диверсионно-разведывательных групп. Я тогда служил у Абхаза, в «Пятнашке». Мне… ну, просто нравилось ездить с Федором.

Муштранов погиб в феврале 2015 года, под Логвиново, за пару часов до того, как объявили перемирие. Новым командиром стал Чекист.

Сейчас «Патриот» держит 14 километров на первой линии обороны Донецкой народной республики. В состав Корпуса не входит, до сих пор находится в оперативном подчинении.

— Идут какие-то «минские договоренности»… А у нас уже два года война не прекращается. С 14 мая (2014 года. — ред.) — ни дня без стрельбы.

— За что вы воюете?

— Да за свой дом, — слегка удивленно, словно объясняя очевидное, объясняет Чекист. — Я здесь родился, я здесь живу. Здесь мои дети растут.

Он не очень хорошо говорит на камеру, стесняется. Ему проще потом — говорить с бойцами, смеяться всем своим красивым лицом и большим телом, отдавать указания.

— И, представляешь, вторая рота говорит: к ним сорок козлов перешли. Каких-каких козлов, натуральных. Ребята сначала перепугались: шуршит кто-то поблизости. А потом смотрим — козы! Местных опросили — не их. Говорят, с Невельского на нашу сторону перешли.

— По нейтралке? Так это по их следам теперь можно идти, раз никто не подорвался.

— Ну да.

Вдалеке начинается стрельба.

Пыль и закат.

Анна Долгарева, военный корреспондент «Русской Весны»