Белый дом и европейские лидеры должны помнить, что все введенные ими санкции будут иметь свою цену для обеих сторон. Об этом пишет бывший глава Отдела международного политического анализа в Европейском Центробанке, президент Немецкого института экономических исследований и профессор макроэкономики и финансов в Университете Гумбольдта Марcель Фрацшер (Marcel Fratzscher) в статье, опубликованной на сайте Project Syndicate.
Если США и ЕС не готовы рисковать мировой финансовой стабильностью, ведя с Россией непредсказуемую игру «кто струсит первым», то им не мешало бы заново продумать состав своих санкций.
Реальная угроза для Запада заключается в потенциальном влиянии финансового кризиса, запущенного его собственными санкциями против России.
Рассмотрим российский финансовый кризис 1998 года. В августе того же года президент Борис Ельцин заявил: «Не будет никакой девальвации — все надежно и стабильно». Буквально через три дня была завершена операция по девальвации рубля, а российские финансовые рынки вошли в штопор. В результате массового оттока капитала из страны, правительство России было вынуждено реструктурировать свой долг, в то время как экономика вошла в период глубокой рецессии.
И хотя влияние России на мировую финансовую систему было относительно незначительным, начавшийся в стране кризис имел далеко идущие последствия. Серьезнее всех пострадала Аргентина — кризис в России стал причиной снижения доверия инвесторов к развивающимся рынкам, что в итоге привело к дефолту Аргентины спустя 4 года. Даже США и Европа не были защищены, а распад крупного хедж-фонда Long-Term Capital Management (LTCM) усилил беспокойство относительно жизнеспособности многих других финансовых институтов.
События, происходящие сегодня, имеют поразительное сходство с 1998 годом. Аргентина допустила технический дефолт, американские и европейские финансовые институты и рынки ведут себя крайне осторожно; а Россия обещает, что санкции, с которыми она столкнулась, не повлияют на экономику.
Проблема с финансовыми санкциями заключается в том, что никто не знает точно, к каким последствиям они приведут — особенно предпринятые в отношении столь крупной экономики как российская. Если они окажутся более «эффективными», нежели предполагалось, они будут представлять серьезную угрозу для глобальной финансовой стабильности. Европейские банки выделили почти 200 миллиардов евро ($268 млрд) в виде займов для российских учреждений и фирм и разместили у себя значительную долю деноминированных в евро активов России, что делает их особенно уязвимыми.
Более того, текущие стресс-тесты банков еврозоны, которые пройдут в ближайшие месяцы, могут выявить значительные дыры в капитале крупных европейских банков. Едва выйдя из глубокой рецессии, Европа может снова провалиться в нее из-за финансовых нарушений, особенно учитывая тесные связи экономики еврозоны и России через торговлю и энергетику.
Еще больше усугубляет проблему тот факт, что никто по-настоящему не понимает точные связи между российскими и европейскими институтами и рынками. Крах LTCM в 1998 году стал совершенной неожиданностью. Может ли Европа сегодня справиться с аналогичным крахом важного финансового учреждения?
Как только эти санкции начнут «кусаться», никто не берется прогнозировать, более того, так и не ясно кому будет больно — и насколько больно. И, как показывает опыт России в 1998 году и Аргентины, после 2002 года, процесс восстановления доверия между участниками рынка является длительным и болезненным. В любом случае, лидеры США и ЕС должны признать, что все санкции будут иметь свою цену — многие из них неожиданную для обеих сторон.