31.05.2016 - 14:14

Глава МИД РФ Сергей Лавров в прямом эфире ответил на вопросы журналистов и читателей «КП.ру». Почему Москва не отдает Курильские острова, почему не будет третьей мировой войны и зачем Запад демонизирует Россию.

О мирном договоре с Японией

— Мы не отдаем Курильские острова, не выпрашиваем мирный договор с Японией, мы привержены всем обязательствам, которые брал на себя СССР. Только после заключения мирного договора можно говорить о спорных островах. Но для начала японская сторона должна безоговорочно признать итоги Второй мировой войны.

О роли России в современном мире

— Еще со времен Ивана Грозного никто в мире не хотел сильной и уверенной в себе России. А вот в прошлом веке англичане и вместе с ними американцы пытались сделать все, чтобы не допустить целостности Евразии.

О возможности большой войны

— Никакой мировой войны не будет! Об этом сказал президент в фильме Владимира Соловьева, и я в этом убежден, что ответственные политики этого не допустят и с западной стороны, потому что все еще помнят ужасы Первой и Второй мировой войн. Политики не могут этого допустить.

Прежде всего, мы должны думать, насколько мы готовы к тому, чтобы не позволить развязать новую войну. Когда американцы вышли из договора об ограничении систем противоракетной обороны, Джордж Буш сказал Владимиру Путину: «Да не беспокойтесь, это не против вас, понятно, что вы будете реагировать, делайте, что хотите». Об этом надо помнить, когда нервные соседи из Восточной Европы реагируют на наше спокойное предупреждение о том, что если военная инфраструктура НАТО приблизится, то мы будем будет предпринимать ответные шаги.

Про демонизацию России

— Демонизация России происходит, но ничего страшного я в этом не вижу. Мы должны к этому привыкнуть, наши партнеры не были с нами до конца искренни. Мы готовы дружить со всеми, мы выражаем готовность к партнерству со всеми, кто готов к нему на равноправной основе. Продвигая эту линию надо помнить, что наши союзники — армия, флот и воздушно-космические силы.

Про санкции

— Воспринимаем те экономические ограничения, которые к нам сейчас применяются, как «окно возможностей», которое необходимо использовать, чтобы укрепить нашу продовольственную безопасность, технологическую безопасность, продолжать диверсификацию хозяйственного сектора и внешнеэкономических связей, создать альтернативные финансовые системы расчетов.

Про Донбасс

— Мы юго-восток Украины не бросаем. Решаем и политические, и гуманитарные, и экономические, и другие проблемы жизнедеятельности Донбасса и будем это делать. В Минских соглашениях записано право ДНР и ЛНР на прямые, ничем не ограниченные свободные экономические связи с Россией. Это один из ключевых компонентов, который позволил нам поддержать Минские договоренности.

Про Надежду Савченко

— Мы сделали правильно, что обменяли Савченко. Нам надо было вернуть своих граждан. Мы за то, чтобы в рамках выполнения Минских договоренностей обменять всех на всех. Если нам Савченко будет делать гадости… А кто нам не делает гадости?

Там не осталось практически политиков, которые их не делают и готовы с нами разговаривать. Пускай Савченко будет головной болью Украины. Девушка специфическая, упитанная (думаю, теперь уже понятна вся эта истерика с ее «голодовками»). Теперь хочет стать президентом, воевать с нами.

О международных силах на Донбассе

— Это не предусмотрено минскими соглашениями. На это Донбасс никогда не пойдет, а с Донбассом, в соответствии с минскими договоренностями, необходимо согласовывать все без исключения шаги по урегулированию.

Про Турцию

— Можно не хамить и показать свое неприятие действий партнера. А помидорами они не отделались. Подползают к нам по разным каналам, предлагают какие-то комитеты создавать.

Про Ирак и США

— Когда спрашиваю Керри, зачем бомбили Ирак? Он отвечает: «Я был сенатором, я голосовал против. И Обама против. Ирак был ошибкой». А Ливия? «Ну, там Хиллари была. Ошибка была в том, что мы не ввели наземные войска, не консолидировали обстановку для войны с террористами».

Но вы уже в Ирак так и вошли. Получается, как у Жванецкого: «Он вошел в ее положение и оставил ее в положении». А он отвечает: «Кто старое помянет, тому глаз вон»…

Про действия России во время Майдана

— Если вы уверены в том, что мы проиграли Майдан, что мы должны были бы сделать? Мы должны были тоже (как американцы) платить политологам, чтобы они сайты (на Украине) вели? Когда бандиты стали беспредельничать на Майдане, нам надо было войска ввести? Я с этим несогласен. Русские и украинцы — это один народ.

Про карьеру в Министерстве

— Планов никогда не строил. Все шло само собой. После путча и Беловежских соглашений Андрей Козырев предложил стать его заместителем осенью 1991 года. Я сказал, что не готов. Он в ответ: вы все спрятались за советскую вывеску, перепугались! Был обижен. Меня не уволили. В апреле 1992 года меня и Виталия Чуркина в один день назначили заместителями министра. Единственный раз отказывался от предложения, когда уехал в Нью-Йорк.

Евгений Максимович Примаков говорит: «Ты переезжаешь в Вашингтон». Я был вынужден поспорить с великим человеком: «За что в Вашингтон?». «Ты политически неграмотный. Это главная точка». Формируется многополярный мир, который будет противовесом однополярному миру, и этот мир формируется не в Вашингтоне, а в Нью-Йорке, где ты вошел в здание ООН, а тебе навстречу бегут собеседники, которые нужны тебе и которым нужен ты. Можно играть, вбрасывать идеи… Евгений Максимович согласился со мной и оставил меня в Нью-Йорке.

О памятнике Евгению Примакову

— У нас есть проект памятника Евгению Максимовичу, мы об этом подумали сразу, когда он ушел из жизни. Есть медаль Примакова, стипендия Примакова. Планирую такое предложение президенту представить. Евгений Максимович был и председателем правительства, и директором СВР, и министром иностранных дел, и академиком. Но мы все-таки хотели бы, чтобы это произошло в скверике на Смоленской площади. Вопрос пока не рассматривался, я впервые озвучил эту идею.

О здоровом образе жизни

— Я с утра вообще не курил. Я занимаюсь спортом, играю в футбол! У нас на территории МИД есть отличный спортзал.

О президентских амбициях

— Я нахожусь сейчас на своем месте.

О положении Курдов в Турции и Сирии

— В принципе то, что турки делают, заслуживает гораздо большего внимания публичного.