04.09.2015 - 9:27 Фронтмен легендарного коллектива, вписанного в историю российской рок-классики, Вадим Самойлов приезжает в Донбасс уже не впервые. И если раньше, до войны, выступления «Агаты Кристи» в Донецке носили обычный гастрольный характер, то с началом гражданского противостояния на юго-востоке музыкант стал посещать наш город целенаправленно и регулярно, оказывая активную творческую и гражданскую поддержку развитию культуры Донецкой Народной Республики.
В последние выходные августа, когда Донбасс широко отмечал День города и День шахтера, Самойлов приехал в Донецк снова — причем не один, а в компании других российских музыкантов, выступивших на сцене парка имени Щербакова. Перед праздничным концертом Вадим Самойлов дал эксклюзивное интервью для Министерства культуры ДНР.
— Вадим, в очередной раз приветствуем Вас на донецкой земле. В последнее время Вы у нас частый гость, и это для нас большая честь. Но почему так сложилось, что вы не остались равнодушным к нашим событиям? Когда вы прониклись происходящим в Донбассе?
— Вы знаете, проникся с самых первых минут всего происходящего, то есть начиная с первого разгона студентов на Майдане и всех последующих событий, я очень внимательно следил, переживал и сопереживал ситуации. Потому что я видел и ошибки администрации Януковича — вопиющие ошибки, — и то, что было потом, когда вся эта протестная волна была оседлана профессиональными взрывателями ситуации. Как это все развивалось, как с «Беркутом» обошлись, причем и те, и другие, — и Янукович, и националисты. А окончательное понимание того, какой ужас начнет происходить, — знаете, когда случилось? Когда они приняли закон об отмене статуса русского языка (23 февраля 2014 г. — ред.) и когда пошли первые народные выступления.
Первые кадры, которые на российском телевидении оказались, — это были кадры из Мариуполя. Когда туда заехали первые, «несмелые» еще БТРы, первые добровольческие батальоны пришли и начали стрельбу, и рикошетом начало убивать людей… И я помню хорошо, как мы смотрели телевизор, и моя супруга сказала: «Ну, все, они не остановятся». Мне в это не верилось, но она была права, к сожалению.
— А потом, когда на юго-востоке уже начались откровенные и тотальные боевые действия?..
— Тогда стало понятно, что это все будет происходить. Я просто болел за то, чтобы у вас нашлись люди и силы воспрянуть духом и отстоять родину. Потому что это реально были все атрибуты фашизма, «заснувшего» много лет назад.
— Как Вы думаете, почему вы не остались равнодушным к событиям в Донбассе, а многие Ваши коллеги либо повторяют, что они «вне политики», либо занимают откровенно другую позицию, противоположную?
— Ну, вообще таких немного… Но вы понимаете, в чем дело: конечно, живя, так сказать, во внешне сытой благополучной Москве, сложно из этого комфорта выходить. Ведь человек вообще склонен оседать в зоне комфорта, и его раздражает, когда его оттуда выбивают. Если же это происходит, то кто-то предпочитает спрятаться, как страус, делая вид, что ничего не происходит. Кто-то дает неверную оценку событиям, как, к сожалению, некоторые коллеги наши из шоу-бизнеса — тот же Андрей Макаревич…
— …та же Земфира, последние поступки которой трудно понять…
— Ну да, я тоже не понимаю. Все эти выходки, на мой взгляд, безответственны, потому что в них слишком широкий подтекст для интерпретации. Поэтому силы, которые отстаивают идеологию фашизма, могут интерпретировать это очень по-разному. Я вообще считаю, что в политике, в общественном мнении самое главное — это точность, конкретность и ответственность. Потому что, к сожалению, современное информационное пространство, публичное пространство напичканы огромным количеством каких-то эмоциональных заявлений, экстравагантных выходок, которые, в общем-то, ничего информативно и содержательно не несут, но зато все время подбрасывают «в топку» лишние эмоции, которые начинают двигаться, разжигать вражду…
На самом деле ситуация сейчас такая, что всем нужно стараться быть спокойнее, быть более осознанными, чтобы анализировать ситуацию и предпринимать правильные шаги, исходя из одной только вещи: минимальные потери гражданского населения. Самое главное, подчеркиваю, — стабилизация ситуации и минимальные потери. Но, к сожалению, когда деятели культуры так эмоционально и непонятно, неопределенно высказываются, они запускают механизм такой вот «лишней волны», которая мешает этого достичь.
— Тем более, если учесть, что они популярны в народе…
— Да, для кого-то их мнение, их действия — увы, ориентир.
— Хотелось бы еще раз вернуться к теме взаимосвязи искусства и политики. Мы часто слышим клише о том, что культура и искусство якобы должны быть вне политических процессов, и, если не вдумываться глубоко, то вроде как это правильно. Но реально ли и допустимо ли в нынешних условиях?
— Вы знаете, я считаю, что когда жизнь спокойная, размеренная — возьмем ситуацию два-три года назад, — в этих условиях у человека отдельно есть своя бытовая жизнь, отдельно — музыка и отдельно — политики, которые что-то там делают. Но в таких экстремальных исторических условиях, которые, к сожалению, сложились сейчас, это все сходится воедино. Как бы сбрасываются шоры.
Понятно, что существует социум, в котором есть и политики, и музыканты, — мы все вынуждены жить друг с другом, учитывать интересы друг друга. Но такие экстремальные условия приводят к тому, что все становится зависимым и взаимовлияемым, все оголяется, любое сказанное слово, любая выраженная идея обсуждаются, рассматриваются через ту или иную призму, подвергаются критике или, наоборот, поддерживается. В этот период у людей вновь на первый план выходят вопросы самоопределения, нахождения своего места в обществе и сосуществования с другими людьми. Люди определяют для себя, что они хотят: уважать друг друга и сосуществовать комфортно, либо же навязывать друг другу свой образ жизни. И в этот момент все обостряется.
— Возможно ли рок-музыканту не занимать никакой политической позиции, если сама суть данного музыкального направления заключается в реакции на общественно значимые темы?
— В нынешних условиях искусство не может быть вне политики. Хочешь ты или не хочешь, ты там, в политике, окажешься. Один лишь прямой вопрос — «Поедешь ли ты на Донбасс?», поддержишь или не поддержишь — и вот она уже, политика. И все. От этого никто не убежит. И это правильно, потому что, скажем так, высшая ответственность человеческого существа, мне кажется, проживающего в социуме, — это отстаивание идеалов справедливости в этом обществе и стремление строить его в соответствии с этими идеалами. И поэтому хочешь — не хочешь, жизнь каждого поставит в такие условия, что он будет вынужден сделать свой выбор.
— К слову, у Вас нет донбасских корней?
— Нет. У меня есть польские какие-то корни, через бабушку, немножко. Потом по маминой линии у меня оренбургские казаки, по папиной — это Сибирь, север Тюменской области. Такой вот «замес».
— Как к Вашим поездкам в Донбасс отнеслись ваши коллеги-музыканты? Есть ли среди них те, кто уже близок к тому, чтобы последовать Вашему примеру?
— Да, таких много. Но в то же время есть достаточное количество людей, которые просто мало проинформированы и опасаются, что здесь на каждом квадратном метре — арена военных действий. Это одна сторона вопроса. Вторая сторона — есть артисты, которые и поехали бы, но боятся какого-то… ну, просто не хотят скандалов в интернете, обсуждений, этого всего. И по этой причине не едут.
Некоторые не едут по абсолютно субъективным причинам. Ну, например… Украинский народ очень талантливый, и во многих российских музыкальных коллективах очень много украинцев по происхождению. И многие ребята-музыканты не выезжают, потому что их родственники, живущие на «той» стороне, могут подвергнуться за это преследованиям. Но есть и те, кто занимает противоположную позицию и не едет в Донбасс по убеждениям. Это, как правило, более молодые ребята, которые уже попали под влияние неолиберальной идеологии. То есть современные 20 — 25-летние артисты — они да, более склонны вот к этой точке зрения. Либо стараются декларировать, что они, так сказать, «вне политики» по принципу «я в домике».
— Приняв решение поддерживать Донбасс, Вы не побоялись санкций, потери большой части поклонников? Ведь в Украине, особенно в мегаполисах, где проживает большое количество русскоязычного населения, очень много людей слушает Ваши песни.
— Я убежден, что поклонники «Агаты Кристи», как они были, так ими и останутся. В качестве примера могу сказать, что, помню, еще в прошлом году видел съемку — молодые призывники ВСУ сидят и поют под гитару песню «Два корабля». Они вот на той стороне воюют, и поют эту песню… Это же человеческое, понимаете? Понятно, одно дело — добровольческие батальоны, куда идут конкретные люди, которые привержены этой идеологии, охвачены ненавистью и хотят определенных нехороших вещей. Но ведь в украинскую армию призвано и очень много людей, которые могли бы и не воевать, да выбора особо не было: призвали — или тюрьма, или иди воюй… Поэтому, я думаю, что никуда наша публика не денется — это во-первых. А во-вторых — я разделяю украинский народ и сегодняшнюю украинскую власть. Это разные категории совсем. Я люблю украинский народ, считаю его талантливым, очень тонким и благодарным зрителем, перед которым всегда приятно выступать. И я убежден, что это возобновится в скором времени.
— И все же: Вы не почувствовали в этот период, в течение которого стали активно сотрудничать с Донбассом, некоей изоляции со стороны Киева, Украины? Того или иного негатива, отсутствия приглашений, травли, наконец?..
— Нет, ну приглашений-то мы пока не получаем, потому что все знают, какую позицию я занимаю. В Украине многие средства массовой информации по мне «проходятся», и уголовное дело даже завели за незаконное пересечение границы. Как бы что есть, то есть, но все-таки это «пена». Потому что медиапространство — оно же как устроено? Информации очень много, но реальный фокус интереса населения сосредоточен на гораздо меньшем ее количестве. Вы же обращали внимание — на всех интернет-форумах 10 человек производят шума больше, чем тысячи тех, кто занимает другую позицию. Но я уже это все освоил, давно понимаю, как это работает, и меня вопли 10 человек не беспокоят вообще. Я знаю, что есть десятки, сотни тысяч других людей, занимающих более сдержанную позицию либо вообще другую позицию. Просто они в этом гаме не слышны.
И, вы знаете, я очень рад, что я здесь, и благодарен судьбе за то, что такое большое массовое мероприятие, которое случилось в Донецке через год после начала этих драматических событий, начала противостояния в вашей Республике, было связано с нашим рок-фестивалем («ДНРок», апрель 2015 г. — ред.). По сути дела, мне довелось быть в самом начале культурного возрождения вашего края. Мне довелось здесь на первом концерте выпускать ребят, окончивших школы, — ведь такого больше не будет никогда! Это огромное событие в жизни, потому что я выступал на первом выпуске школьников именно Донецкой Народной Республики. Для меня это очень почетно.
— Кстати, нет ли в Ваших планах повторения совместного выступления с братом в рамках «Агаты Кристи» в Донецке подобно тому, как это было зимой в Москве и Санкт-Петербурге?
— Я ни от чего не зарекаюсь. То есть — почему бы нет, почему бы когда-нибудь не сыграть? Ведь это то, что мы вместе сделали и что дорого очень многим людям. Поэтому, я думаю, периодически такие идеи и возможности будут возникать. У нас нет с братом каких-то радикальных противоречий — таких, чтобы мы не здоровались и не общались. Я старший брат, он младший, я его в садик водил за руку… (смеется — ред.). И, к слову, касательно здоровья Глеба — вопреки шумихе в прессе, ничего особенного там нет. Опухоль, о которой журналисты писали страшные статьи, — доброкачественная, никакой угрозы для жизни, к счастью, нет.
— За время Ваших визитов в Донбасс было ли что-то написано на основе увиденного здесь?
— Оно сейчас пишется, и, более того, — я обещал и сделаю это обязательно — я хочу премьеру своего нового альбома уже с моими авторскими песнями презентовать здесь, в Донбассе, в Донецке и Луганске.
Вообще, очень много тем навеяно… Когда находишься в войне, встречаешься, разговариваешь с людьми, ты же воспринимаешь огромное количество разных историй, переживаний… Это все отобразится в моем творчестве абсолютно. Мне всегда нравилось сочинять и петь о внутреннем мире человека, о том, почему он поступает так или иначе в разных ситуациях, о его мотивациях, о его сомнениях, о возникающих чувствах — вины или еще чего-то… То есть, внутренний мир и переживания человека — это то, что меня всегда занимало. А здесь сейчас это просто в огромном количестве присутствует, и поэтому, конечно, очень сильно мотивирует и вдохновляет к написанию произведений. И даже если не будет-де-факто произведений, например, со словом «Донбасс» или еще с какой-то прямой конкретикой — в любом случае это будет некая производная того, что было мной здесь увидено.
— Знаете, так, пожалуй, даже лучше. Потому что чрезмерная патетика и адресность зачастую выглядят неискренне и потому коробят. Сейчас, кстати, на этом некоторые авторы пытаются сделать себе имя…
— К сожалению, это всегда так происходит. Но народная мудрость заключается в том, что люди эту фальшь чувствуют. И те, кто слово «Донбасс» и все вещи, с ним связанные, произносит от чистого сердца, — они будут услышаны и их произведения останутся потом в сердце и памяти людей. А те, кто пытается использовать происходящее для какого-то трамплина в шоу-бизнесе, — они сами по себе растворятся. Это — неминуемая логика вообще развития человека.
— Регулярно приезжая сюда, каждый раз, что называется, свежим взглядом Вы можете оценить, меняются ли в Донецке ситуация, настроения, сам облик города. Поделитесь впечатлениями.
— Для меня город — это в первую очередь люди. В течение этого полугода мы, действительно, часто приезжали, и я вижу, что здесь есть динамика. Бесспорно, ситуация меняется в лучшую сторону. Люди чуть-чуть расслабляются, в их действительность добавляются атрибуты мирной жизни, связанные с радостными событиями прошлого, с какими-то планами на будущее… Вот эта жажда новой мирной жизни — она в людях сейчас расцветает, и я убежден, что она даст хорошие всходы.
И сами эти края — цветущие, даже несмотря на войну и разрушения, они все равно цветущие. Даже когда едешь по дороге с расстрелянными домами, сгоревшими, — все равно это цветущая земля. Она сама провоцирует на жизнь. Поэтому, я думаю, что все здесь будет хорошо.
— В завершение нашей беседы хотелось бы услышать Ваши пожелания нашим землякам.
— Вы знаете, я вообще считаю, что в Донбассе в некотором смысле сейчас находится эпицентр развития новой человеческой цивилизации. Потому что здесь сейчас решается судьба, решаются глобальные вопросы — каким вообще быть миру и как должны жить люди. Запад, восток, геополитика, бизнес, идеология — все на свете сошлось здесь, в этом пространстве…
Поэтому я желаю жителям Донбасса верить в те идеалы правды, с которых началась его новая история. Желаю удержать вот эту идею справедливого нового народного государства — его же очень сложно построить, на самом деле. Провозгласить-то легко — все хотят справедливости и мира. А построить — сложно. Вот я искренне желаю народу Донбасса, во-первых, вечной дружбы с Россией, все более тесной дружбы, взаимодействия, и всего, что угодно. Это — во-первых. А во-вторых, желаю, чтобы вот эти идеалы нового народного государства здесь были чисты, и чтобы к ним все время возвращались. Когда что-то будет происходить не так — ведь это жизнь, и трудности будут все равно, — чтобы всегда мерилом здесь была идея нового, справедливого, народного государства. Потому что таким образом на самом деле можно построить новое будущее на всей планете.